Кровь предателя (ЛП)

Мейкпис не задержался, чтобы нанести смертельный удар, поскольку вернулся второй всадник, рассекая воздух над его головой изогнутой косой. Оружие это, хоть и выглядело грозно, было неудобным, и требовалась немалая сноровка, чтобы с успехом его применить. Мейкпису почти не стоило труда парировать выпады, но длинная коса не позволяла ему сблизиться, чтобы нанести решающий удар.

Внезапно лошадь Мейкписа споткнулась. Ему не грозило падение с седла, но животное сбилось с ритма, ее идеальное равновесие было на мгновение нарушено. Увернувшись от замаха дубины, Мейкпис парировал удар косы, и когда лошади пронеслись мимо друг друга, чтобы вновь развернуться, как поединщики средневековья, он бросил взгляд на правый бок лошади. Так и есть. На светло-коричневой шкуре животного алело кровавое пятно. Небольшое и круглое, словно кто-то раздавил малину на коротких жестких волосках, онo выглядело почти безобидным, но Мейкпис прекрасно осознавал, что очень скоро лошадь начнет терять силы и станет пошатываться. Один из всадников оказался не совсем безнадежным стрелком.

Мейкпис решил, что настало время положить конец схватке.

Своей целью он наметил забрызганного слюной всадника с дубиной. Быстро сблизившись, пока у лошади еще оставались силы подвести его к противнику, Мейкпис сделал серию коротких выпадов. Всадник блестяще отбил все, кроме одного, последнего, поразившего его в плечо. Рана оказалась неглубокой, но сталь повредила нервы и сухожилия, и его рука, непроизвольно судорожно подергиваясь, покорно выпустила дубинку, покатившуюся по грязи. На лице противника промелькнул ужас, он поднял руку, защищаясь от следующего удара.

Мейкпис слегка опустил эсток и вонзил его в грудь всадника. Клинок встретил жесткое сопротивление, когда острие пробило толстые складки кожаного камзола, но силы удара хватило, чтобы пройти через твердую бычью кожу и проткнуть скрытую за ней плоть.

Всадник вскрикнул. Прежде чем высвободить клинок, Мейкпис провернул его, почувствовав, как сталь перерезает кишки. Когда Мекпис выдернул оружие, раненый завалился назад. Его испуганная лошадь понесла, потащив за собой откинувшегося навзничь раненого всадника, который безвольно волочился, вздымая за собой брызги крови.

Мейкпис повернулся к человеку с косой.

- Настал твой черед, парень.

Всадник бросил оружие наземь, яростно натянул поводья и помчался прочь. Илай Мейкпис опустил клинок и, подняв лицо к небу, устало и торжествующе засмеялся.

Глава девятая

- Н-насадил одного, - сказал сержант Малачи Бейн, снова поприветствовав Мейкписа на соединении дорог, - а двое других смылись без драки. Они нам не ровня, а, сэр?

- Не знаю, - с сожалением ответил Мейкпис. Он стоял, держа лошадь за уздечку. - Моя несчастная кобыла охромела.

- Пистолет, - Бейн склонил голову набок, изучая рану животного.

- Ну, разумеется, это долбаный пистолет. Пушки же у них не было, да?

Бейн не обратил на него внимания.

- Пристрелите её, сэр.

Мейкпис кивнул.

- Теперь, когда твоей придется нести двоих, передвигаться мы будем чертовски медленно.

Сердито бормоча, он отвернулся и принялся отстегивать подпругу и ремни, на которых держалась сбруя.

Взвалив седло на плечо, он пошатываясь понес его к густым зарослям терновника у обочины дороги.

- Чертовы круглоголовые возместят мне это, - сказал он, прежде чем закинуть тяжелое кожаное седло в заросли, за ним последовали уздечка и поводья.

- Бросайте мне седельную сумку, сэр, - сказал Бейн. - Мой Геркулес - силач. Он справится.

Бейн пристегнул дополнительную сумку к своему седлу, пока офицер возился со спусковым механизмом карабина.

Мейкпис подошел к захромавшей кобыле и пустил ей пулю меж глаз.

- А теперь не будем терять время попусту.

