Страница 57 из 87
— Что бы ты там ни думал о данной конкретной энграмме, нельзя отрицать, что она вернулась к нам со сверхсветовым космическим кораблем.
— В этом наверняка заложен какой-то обман. Потому что такого просто не может быть.
Эландер осторожно спустился вниз по красной ковровой дорожке.
Он миновал второй, удерживающий воздух, слой — инженерное изобретение Винкулы, правда, более грубое и примитивное, чем приспособление на «Арахне», поэтому в момент прохождения Питеру пришлось приложить некоторое физическое усилие.
Пока Кэрил наблюдала за тем, как Эландер неторопливо приближается к ней, находясь уже в ароматизированной атмосфере балкона, вокруг ее тела непрерывно вспыхивали голубоватые волны статического электричества. Звуковые импульсы высокой частоты давили на слух и неприятно раздражали кожу.
В течение долей секунды Эландер был атакован всеми средствами богатого шпионского арсенала, находившегося в распоряжении Винкулы, которой не терпелось выяснить, какими аппаратными и программными ресурсами обладает этот странный носитель энграммы из далекого прошлого, на деле же прибывший из будущего…
Питер сделал еще один шаг.
— Ну как? Что ты обнаружил, Джетс?
Кэрил просто сгорала от любопытства и от желания не позволить этим засранцам из Винкулы хоть что-нибудь утаить от нее.
— Он считает, что повстречался с представителями внеземного разума, — с неприкрытой иронией в голосе объявил Джетс.
— Серьезно?.. Где именно?
— Конечно, на Эпсилоне Водолея. Какие-то предметы якобы искусственного происхождения. Много предметов. — Он хихикнул. — Они посчитали их дарами.
— Какими еще там дарами? Говори яснее, Лорис. Мне нужны детали!
— Да вот — корабль, на котором он прилетел. И еще та штуковина, которой покрыта снаружи его одежда и он сам. Все остальные предметы остались на Эпсилоне Водолея… Эландер привез с собой кое-какую информацию, которой снабдили его эти предполагаемые представители внеземной цивилизации, и теперь хочет попросить, чтобы мы помогли им изучить остальные так называемые дары.
— А почему бы и нет?
— Давай сначала посмотрим, что у него там есть, Кэрил. Я не склонен сразу обнадеживать тебя.
— А что ты можешь сказать о нем самом? Что ты узнал?
— Ничего особо важного или интересного. Да, этот Эландер был поврежден. Таким же манером, как и другие энграммы. Честно говоря, ему повезло: он смог почти полностью восстановиться. То, что Эландер стал именно периферическим компонентом, помогало ему выжить.
— Сможем ли мы восстановить его полностью?
— Конечно, но зачем это нужно?
— Будет хуже, если он развалится прямо во время беседы.
— Ты все еще планируешь возиться с ним до бесконечности? — Кэрил почувствовала удивление Джетса, когда Питер
Эландер остановился совсем близко от нее. — Тебе не удастся узнать от него больше того, что уже известно на сегодняшний день, Кэрил.
— Знания — не сумма фактов, а процесс, Лорис. — Она с трудом сдерживала раздражение. — И одного сканирования содержимого его черепа может оказаться недостаточно.
Хацис была осведомлена о том, что Джетс мало смыслит в энграммах, а его собственных энграммных копий не создавалось вообще. Как, впрочем, и у большинства выживших к 2163 году.
После того как завершились плановые космические старты в рамках ОЗИ-ПРО, некоторое время наблюдался бурный рост энграммных технологий — в основном за счет богатых спонсоров, видевших в создаваемых образцах свой вариант достижения бессмертия. Однако работы по созданию искусственного интеллекта вскоре перетянули технологическое одеяло на себя.
Большинство уже созданных энграмм были просто стерты в погоне за каждым свободным байтом электронной памяти; остальные подверглись частичной очистке уже после того, как на практике показали свою более низкую эффективность перед лицом новых и более передовых технологий. Несколько энграмм были «заморожены» в качестве будущих музейных экспонатов и свалены в общую кучу в полузабытых запасниках. Время от времени, конечно, обнаруживалась какая-нибудь шальная, еще не отключенная энграмма; такие из гуманных соображений уничтожались на месте.
