Страница 10 из 17
— Это на самом деле звучит здорово, — Джексон посмотрел на небо. — А куда ты поедешь, чтобы увидеть Полярное — Северное сияние?
— Северное сияние. Я думаю, это явление можно увидеть во многих странах, таких как Канада, Аляска, Норвегия и Исландия. Но место, которое я видела в журнале, называется Какслауттанен, Финляндия.
— Ка... как? — Джексон посмотрел на меня в замешательстве. — Как ты запоминаешь все эти названия и знаешь, как правильно их произнести?
Я усмехнулась, зная, что в его глазах я выгляжу как ботаник.
— Я храню журнал в моей комнате в письменном столе. Я просматриваю его, когда мне хочется помечтать.
— Ох. Так что ж такого особенного в как-каком-то там месте?
— Ну, в журнале я видела, что там у них курорт, комнаты там стеклянные и из своего номера можно увидеть национальный парк и наблюдать за Северным сиянием над головой всю ночь, — я мечтательно вздохнула. — Это так удивительно звучит, правда?
— Это круто, правда.
Мы сидели рядом в абсолютной тишине, наслаждаясь компанией друг друга, такой комфорт я ощущала только с ним.
Затем меня пронзил укол вины, что я не думала так о своей маме.
— Также я хочу иметь возможность быть с мамой, когда вырасту.
— Ты будешь с ней, — заверил он меня с улыбкой. Он повернулся, и встретил мой взгляд. Хотя было темно, его изумрудные глаза блестели, когда он смотрел на меня. Мне нравилась его улыбка, она была теплой, неподдельной. Казалось, что он всегда знал способ, как успокоить меня, когда я в нем так нуждалась.
— Спасибо, — я попыталась вернуть ему улыбку.
— Как она в последнее время?
Я пожала плечами. Эта не та тема, которую мы с Джексоном часто обсуждаем, потому что, по сути, я не хотела часто об этом говорить. Я скучала по ней, и чтобы я не делала, я чувствовала себя виноватой, что она не принимает в этом участие. Я чувствовала себя виноватой потому, что не была рядом с ней там, для нее, когда она болеет. Я чувствовала себя виноватой, когда пыталась не думать о ней. Я чувствовала себя плохой дочерью, потому что наслаждаюсь жизнью без нее.
— Она все так же, — ответила я, в конце концов. — Тетя Бетти говорит, что она меняет места, где ей пытаются помочь.
— Оу.
Я могла сказать, что Джексону неудобно, когда мы говорим о моей маме, потому что я всегда грущу, как только заходит о ней речь.
— Тетя Бетти сказала, что моей маме пришлось вернуться во все эти места, чтобы ей стало лучше. Вот почему я не могу с ней жить. Вот почему меня отправили жить к тете и дяде, пока мамино состояние не улучшится.
— Ясно.
Джекс посмотрел на меня и потом отвел взгляд. Он, видимо, хотел что-то еще сказать, но не хотел ранить мои чувства. У него сейчас было такое же лицо, как если бы я принесла ему на обед то, что не особо съедобно, но он не хотел ранить меня, рассказав правду. Так или иначе, он все равно бы съел это, чтобы меня осчастливить. Однажды я видела, как он выбросил то, что я принесла, но он не знал, что я вижу.
— О чем ты думаешь? — спросила я, наконец.
— Ни о чем, — быстро ответил он.
— Нет, скажи мне. Ну же, — я скривила губы. — Я не буду сердиться, обещаю.
Прежде чем спросить, он посмотрел на меня.
— Хорошо, обещаешь?
Я кивнула.
— Ну… — он замолчал. — Мне нравится, что ты не живешь со своей мамой, а живешь с тетей и дядей.
Я почувствовала себя немного задетой его словами.
— Почему ты хочешь, чтобы моя мама болела?
— Нет, — быстро сказал он. — Я не хочу, чтобы твоя мама болела. Я… Мне просто нравится, что ты живешь пососедству, и недалеко от меня, — он склонил голову и смущенно поежился. — Я очень скучаю по тебе.
— Оу, — та боль, что появилась во мне несколько минут назад, исчезла, и теплое чувство поселилось в груди. — Я тоже скучаю по тебе, Джекс.
— Ты тоже? — его лицо засияло, когда он встретил мой взгляд.
