Бетагемот

Звуки пропали, все стало слабым и далеким, кроме би­ения собственного сердца.

И уже не хотелось дышать.

Спуск продолжался. Лабин прислонился к стене. Лицо — кровавая маска циклопа. Кларк ощутила теплую влагу на верхней губе — потекло из носа. Она подняла руку, почесалась, плотно загнав в ноздрю левую затычку.

Тело вдруг запело изнутри, кости дрожали басовыми струнами. Рвота подступила к горлу, кишки свело.

«Два наиболее вероятных варианта, — прикидывал Ла­бин, — газ и инфразвук».

Она не знала, имелся ли в арсенале Дежардена газ, — вполне возможно, им уже был насыщен воздух вокруг. Но что кабина превратилась в некое подобие мегафона — ни­каких сомнений: звуковая тарелка, наверное, размещалась или в потолке, или в полу кабины. Стены фокусировали колебания, выстраивая резонанс внутри клетки. Звук со­здаст невыносимые пульсации в легких и в среднем ухе, в синусах и трахеях.

Кларк затошнило, несмотря на заполненные водой ды­хательные пути: страшно подумать, как бы это подействова­ло на ничем не укрепленную плоть. Имплантаты не влияли на кишечные газы — давление морских глубин сжимало эти полости без всякого вреда — и акустические атаки обычно настраивались на более жесткие и предсказуемые воздуш­ные камеры. И все же мегафон Дежардена что-то с ними делал. Лени едва сдерживала рвоту, которая расплескала бы раствор по всему лифту, и боялась обделаться прямо в гидрокостюм. Любой сухопутник уже валялся бы на полу, блевал в собственных испражнениях — или потерял бы сознание. Кларк зажала себя с обоих концов и держалась.

Лифт остановился, свет погас.

«Он знает, — думала Кларк. — Вычислил, конечно же, вычислил. Как мы могли надеяться, что он не поймет. Разве Ахилл мог не заметить?»

Вот сейчас кабина снова дернется, потащит их по за­битой ловушками руине в шестьдесят пять этажей, а те превратят Лени и Кена в...

Голова прояснилась. Кости больше не звенели, кишки встали на место.

— Ну вот, ребята, — прозвучал в залитых ушах Кларк тонкий и такой далекий голос Дежардена, — конечная остановка.

Двери разошлись.

Оазис светящихся механизмов на огромной темной равнине. Невооруженный глаз, возможно, увидел бы здесь Второе Пришествие, христоподобную фигуру, омы­тую светом и технологией среди бесконечной пустоты.

Для Кларк темноты не существовало. Пустыней была переделанная подземная парковка: серый подвал, про­тянувшийся на половину городского квартала. Ровные ряды опорных колонн отделяли пол от полтолка. Из стен торчали трубы и световоды, обвивали опоры паутиной ви­ноградных лоз. Кабели сходились в толстый хобот, а тот змеился по полу до подковообразного пульта управления, освещенного химическими лампами-полосками.

И Христос этот был знаком Лени. Впервые она столк­нулась с ним в темноте куда глубже здешней. Тогда он был пленником Лабина. Тогда Ахилл Дежарден ждал смерти.

Тогда его было куда проще просчитать.

Запекшаяся кровь на губах у Лабина потрескалась. Грудь задышала. Кларк отключила имплантаты. Выдер­нула затычки из носа, не дожидаясь, пока окончательно схлынет вода. Из центра высокотехнологичной подковы на них смотрел Дежарден.

— Я думал, что мог расплатиться, — сказал он.

Странно, жутко, но Лени было приятно вновь его

увидеть.

— За то, что был монстром, — пояснил он, словно его кто-то спрашивал. — Знаете, почему я вступил в Патруль?

Себя я изменить не мог, но думал, что, если помогу спа­сти мир, может, это как-то меня оправдает. — Его губы сложились в горестную улыбку. — Глупо, да? Смотрите, до чего это меня довело.

— Всех довело, — сказал Лабин.

Дежарден перестал улыбаться. На его глазах не было линз, но они вдруг стали непроницаемыми, как у рифтера.

«Пожалуйста, — думала Кларк, — пусть это будет чу­довищная, глупая ошибка. Скажи нам, что мы в чем-то ошиблись. Пожалуйста, докажи, что мы неправы».

— Я знаю, зачем ты здесь, — сказал он, глядя на Лабина.

— Однако ты нас впустил, — заметил тот.

