Страница 53 из 56
Я повернулся к лежавшим на полу людям и спросил:
– Господа заложники, покушать желаете? Сейчас мы закажем еду и напитки… Какие будут пожелания?
Один из группы тинэйджеров, лежавшей в углу кассового зала, приподнял голову:
– Пиццы потребуйте! И пива… По две бутылки на брата! Это минимум… «Балтику»-семерку. И кальмаров соленых… И креветок!
– Где ты собираешься креветок варить? – неожиданно подал голос его сосед. – Да и «Балтику» на хрен! «Гиннес» давай! Темное! Две упаковки.
Я опять заорал на улицу:
– Менты – козлы, мать вашу! Пива сюда! Четыре упаковки темного «Гиннеса»! И соленых кальмаров! Если через полчаса пива не будет, в окно полетит первая голова! Да, кстати, и пиццу тащите! Двадцать пицц!
Пока я создавал видимость переговоров с органами власти, Я-Второй прошел вглубь сберкассы, подготавливая путь к отступлению. Покинув место у двери, я проследовал за ним.
В узком коридорчике позади кассовых кабинок Я-Второй стоял на стуле и крепил к потолку клейкую взрывную ленту:
– Сколько денег дать заложникам?
– Дай им по две тысячи. Извинись, пообещай, что никто не пострадает, пусть люди не волнуются.
– Я возьму пару штук шумодымовых гранат? Чтобы замаскировать подрыв потолка?
– Ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся Я-Второй. – Этот чемоданчик мой в той же степени, что и твой!
Я вернулся в зал, попросил заложников сесть. Принялся раздавать деньги – каждому по две тысячи рублей. Даже той, что хапнула мое золото, вручил означенную сумму. Всего раздал тридцать восемь тысяч рублей. Поскольку в ценах две тысячи шестого года я не ориентировался, мне трудно было понять, сколь велико воздаяние в глазах заложников.
– Призываю вас не беспокоиться! Штурма не будет, никто из вас не пострадает! Попрошу соблюдать правила заложников! Вас обучали в школе правилам поведения в случае террористической атаки?
– Не-е-е-ет! – хором отозвались заложники. Получив деньги, все они заметно повеселели.
– Скверно… – Я все более разочаровываюсь в своей Родине! – Надо будет провести разъяснительную работу среди губернаторов…
– Проведите, проведите! – оживились тинэйджеры, заказавшие пива с пиццей. – Особенно среди нашего губернатора!
– Будем считать, что ваш губернатор попал в оперативную разработку. Пока же все пригнитесь и заткните уши. Сейчас станет немного громко.
Публика тут же повалилась на пол, позатыкав уши. Я же закричал наружу:
– Менты – козлы, где пиво?! И пицца?! – и сразу метнул первую шумодымовую гранату. Следом полетела вторая. Их рев длился в общей сложности почти восемь секунд. Взрыв, прогремевший внутри сберегательной кассы, почти потерялся в уличной какофонии.
Гранаты все еще продолжали свистеть и жужжать, а я уже пересек помещение, вскочил в пробитое моей пулей пуленепробиваемое окно, преодолел узкую комнатку кассира и выскочил в коридорчик за нею. Там стояло облако пыли, но можно было рассмотреть кусок обрушившейся потолочной плиты. Я-Второго нигде не было видно. Стало быть, он уже вскарабкался наверх.
Я вскочил на стол, оттуда прыгнул в пролом. Меня подхватили крепкие руки:
– Наклоняй голову, тут очень низкий потолок, – услышал я свой собственный голос. – Это у них здесь технический этаж.
Я-Второй, подхватив чемоданчик и сжимая в руке рулон взрывной ленты, побежал вдоль ряда разноформатных труб. Я припустил за ним.
Преодолев по изогнутому буквой «Г» помещению около полусотни метров, мы оказались перед запертой дверью, тут же подорванной клейкой лентой.
– Они проследят маршрут нашего отхода, – заметил я.
– Не сразу. Я тут набросал шутих по всему району. Они подрываются каждые три-пять минут. Этот взрыв ничем не отличим от двух дюжин ему подобных.
Мы выскочили из технического этажа и помчались, разумеется, наверх. Дверь на крышу взрывать не стали. Орудуя сверхпрочным стволом «чекумаши», Я-Второй просто-напросто выломал дверные петли. Затем – энергичная пробежка по крышам.