Командиром отряда легкой кавалерии оказался Фредерик Лоуренс, недавно повышенный до звания майора своим господином, сэром Джоном Паулетом, маркизом Уинчестером. Он громко рассмеялся над признанием Страйкера и спрыгнул вниз с дорогого седла. Похрустывая по подмороженной почве, Лоуренс уверено вошел в лес, протянув Страйкеру руку. Он не требовал от маленького отряда подтверждения лояльности, имя Страйкера ему было известно из бесконечного множества донесений роялистов. Естественно, его удивило, что отряд так далеко отошел от главных сил, но одного взгляда на письмо с печатью принца Руперта оказалось достаточно в качестве объяснения.

- Я личный телохранитель сэра Джона, - весело объявил майор, окинув взглядом Страйкера с его людьми, которые уселись в седла за спинами его солдат. Группа, возросшая до девяти человек, поскакала на юг, к Басинг-хаусу. Это был огромный дом, почти дворец, возвышающийся в сочных полях Хэмпшира. В его стенах Паулет держал малочисленный, но отборный гарнизон, в него входил и кавалерийский отряд под командованием майора Лоуренса.

- Мой боевой пес, так он меня называет! Хотя сейчас мне нечасто приходится атаковать. Наш восточный фланг - Сассекс и Кент - почти полностью встали на сторону парламента. В Хэмпшире у нас умеренная поддержка, но мерзавцы постоянно расширяют свое влияние дальше на запад. Мы встали в оборонительную позицию, капитан. Всё время защищаемся.

Чисто выбритое лицо Фредерика Лоуренса с крупным носом и тонкими губами слегка портил непроизвольный тик - во время разговора его веки часто мигали. Его можно было бы назвать исключительно высоким, даже выше принца Руперта, если бы не сгорбленные покатые плечи. Примерно с середины спины высокая фигура Фредерика подавалась вперед, словно согнутая ива.

- Пришлось специально подгонять под меня доспехи, - сказал он, постучав кулаком по отполированным доспехам на груди. - Черт бы побрал этот горб. Не побоюсь вам признаться, доспехи стоили мне целого состояния. Но я чертовски рад, что смог позволить себе эти железки. Я бы ни мгновения не продержался в пехоте! Кроме того, я люблю лошадей. Они преданны, быстры и не задают вопросов, - он сделал паузу. - Если честно, меня удивляет, что вы добрались сюда пешими, капитан Страйкер.

Страйкер поведал ему о стычке в деревне Арчера и о том, как они лишились лошадей. Лоуренс ухмыльнулся.

- Мои соболезнования, сэр. В подобные времена сложно найти хорошего жеребца. Разрази меня гром, если армии моментально их всех не расхватали.

- Да, пожалуй, так и есть, - согласился Страйкер. - Мой Вос служил мне не один год. Никогда не видел подобного ему жеребца.

- Вос? - Лоуренса озадачило незнакомое имя. - Он был рыжим?

Страйкер ухмыльнулся.

- Да, сэр, рыжим. Темно-рыжий окрас, что отливает на солнце медью, - Страйкер не был сентиментален, но они с Восом были неразлучны с самой Фландрии. Тот выносил его из огня, получил не одно ранение и своими быстрыми копытами не раз спасал жизнь Страйкеру.

- У него? - спросил Лоуренс. - Бьюсь о заклад, он не мерин.

- Нет, сэр.

Лоуренс быстро замигал.

- Жеребец - прекрасное животное, если его укротить. Не для слабаков и припадочных. Обычно я не советую их для сражения. Слишком норовисты. Но если вы завоюете их сердце, прекрасней лошади не найти, - он подался вперед, похлопав затянутой в перчатку рукой по темно-рыжей гриве своего жеребца. - Мой Самсон тоже при своих. Я подумывал кастрировать его, когда купил, но не хотел лишать тебя огонька, да мальчик? - он выпрямился. - Да, так и есть. Только не подбирайте себе лошадей бледной, серой или белой масти, или других светлых тонов.

- Почему, сэр? - спросил Бёртон.

- Потому что в свете луны будете сиять как чертов маяк, - ответил Страйкер.

- В самую точку, капитан, - энергично кивнул Лоуренс. - Запомните мои слова. Белая лошадь убьет вас быстрее, чем фитиль, оброненный в пороховом погребе.

Лоуренс находился в разведке, когда натолкнулся на отряд Страйкера. Его задачи были просты: разыскать врага. Если силы противника окажутся малы, всеми усилиями принудить его к бою. Если же численность неприятеля будет слишком велика, угрожая Басингу, ему следовало незамедлительно отступить и доложить начальству.