Страница 5 из 24
Было и еще одно обстоятельство, способствовавшее сужению круга активно употреблявшихся имен,— проникновение их в фольклор.
Все мы знаем выражение «Сечь (или бить) как Сидорову козу». Но едва ли кому-нибудь известно, чем прославился тот Сидор, которому эта коза принадлежала, и почему коза принадлежала именно Сидору, а не Кузьме и не Павлу. Всем знакомы поговорки: «Мели, Емеля, твоя неделя», «Затвердила ворона Якова одно про всякого», «На бедного Макара все шишки валятся», хотя никто не знает, почему они валятся именно на Макара и почему шишки, а не камни. В значении «очень далеко» употребляется другая поговорка, очевидно, про того же Макара: «Куда Макар телят не гонял». И даже в значении «вот так», «таким образом» в разговорной речи иногда можно услышать: «Вот таким макаром мы туда и доехали»; «Эти палочки берутся вот таким макаром, скрепляются вместе и получается игрушка». Отсюда очень недалеко до выражений «подкузьмить», «объегорить» и до небезызвестной «кузькиной матери» — выражения угрозы, которое переводчики никак не могут перевести ни на один иностранный язык.
Сам факт вхождения этих имен в пословицы, поговорки, крылатые фразы и просто превращение в нарицательные свидетельствует об очень хорошей освоенности их языком. Это не могло произойти в первые века, когда стали даваться эти имена. Тесная связь многих таких выражений с полевыми работами, с крестьянским бытом говорит о месте их возникновения, а иногда и о времени. Например, выражения «объегорить» и «подкузьмить» связаны с сельскохозяйственным календарем, началом и концом полевых работ. В Егорьев день нанимали сельскохозяйственных рабочих, а в Кузьмин — производили с ними окончательный расчет. Договорился работник с одним хозяином, а пошел работать к другому, который лучше платит. Значит, он первого хозяина объегорил. Пообещал хозяин работнику десять мешков зерна, а дал только семь, значит, подкузьмил. В Кузьмин день, глубокой осенью, когда кончены все работы, можно подумать и об отдыхе, и о веселье.
И вот где-нибудь в лесу, в одинокой избушке, собираются деревенские парни и девушки, топят печку, жарят ворованных кур, поют песни, присматриваются друг к другу,, а через некоторое время посылаются сваты и играются свадьбы. Такой обычай уединяться где-то в лесу на Кузьмин день получил название Кузьминки, Кузьминками стали звать и одиноко стоящие отдаленные дома.
Образовывались подобные глаголы и от других имен, например, просавитъся и проварваритъся — «прожить и прогулять деньги, заработанные за лето». В день Саввы —* 4 декабря и Варвары — 5 декабря было принято варить пиво, пировать, праздновать окончание сезона и наступление зимы4.
Все это способствовало некоторому сужению круга охотно даваемых имен.
3. Новое имятворчество
Как было показано, в силу ряда социальных, экономических, языковых и прочих обстоятельств к началу XX в. круг охотно даваемых канонических имен очень сузился. Полторы-две сотни имен для многомиллионного народа — не слишком ли мало? Интеллигенция конца XIX — начала
XX в. пыталась, правда, возродить некоторые забытые имена, но ведь это капля в море. Ненужным грузом продолжали висеть имена типа Довмонт, Закхей, Платонида.
И вот, сразу же после революции, после отделения церкви от государства, как только было разрешено давать имена, помимо церкви, начинается новое имятворчество. Оно делится на несколько периодов, для каждого из которых характерна своя особая идеологическая направленность.
Имятворчество в 20-е годы развивалось в нескольких направлениях. В создаваемых именах люди стремились отразить революционные события, а также идеологию, настроения и атрибутику революции: Революция, Ревми-ра (революция мира), Ревдит (революционное дитя), Интерна, Искра, Идея, Май, Майя, Февралина, Октябрина,
Октябрь, Ноябрина, Воля, Свобода, Слава, Смена, Новомир, Пионер, Декрета, Баррикада, Пурпур5. Многие имена перекликаются с именами и фамилиями вождей революции (часто сложносокращенные слова и аббревиатуры): Владилен, Вилен, Вилена, Владлен, Нинель, Вудена, Марксина, Ленина, Энгельсина, Марлена 6. В ряде имен запечатлены первые этапы индустриализации и коллективизации: Мартен (в честь мартеновской печи), Трактор, Электростанция, Подъем, Смычка, Энергия, Электрофикация п, Рэм (революция, электрификация, машиностроение) 7.