– Краткий курс местной топографии, – сказал Я-Второй. – Вот Ленинский проспект. Там – Московский проспект. Мы на крыше дома номер сто семнадцать. В соседнем доме – гостиница. Там ты можешь спокойно переночевать.
– Документы потребуются? У меня ведь ничего нет…
– Там сегодня дежурит женщина с коровьими глазами. Скажешь ей ласково: «Красавица, можно денежки провести мимо кассы!» И она тебя поселит без всякого оформления.
– Женщина, говоришь…
– Тебе не понравится. Мной уже проверено. Даже ты столько не выпьешь!
– Понял. Как узнать адрес Наташи Тихомировой?
– Зайди в любое интернет-кафе, попроси администратора отыскать в адресной базе нужное тебе лицо. Пообещай тысячу рублей – это хорошая плата. И кстати, имей в виду, что сто рублей – здесь хорошие чаевые. Практически в любом случае. Администратор подскажет ее адрес.
– А ты не подскажешь? Ты же его уже знаешь!
Я-Второй тяжело вздохнул:
– Видишь ли, Пафнутий… Не все так просто, как ты думаешь.
– Что ты имеешь в виду, Пафнутий?
– Я не уверен, что мы с тобой имеем за плечами одну версию прошлого. И, соответственно, будущего.
– Стоп… Подожди… Что ты сказал?
– Что слышал. У нас с тобой общее настоящее, но в остальном наши пути могут быть весьма различны. Сильно подозреваю, что версий прошлого и будущего множество. И они далеко не во всем идентичны. И адрес проживания Наташи может меняться в зависимости от того, где мы находимся.
– Стоп-стоп! Что же это получается?!
– Да чертовщина полная получается, в том-то и дело! И чем дальше в лес, тем гуще грязь!
– Ладно, понял. Пошли, что ли, пока эти обормоты оцепление вокруг района не выставили…
– Я пойду первым! – сказал Я-Второй.
Он (то есть все же я!) снял селенитовое сари, абляционную подложку и остался в одежде, похожей на мою: штаны с двойными швами, майка с какими-то буквами. Из платинового чемоданчика он достал пакет с одеждой, протянул мне:
– Смени облик.
Мой экземпляр номер два из будущего спрятал сари и абляционную подложку в чемоданчик, туда же положил и «чекумашу». Прикрепив кусочек взрывной ленты к двери выхода с крыши, снес ее, на хрен. В смысле, напрочь.
– Спасибо, Пафнутий, что помог! Что бы я делал без тебя!
– То же, что и со мною, только без меня… – ответил я самому себе.
Несколько иррационально, но, по сути, верно.
– И еще… Имею вопрос, сугубо мужской… – я запнулся.
– Про Наташу, что ли?
– Ну да… Молодец, догадался!
– Еще бы не догадаться! Я – это ты… Что, правда, хочешь знать, как у тебя с ней сложится?
– Э-э… Да, пожалуй, нет.
– Тогда и не спрашивай.
В доме сто пятнадцать по Ленинскому проспекту действительно оказалась гостиница. На месте администратора был коротко стриженый мужичонка лет тридцати пяти. На кармане его рубашки болталась закатанная в целлулоид этикетка «Дежурный администратор Мацуев Павел Вячеславович». Что-что, но он никак не женщина с коровьими глазами.
Как-то меня это смутило, но и не очень. Малорослый администратор оказался бестолково-суетливым заикой, брызгавшим слюной и постоянно ронявшим со стола предметы. Мои переговоры с ним уложились в две минуты. За это время Мацуев умудрился трижды уронить со стола письменные принадлежности, пять раз встал со стула и сел обратно.
Он поселил меня за две тысячи рублей «без отчетных документов» и с условием, что я съеду в восемь часов утра.
Разумеется, ни о каком голосовом управлении в номере не могло быть и речи. Пришлось довольствоваться тривиальными ключами. Впрочем, разобраться с этим оказалось несложно – изучению замково-слесарного дела в монастырской школе тюремного типа посвящались два семестра.
Я поднялся в номер, оказавшийся однокомнатным универсальным жилым блоком с независимой сантехникой и кухней, упал в кровать и отрубился.
Проснулся посвежевшим и умиротворенным, с бодрящим ощущением легкого голода. Пересчитал деньги, рассованные по карманам. Оказалось более сорока четырех тысяч рублей. Вполне должно хватить до завтрашнего вечера.