Возвращение

Умоляю, не сердитесь на меня! Если это хоть немного Вас утешит, знайте, что моя мать, выслушав мои объяснения, стала Вас защищать. И даже сказала, что Вы не в ответе за ошибки своего отца. Мама — замечательный человек! Умоляю, Гийом, не лишайте меня Вашей дружбы! Я же испытываю по отношению к Вам самые теплые чувства.

Я решила, что буду часто писать Вам, даже если Вы не станете мне отвечать. Но если Вы все-таки решитесь, не пишите свое настоящее имя на конверте. Надо быть осмотрительными.

Искренне Ваша,

Камилла

Довольная, она запечатала письмо и поцеловала конверт. Она отправит его тайком завтра утром, когда пойдет в Прессиньяк. Не заботясь больше о Мелине, поглощенной чтением журнала «Cinémonde»[17], Камилла спустилась на первый этаж. Надо было сделать выбор: выйти либо через парадную дверь, рискуя быть замеченной родителями, либо — через кухню. Если родители увидят ее, то непременно спросят, куда она собралась. Однако отныне Камилла не желала отчитываться за каждый свой шаг. Жить с ними становилось все труднее. Она быстро вышла через кухонную дверь. Ее тотчас же накрыло волной жара и запахов, присущих деревне: свежескошенного сена, хлева и полевых цветов.

Несколько минут — и она уже подходила к ферме. Невестка Лора как раз ополаскивала посуду. Она приветствовала девушку широкой улыбкой.

— Неужели ты пришла одна, Камилла? Какой приятный сюрприз! Жара тебя не пугает?

— Мне захотелось прогуляться! Мелина гулять пешком не любит, а родители разговаривают с Лизон и Венсаном, и темы все те же: реформирование системы образования, политика, экономика, приезд генерала де Голля в Коррез, плотина в Бор-лез-Орг, ну и так далее… Им хватит разговоров до самого ужина!

Лора рассмеялась. Молодая женщина буквально светилась — ее переполняла радость жизни. Она обрезала свои ярко-рыжие длинные волосы и с новой прической была похожа на подростка. Камилла окинула взглядом комнату, служившую Лоре и Полю кухней; она была такой же простой и яркой, как и хозяйка дома. На дубовом буфете, как обычно, стоял большой букет свежих цветов. Стол был завален овощами. Цвета овощей гармонично сочетались с их свежим огородным запахом. Лора, проследив за взглядом девушки, спросила:

— Ну, что скажешь об этом изобилии? Впечатляет, правда? Овощей у меня предостаточно, слава Богу! Еще у нас свое молоко, яйца и птица для жаркого. У меня есть все, что нужно, ну, или почти все. Я покупаю только сахар, соль, кофе и растительное масло. Поль мной гордится!

— А на фортепиано ты еще играешь?

— Увы, у меня не хватает времени, но меня к нему тянет! Возможно, я наверстаю упущенное, когда Люси пойдет в школу. Но ей пока только три с половиной. И за ней постоянно надо присматривать! Я только что уложила ее поспать немного, иначе она будет весь вечер капризничать. Прости меня, я заболталась и даже не предложила тебе кофе. Ты хочешь кофе?

— Нет, спасибо, Лора. А где Поль?

— Уже работает! Он хочет, пока коровы ночуют в поле, вычистить хлев. В этом году нам не придется покупать сено. Поль решил, что лучше наймет себе помощника и накосит своего собственного. Дела идут хорошо, и это так радует! Но твой брат все равно мечтает о тракторе!

Опершись о подоконник, Камилла слушала. Ее волосы с золотистым отливом спадали на плечи, закрывая верх хлопчатобумажного платья в цветочек. Лоре она показалась очень хорошенькой. И все же она не могла не заметить, что за время, прошедшее после последнего приезда семейства Меснье в «Бори», девушка переменилась. Камилла казалась более взрослой, более серьезной, чем раньше. И, пожалуй, более грустной. Взгляд ее ореховых, как у матери, глаз часто затуманивался, как если бы девушку что-то мучило.

Лора задумалась. Что могло настолько изменить Камиллу, которая прежде была очень жизнерадостной? Она никогда не видела девушку такой меланхоличной.

— Ты, наверное, рада, что поступила в Эколь Нормаль. Скоро ты станешь учительницей. Это прекрасно!

