Страница 7 из 11
– В прошлый понедельник? Конечно, гуляла. Погода стояла замечательная. Было безветренно, комфортная температура держалась, воздух был напоен природными ароматами. Чудесно!
– А Квасову на пляже вы в тот день не видели?
– На пляже нет. Я ее встретила, когда она по тропинке только туда шла, а я уже домой возвращалась.
– Время не помните?
– Время? Наверное, начало девятого было.
– А как она выглядела?
– В смысле?
– Ну, там, веселая, грустная?
– А, вот ты о чем! В тот вечер она продефилировала мимо меня надутая как старый колхозный индюк. Впрочем, я ее другой никогда и не видела. Скверная женщина. Подлая, наглая. Не хочу даже о ней говорить! Сразу начинает настроение портиться.
– А больше вы никого в тот день не встречали?
– Когда гуляла? Я правильно тебя поняла?
– Да.
– Сейчас попробую вспомнить. Неделя все-таки прошла, а событие, не бог весть, какое. Сейчас, сейчас… Память у меня еще в порядке, чего не скажешь об остальном.
Наталья Петровна вошла в гостиную, держа в руках две коробки конфет. Рыбакова, сладкоежка с большим стажем, никогда прежде так изысканно упакованных сладостей не видела.
– Настоящие бельгийские! – с гордостью произнесла Сенина. – Я сама их только недавно первый раз попробовала. Дочка в командировку в Брюссель ездила и привезла. Тебе подарок.
– Спасибо! Дорого же…
– Мне хочется тебя порадовать. Я знаю, как ты шоколад любишь.
– Неудобно.
– Валюша, перестань! Я дарю с чистой душой, и ты прими с чистой душой. К чему эти политесы?
– Хорошо! Принимаю с чистой душой.
– Вот и молодец! Мы говорили о прошлом понедельнике, да? Я в тот день на пляже встретила Лешу Смазнева. Он на рыбалку собирался ехать. У него там лодка стоит. Где камни, знаешь? Это почти в самом конце пляжа. Туда никто купаться не ходит, а рыбаки лодки там свои примыкают.
– А он был трезвый или…
– Нет, нет! – перебила Рыбакову Наталья Петровна. – Он, как ни странно, был абсолютно трезв. Никакого водочного амбрэ. С Лешей подобное время от времени случается. Мы с ним в тот вечер даже поговорили немного.
– О погоде?
– Нет, почему?! Я его просила летний душ мне наладить. Что-то где-то там забилось. Он обещал посмотреть. Третьего дня, в самом деле, пришел ко мне, все починил. А вот денег не взял. Сказал, невеликие труды, Петровна. Как ветерану, это мой тебе респект. Где он сие слово подцепил?
Глава 7
Валентина Васильевна вернулась домой и, подсыпав кошке корма, после недолгих раздумий позвонила Зинаиде Смазневой. Она спросила, нет ли у той приправы к курице, а то, мол, замоталась и забыла сегодня купить в магазине.
Весь Речной переулок знал, что Зинаида мастерица по части домашних заготовок. В подвале у нее чего только не хранилось: и любисток, и чабрец, и эстрагон, и тимьян, даже тычинки цветков бархатцев. Так что Рыбаковой не составило особого труда найти повод для визита к Смазневым.
– Валя, приходи, найду! – зазвенел в трубке голос соседки. – Я ее сама делаю. Без всяких там глутаматов натрия! Понравится – рецепт дам. А как тебе моя гречневая каша? Ну, та, что я тебе на прошлой неделе рецепт давала? Помнишь?
– Да, да. Я уже попробовала. Отличная каша! Так я загляну к вам минут через пять-десять?
– Приходи, приходи! Калитку я еще не закрывала. Леша сегодня, слава Богу, трезвый. Можно посидеть, чайку похлебать.
Когда Валентина Васильевна вошла во двор Смазневых, хозяйская собака Дуня (помесь дворняги с овчаркой) радостно залаяла и бросилась к женщине, гремя цепью.
– Принесла я тебе гостинцы, принесла! Ты же любишь косточки? Держи!
Собака дернулась вперед и ловко поймала самую большую кость. Три других, поменьше, разлетевшись, упали на землю. Дуня, не медля, снесла их в кучку.
– Умница!
Собака коротко самодовольно гавкнула.
Из-за угла большого, сложенного из белого кирпича, дома выглянула хозяйка и поманила Валентину Васильевну рукой.
– Заходи, Валь!