Следующий отрывок из «Сентиментального романа» В. Пановой как нельзя лучше иллюстрирует тогдашние настроения:
«На курсах они познакомились с двумя страшно передовыми девчатами с табачной фабрики, одну звали Электрофикация, другую Баррикада. В сущности их звали Рива и Маруся, но они октябрились в клубе, с речами и подарками от фабкома, и приняли новые имена для нового быта» 8.
Дух солидарности с народами других стран проявлялся в то время и в присвоении таких имен, как Клара (в честь
Клары Цеткин), Луиза (в честь Луизы Мишель), Марат и др.
Помимо этих определенных тенденций в имятворчестве можно отметить и такие случаи, когда какие-нибудь слова давались в качестве имен только потому, что они выражали что-то непонятное, а стало быть, «очень важное». Жертвой такого веяния оказались, например, две «сестры страдалицы», о которых пишет С. Нариньяни 9. Они родились в 1920 году. Одну из них назвали Утопия, а другую Анархия. Оба эти слова встречаются в политической литературе, но они не отражают ни тех идеалов, к которым стремится революция, ни символов или настроений ее.
Сюда мы отнесем и имена Идиллия, Фантазия, Элегия, которые также не таят в себе никакого революционного смысла. Очевидно, такого же происхождения и имя Элита (порода высшего класса в животноводстве).
В 30-е годы в новом имятворчестве отмечаются некоторые изменения. Сокращаются до минимума имена, отражающие революционные события, индустриализацию и коллективизацию.
На смену им приходят новые имена, связанные с советской действительностью 30-х годов. Среди них можно отметить немало выдуманных сложносокращенных имен, как, например, Лагшмивара 10 (лагерь Шмидта в Арктике), Юнарма (юная армия), Мюда (Международный юношеский день), Нэра (новая эра), Ленэра (Ленинская эра). Встречаются также иностранные имена, переосмысленные в русском языке как сложносокращенные слова. Они «расшифровываются» на основе событий современности: Гертруда (герой труда), Рената (революция, наука, труд), Изольда (изо льда — так называли своих детей некоторые полярники), Ким (Коммунистический интернационал молодежи).
В 30-е годы появляются имена по названиям химических элементов (особенно металлов) и сплавов: Радий, Сталь, Сталий, Торий, Никель, Гелий (новое переосмысление старого церковного имени).
В качестве имен употребляются такие идеологически значимые слова, как Эра, Идеал, а также некоторые оценочные слова • Гений, Гения.
Стремление к внутренней и внешней красоте привело к созданию женских имен по названиям цветов: Астра, Гортензия, Лилия, Роза 11, Имя Роза существовало и ранее у евреев, уходя своими корнями в библейскую древность. Роза — русский перевод еврейского Рейзел на языке идиш и Шойшано — на древнееврейском языке. У русских это имя появилось как непосредственно происходящее от названия цветка.
В 30-е же годы в качестве имен личных даются и географические названия: Лозанна, Ангара. Ангарой назвали девочку, родившуюся в Иркутске. Интересно, что в домашнем кругу ее имя произносилось с ударением на втором слоге: Ангара, как Тамара, что наиболее типично для русских женских имен, а незнакомые и малознакомые люди произносили это имя с ударением Ангара (как это принято в названии реки). В детской литературе нам также встретилось географическое название в качестве имени личного — Иртыш (герой рассказа А. Гайдара). Мальчика в действительности, как пишет автор, звали Иван, но он сам изменил свое имя, поскольку Иван — это буднично, а мальчик живет среди великих революционных событий и в них участвует.