Кэрил было жаль этих потерянных детей прошлого. На ее собственной основе было сделано немало энграмм для ОЗИ-ПРО; хотя каждая уже тогда представляла собой лишь небольшой фрагмент ее «я», не говоря уже о теперешней разветвленной и многокомпонентной сущности, все они были частью ее самой и заслуживали хотя бы небольшой толики жалости и участия. Кэрил всегда была готова принять обратно свою «блудную дочь», если таковая случайно объявится. Пусть паттерны ее «дитяти» окажутся с изъяном, однако у нее будут и свои личные, благоприобретенные воспоминания, наверняка небезынтересные самой Кэрил. Только после этого стирание матрицы можно считать оправданным.
Интересно, а если бы оригинал Питера остался жив, повел бы он себя аналогичным образом по отношению к своей энграммной копии — теперешнему собеседнику Кэрил? Хотя бы из любопытства? Вряд ли. Собственные воспоминания Кэрил, запрятанные где-то далеко в закоулках памяти, рисовали образ оригинала Питера, уже тогда слишком гордого своими способностями, а после того как ему удалось пережить бум искусственного интеллекта — и подавно. Ему вряд ли могли стать понятны то одиночество и та смертельная тоска, которые довелось испытать его энграмме где-нибудь в закоулках Галактики. Эта память и эти знания — самое ценное в энграммах, и они тоже нужны человечеству.
Жизнь — тяжелая штука, пожаловалась в своих мыслях Кэрил энграмме Питера Эландера. Но я уверена, что ты знаешь об этом не хуже меня.
2.1.5
— А здесь за нами не следят? — спросил Питер у Кэрил после того, как остановился на балконе метрах в двух от нее.
Он с трудом переносил местную неестественно быструю смену времени суток; небо буквально вертелось у Эландера перед глазами. В остальном все выглядело неплохо: красный коврик, воздух свежий, но более влажный, чем в прорезателе, тонкий запах французских духов… Питер почувствовал себя путешественником, бродящим среди тропических красот, а не пузырьком, случайно зацепившимся за величайшую искусственную конструкцию всех времен и народов — или, как ее называет Кэрил, Систему.
И все же у Эландера возникло странное ощущение возвращения на родину. Так или иначе, но он дома. Во всяком случае, именно здесь поселились оставшиеся люди. Или только их физическая составляющая?
Кэрил шагнула навстречу Питеру и поздоровалась с ним за руку.
На ней был элегантный халат из темно-пурпурного бархата; волосы затянуты в пучок на затылке, а кожа казалась безупречно гладкой. Из украшений Эландер заметил на ее правом предплечье простенький браслет белого металла.
Хацис была похожа на красавицу со старинной рекламы косметического мыла: слишком совершенно, чтобы оказаться реальностью. Может быть, это от начала до конца виртуальный макет? Но «диагностические» ресурсы Питера вне «Арахны» стали весьма ограничены.
По сравнению с Кэрил Питер чувствовал себя лицом без определенного места жительства.
Хацис отвела его от балюстрады и пригласила за столик из кованого металла с двумя такими же стульями. На его блестяще-серой поверхности дожидались пара стаканчиков и кувшин с ледяной водой.
Питеру особенно понравились вид и форма капелек конденсата на запотевших боках кувшина, что говорило о наличии гравитации, очень близкой к земной.
— Инструкции ОЗИ-ПРО требуют от нас передавать сведения, относящиеся к категории особо важных, только представителям официальной власти. Думаю, что необходимая информационная защита…
— Нет надобности волноваться об этом впредь, — перебила его Кэрил.
— Как вы можете заранее знать о том, что я собираюсь рассказать? Обнародование имеющихся у меня сведений может иметь серьезные дестабилизирующие последствия для вашего общества.
— Что бы ты ни рассказал, Питер, вряд ли это испугает нас больше того, что мы уже пережили в прошлом.