Зинаида проводила Валентину Васильевну на кухню – в зале, лежа на диване, Алексей смотрел телевизор.
– Сейчас мы с тобой чайку попьем. Присаживайся. У меня пирожки с повидлом есть. Нынче делала. А это сразу, чтобы не забыть.
Зинаида поставила на стол полулитровую стеклянную банку с приправой.
– Хватит?
– Даже с излишком. Спасибо.
– Понюхай.
Зинаида взяла банку и поднесла ее к носу Рыбаковой.
– Как?
– Пахнет хорошо.
Смазнева закрыла банку синей полиэтиленовой крышкой и поставила ее на подоконник.
– Чтобы не забыть, – снова пояснила Зинаида гостье. – Сейчас чайку заварю. Ничего, что в пакетиках?
– Ничего.
Зинаида положила по бумажному пакетику в стоявшие на столе чашки и налила в них кипятку.
– Я руки помою? – поднялась с табурета Валентина Васильевна. – А то Дуне кости приносила – курицей пахнут.
– Конечно, Валя, конечно! Вот полотенце чистенькое.
Валентина Васильевна вымыла руки и снова села за стол.
– Пирожочки бери, – подвинула ей Смазнева большое блюдо с выпечкой. – Еще теплые. С повидлом. Я знаю, ты с яблоками любишь, но на безрыбье и рак рыба. Ты повидло-то ешь? А то я не спросила.
– Ем, конечно.
Пирожки поблескивали крутыми масляными боками и словно сами просились в рот, призывая наплевать на все советы диетологов. Рыбакова протянула руку и взяла, на ее взгляд, самый маленький пирожок.
– М-м-м! Зина, ты настоящий шеф-повар! – прожевав кусок, похвалила хозяйку Валентина Васильевна. Она нисколько не кривила душой – пирожки были восхитительные.
– А то! – расплылась в улыбке Зинаида, вытаскивая из кипятка чайные пакетики. – Рассказывай, что у тебя нового?
– Сегодня была на опознании. Слышала, наверное, про Квасову?
– Слышала. Что, правда?
– Да, утонула.
– Собаке собачья смерть, прости меня Господи! Ты же знаешь, какую подлянку она нам с Лешей учинила. Какой мы штраф пожарникам заплатили. И за что? Костер в своем саду развели. До ближнего дома – двадцать метров! Тварь бесстыжая.
– Зина, т-с-с. Не надо.
– Прости, Валя. Не сдержалась. Гадюка. Мало, что на нас пожарников натравила, так еще и на Катьку Грязеву. А у той рак неоперабельный и пенсия с гулькин нос. Даже эмчеэсовцы ей посочувствовали. Сказали, что еще одна такая сволочь, вроде Квасовой, на Садовой живет. Знаешь, как сворачиваешь за стадионом направо и идешь в сторону бензоколонки? У той твари тоже, говорят, богатый дом. Все они такие!
– Николай Квасов сейчас в полиции.
– Да ты что! Он ее утопил?
– Подозревают, но я сомневаюсь.
– Я чего тебе скажу. Бомба пропала во вторник. Так вот, в понедельник вечером мой Алексей видел ее на пляже с этим козлом Кармановым и Васькой Табаниным. Третьего он не разглядел – они за кустами сидели.
– Выпивали что ли?
– Выпивали. Алексей в тот день на рыбалку ездил, но клевало плохо, и он вернулся, когда еще совсем светло было. Лодку на берег вытащил и услышал эту гоп-компанию.
– Надо бы в полицию сообщить.
– Ради бога, Валя, не выдавай Лешку! Он же Бомбу убить грозился, когда она на нас пожарников навела. А так получается, что он на пляже ее вечером увидел, подкараулил – и того, головой в речку.
– За пару тысяч? На сколько вас оштрафовали?
– Валя! – Смазнева прижала правую руку к груди. – Сейчас и за просто так убивают. Вон Гришку Иванова из-за ста рублей как братья Дураковы покалечили.
– Не волнуйся. Я про Алексея никому не скажу. Только нет никакой гарантии, что его самого на пляже в тот вечер никто не видел.
– Алексей говорит, что там больше никого не было. Нет, до того, как он с пляжа отплыл, то с этой питерской встретился, с Сениной, а когда с рыбалки возвращался, то никого больше не видел. Ну, кроме этих…
– Он не видел, а его могли видеть.
– Господи прости!
– Зинаида, Алексей мне не расскажет, где он Квасову с компанией приметил?