Я улыбнулась.
— Да. Конечно. Ты мой первый лучший друг. Я скучаю по нашим встречам с тобой.
— Лучший друг? — он улыбнулся, но блеск в его глазах померк.
— Да. Лучшие друзья навсегда.
Я заулыбалась, чувствуя, как мне повезло иметь возможности разделить с кем-то свои секреты.
***
Ноябрь 1994 года
Десять лет
Пара рук обхватила меня сзади, заставляя вскрикнуть и выронить первое издание книги «Паутина Шарлотты». (Примеч. «Паутина Шарлотты» — детская книга Эдвина Брукса Уайта, 1952 год.)
— С днем рождения! — Джекс предстал передо мной с широченной улыбкой на лице.
— Спасибо, — сказала я рассеянно, так как наклонилась поднять книгу с пола. Я струсила пыль с нее и осмотрела, чтобы убедиться, что углы не повреждены. Я вздохнула с облегчением — книга была целой.
— Что это? — он покосился на совершенно новую книгу в моих руках.
— Это подарок мамы на день рождения, — я провела рукой по обложке и улыбнулась. — Это первое издание, копия «Паутины Шарлотты», моя любимая книга.
— О, правда? Я думала, ты не виделась с мамой какое-то время.
Правдивость его слов меня задела.
— Тетя Бетти дала мне ее сегодня утром перед школой.
— Оу, — поморщился Джекс. — Тогда, как ты узнала, что это от твоей мамы?
— Так сказала тетя Бетти.
— Ааа, — он замолчал, но я знала о чем он думает.
Я думала то же самое. Действительно ли моя мама сделала мне подарок? Она помнит про мой день рождения? Или это на самом деле был подарок тети Бетти и дяди Тома?
— Хороший подарок, — сказал Джексон, который быстро сменил хмурое выражение лица на веселое. — Ты любишь читать, и думаю, что это действительно твоя мама сделала тебе такой подарок.
— Да, — я улыбнулась, но улыбка вышла грустной. Я снова посмотрела на книгу, и глянцевая обложка уже не казалась мне такой красивой, как несколько минут назад. И тогда я поняла, что никогда раньше во время своих посещений не упоминала о «Паутине Шарлотты».
— Вот твой обед, — я достала коричневый бумажный пакет из своего шкафчика и протянула его Джексу, пытаясь сменить тему.
— Мм. Что сегодня тетя Бетти положила в пакет? — Джексон выхватил у меня пакет и, не теряя ни минуты, запустил туда руку.
Я пожала плечами и последовала за ним в сторону класса.
— Думаю, сегодня она приготовила панини с ростбифом, которые тебе так нравятся. (Примеч. Булочка чиабатта собственного приготовления, сыр, свежие томаты, огурцы и лист салата, соус (по желанию)).
— Боже, она лучшая! — его глаза загорелись, словно наступило Рождество.
Сколько я знала Джексона, его родителей никогда не было дома. Его отец работает профессором в университете, мама юристом в крупной фирме по корпоративному праву в Филадельфии. Они круглые сутки работали и давали Джексу деньги на обед. Но несколько лет назад Джексон отравился в школьной столовой, и я начала давать ему половину того обеда, который мне с собой давала тетя. Когда тетя узнала об этом, она делала столько еды с собой, что хватало обоим.
— Итак, что сегодня делает именинница? — спросил Джексон, откусив сэндвич с ростбифом.
Я засмеялась.
— Джекс! Всего десять тридцать утра! У нас еще пара перемен до обеда.
— Что? Я голоден! — он пожал плечами и укусил еще один большой кусок сэндвича.
— Только не пытайся съесть половину моего обеда, когда прикончишь свой.
Он смущенно улыбнулся.
— Ну, никто ничего обещать не может.
Я хихикнула и шутливо ударила его по руке.
— Так, если серьезно, чем бы ты хотела заняться после школы?
Я нахмурилась, ощущая тяжесть на сердце.
— Я хочу, чтобы моя мама была со мной в мой день рождения, я хочу, чтобы моя мама улыбалась, напевая со мной, пока заплетает мои волосы, — я замолчала, осознавая, как горько все это звучит. — Не бери в голову. У меня нет никаких планов.
Я ускорила шаг, чтобы Джекс не видел навернувшихся на глаза слез.