— Знаешь, с недавних пор мне все равно, кем я буду. Иногда мне кажется, что не я выбрала для себя эту профессию. Родители постоянно повторяли, что я просто создана быть учительницей! Мама хотела направить на этот путь и Мелину, но это напрасный труд! Она, в отличие от меня, сказала свое твердое «нет»!

— Она по-прежнему мечтает стать актрисой? — с улыбкой спросила Лора. — Камилла, разреши мне дать тебе совет: прислушивайся к своему сердцу, к интуиции. Тогда ты точно не ошибешься, уверяю тебя! Мы с Полем так и поступили, невзирая на множество препятствий и противоречивые советы наших близких… И мы ни секунды не жалели об этом!

— Спасибо, Лора, я это запомню! Хочу поздороваться с Полем, а потом пойду гулять. До вечера!

Девушка поцеловала невестку и поспешно вышла.

В резиновых сапогах и старых просторных штанах, которые были ему велики, Поль очищал стойла от навоза. Красный и потный, он не сразу услышал тоненький голосок сестры, которая решила не заходить в хлев — оттуда исходил острый запах мочи и перепревшей соломы. Не привыкшая к таким крепким ароматам, она почти задыхалась даже у раскрытой двери.

— Поль!

— А, это ты, сестричка! Подожди, не заходи сюда! Я иду!

Поль вышел на залитый солнцем двор и поцеловал гостью.

— Камилла, как поживаешь? Тебе понравилась гонка?

— Было забавно, — отозвалась она. — Я была в вашем доме. Какой же он замечательный! Вы это хорошо придумали — зацементировать площадку перед фасадом. И веранда за домом — это просто великолепно! Как здорово, что вы здесь живете! Мне тут больше нравится, чем в Обазине!

— Ты и правда так думаешь? Знала бы ты, как я тут счастлив! В этом году мы вместе с Пласидом, работником папаши Ренара, засеяли два поля рожью и совсем немного земли отвели под пшеницу. У моих коров теперь будет отличная солома! Мало-помалу все получается. Но без трактора мне не обойтись! Ну нельзя же продолжать вкалывать, как в прошлом веке! Это потеря времени и сил. Представь себе эту картину: Пласид ведет пару коров, впряженных в плуг, стараясь, чтобы борозды были идеально прямыми. Мне пришлось купить на ярмарке лемех!

И Поль жестом указал на новенький лемех, стоявший рядом с колодой и мешками с известью. Потом он рассказал о смерти телочки. Это случилось на прошлой неделе.

— Видела бы ты бедное животное! Лежала здесь, в хлеву, на боку и мычала так, что сердце разрывалось. Лора придерживала ей голову, пока я пытался напоить ее водой с отрубями. Напрасный труд: последняя судорога, и она сдохла! Ветеринар сделал вскрытие. Оказалось, что у нее врожденный порок. Я не знал, что вскрытие стоит так дорого!

Камилла выразила сочувствие грустной улыбкой, и Поль заговорил о другом:

— С козами свои проблемы! У них недавно обнаружили мастит. Воспаление было сильным, особенно в сосках. Одна умерла, но теперь я буду осмотрительнее! Зато когда эти бестии здоровы, их никакая загородка не удержит! Просто ртуть! Весной двое козлят уничтожили грядки с салатом. Лора так рассердилась! Но видела бы ты Жана и Бертий, когда я показал им новорожденных козлят! Племянники дар речи потеряли от восторга — такие эти малыши хорошенькие!

Камилла кивнула в который раз, удивляясь энтузиазму Поля.

— Но самое главное — каждый месяц я плачу оговоренную сумму своему банку! Через два-три года я смогу купить трактор. Хватит надрываться, как наши предки, и да здравствует прогресс!

Камилла сорвала травинку и стала ее грызть. Стараясь, чтобы голос прозвучал как можно более безразлично, она спросила:

— Но тогда тебе снова придется брать деньги в долг! Тебе ведь так повезло: банк согласился выдать тебе ссуду, и это благодаря Гийому Герену, я правильно поняла?

Поль вонзил вилы в землю и нахмурился.

— Долго же этот мсье Герен думал, прежде чем согласиться! Кстати, в Прессиньяке он больше не показывается, и меня это нисколько не огорчает. Знала бы ты, Камилла, как тяжело и унизительно ждать жеста доброй воли от молодого кретина, который ест с золота и отказывает тебе в деньгах на развитие своего хозяйства! Но в конце концов он меня пожалел. Ну а вы, когда возвращаетесь в Обазин?