— Ну я надеялся получить несколько большее пре­имущество, но уж как есть. Славный фокус с имплантатами, кстати говоря. Я и не думал, что они действуют при незапечатанных гидрокостюмах. Довольно глупая ошибка для Ахилла — Великого распознавателя образов, не нахо­дите? — Он пожал плечами. — Голова в последнее время была другим занята.

— Ты нас впустил, — повторил Лабин.

Дежарден кивнул:

— Да. Кстати, дальше не надо.

Они остановились в четырех метрах от его крепости.

— Хочешь, чтоб мы тебя убили? — спросила Лени. — Так?

— Рифтер как орудие самоубийства, а? — Он тихо фыркнул. — Пожалуй, в этом была бы некая поэзия. Но нет.

— Тогда зачем?

Он склонил голову набок, сделавшись похожим на восьмилетнего мальчика.

— Это ведь ты провернула фокус с родственным от­бором у моих «лени»?

Кларк кивнула и сглотнула, поняв: «Это тоже он. Зна­чит, Ахилл все-таки виновен...»

— Так я и думал, — признался Дежарден. — Эта мысль могла прийти в голову только тому, кто знал об их проис­хождении. Таких не много осталось. И шутка в том, что это легко сделать, а вот исправить очень трудно. — Он с надеждой обратился к Лабину: — Но ты сказал, что знаешь способ...

Лабин оскалил окровавленные зубы:

— Я солгал.

— Ага... Это я тоже вроде как вычислил, — пожал пле­чами Дежарден. — Стало быть, осталось обсудить только один вопрос, так?

Кларк покачала головой.

— Что ты?..

Лабин рядом с ней напрягся. Взгляд Дежардена мигнул всего на долю секунды: поверхность ближайшей стены заискрила и осветилась. Изображение на умной краске было нечетким, но узнаваемым: сонарная модель.

— Это «Атлантида», — выпалила Кларк и вдруг за­сомневалась.

— Вижу, — сказал Лабин.

— Конечно, не в реальном времени, — пояснил пра­вонарушитель. — Краска реагирует чертовски медленно, а из-за расстояния и маскировки снимок я делаю лишь изредка. Но вы поняли.

Лабин стоял, не двигаясь.

— Лжешь.

— Маленький совет, Кен. Знаешь, твои люди иногда уходят на глубину и блуждают там в темноте. Не следо­вало позволять им пользоваться «кальмарами». Никогда не знаешь, куда доходит сигнал передатчика.

— Нет, — Кларк покачала головой. — Ты? Это ты был внизу?

«Не Грейс и не Седжер. Не корпы и не рифтеры, даже не почитатели Мадонны и не два паршивца на лодке. А ты. И больше никто».

— Не могу претендовать на все заслуги, — признался Дежарден. — С модификацией Бетагемота мне помогла Элис.

— Надо думать, против воли, — сказал Лабин.

«О Ахилл. Был лишь один шанс поправить все, что я натворила, а ты его запорол. Один шанс на примирение, а ты угрожаешь всему, что я знаю. Одна паршивая, хилень­кая надежда, а ты... Как ты смеешь? Как же ты смеешь?»

Исчезла тонкая последняя соломинка. Кларк шагнула вперед. Лабин протянул искалеченную руку и перехва­тил ее.

Дежарден на Лени даже не взглянул:

— Я не идиот, Кен. Вы — не основные силы атаки, вы — просто все, что удалось наскрести в срочном по­рядке. Но ты тоже не идиот, значит, подкрепление на подходе. — Он поднял ладонь, предваряя возражения. — Ничего, Кен. Я знал, что рано или поздно это случится, и принял все необходимые меры. Хотя, благодаря тебе, вынужден обратиться к орудиям главного калибра без церемоний.

Его глаза чуть провернулись в глазницах, пальцы дрог­нули. Кларк вспомнила Рикеттса, умаслившего «Вакиту» подмигиванием и взглядом.

Картинка на стене распалась, на ее месте появились числа.

— А вот с этими ребятами у меня контакт в реальном времени. Видишь их, Кен? Канал 6?

Лабин кивнул.

— Значит, знаешь, кто это.

Кларк тоже знала. Четыре точки координат: широта и долгота. Показатели глубины от нулевого уровня. Систе­мы прицеливания. Ряд светящихся иконок, указывающих на цель.

— Мне этого не хотелось бы, — сказал Дежарден. — Я, как-никак, собирался поселиться там после отставки.

Я не думал их взрывать, так, слегка стреножить. Смазать дорожку, так сказать. Но если мне все равно умирать...