Возвращение

Польщенная Мелина рассмеялась, но времени на ответ у нее не было — грянул шквал приветственных криков:

— Вон они! Едут!

— Руис идет первым! Он победит!

Загрохотали крики «ура!», сопровождаемые оглушительными аплодисментами. Адриан тоже увидел первого гонщика, испанца Бернардо Руиса, и пылко поприветствовал его. Голос комментатора из громкоговорителей сообщил зрителям о том, что испанский гонщик показал отличный результат на этом стовосьмидесятипятикилометровом участке. Следом за ним, сияя металлическими деталями и яркими майками, появилась группа лидеров.

— Поднажми, Бобе! — крикнула какая-то женщина при виде французского гонщика, чья популярность росла с каждым днем.

Что до Адриана, то он высматривал спортсмена, интересовавшего его больше других, — Роже Левека, который с начала гонки был в желтой майке лидера. По пятам за ним следовал Лоррен Бовен.

— Посмотри, Мари! В желтой! Это Левек! Какой молодец! Подумать только, какие лишения и издевательства ему пришлось перенести в концентрационном лагере! Вот достойный пример мужества!

Взволнованная Мари аплодировала гонщикам, которых встречал сумасшедший рев толпы. К Матильде вернулся ее хрустальный смех и порывистость, и это немного успокоило Мари.

— Мам, если у меня родится мальчик, я в память об этом дне назову его Луизон! Не знала, что это так здорово — видеть всех гонщиков на финишной прямой!

— Луизон — звучит очень мило! — сказала Камилла, обнимая свою взрослую сестру за талию. — Значит, ты ждешь малыша? Если бы не «Тур де Франс», неизвестно, когда бы я об этом узнала… Разумеется, нам никто не сказал, но так принято в этой семье!

Мари густо покраснела. Охваченная всеобщей радостной лихорадкой, она забыла, что беременность Матильды — все еще секрет. Мелина поспешила спрятать улыбку при виде растерявшейся приемной матери.

— Это правда, наша Матильда скоро станет мамой, — пробормотала все еще красная от смущения Мари. — Адриан, куда ты?

— Попытаюсь подойти к Роже Левеку и Руису! Испанец сегодня совершил настоящий подвиг! Он пришел с таким отрывом, что это попадет в анналы истории гонок, я уверен! Оставляю тебя в приятной компании… трех твоих дочерей!

И, лукаво улыбнувшись, Адриан растворился в толпе. Он не собирался помогать жене выпутываться из затруднительного положения, ведь он столько раз ее предупреждал! Пусть, наконец, учится обращаться с Камиллой и Мелиной как со взрослыми! Мания Мари скрывать от девочек правду делала подобные ситуации неизбежными и в будущем… Мари спасло решение младших дочерей пойти прогуляться. Они поспешили окунуться в атмосферу праздника. Спектакль, бал и фейерверк должны были стать финальными аккордами этого незабываемого дня.

Оставшись наедине с Матильдой, Мари нежно обняла ее за плечи и предложила:

— Давай выпьем лимонада у стойки, дорогая! Там есть раскладные стулья и столики…

— Если ты хочешь… А кто присматривает за бабушкой?

— Жермен, наша приходящая прислуга. Я ей полностью доверяю. Подумать только, до Первой мировой я сама была служанкой, а теперь я — хозяйка! Я долго сопротивлялась, не хотела, чтобы у нас была прислуга, но последнее слово осталось за Адрианом, как всегда! Признаюсь, она — настоящий клад!

Матильда пожала плечами, в очередной раз поражаясь излишней, на ее взгляд, совестливости матери.

— Насколько я тебя знаю, ты наверняка все вычищаешь до ее прихода и подаешь ей кофе, разве не так?

— Как ты догадалась? — удивилась Мари. — Но ты права: это сильнее меня, мне не нравится быть госпожой. И в моем возрасте люди не меняются! Я могла быть прислугой всю жизнь или стала бы монахиней в аббатстве, если бы отец не забрал меня к себе. Жизнь иногда складывается так странно…

Молодая женщина вздрогнула при упоминании о монашеском существовании под сенью обазинского аббатства. Сама идея жизни в целомудрии ее возмущала. Для нее лишиться плотских радостей, навсегда заточить себя в темнице молитв и было святотатством!

— Давай поговорим о чем-нибудь другом, мам! Кстати, Жиль тоже здесь, в толпе, со своими приятелями. Я хотела тебе сказать об этом раньше, ну а теперь самое время, когда мы одни: он больше не злится из-за ребенка и пообещал, что признает его и даст свою фамилию. В итоге мысль, что он станет отцом, начала ему нравиться!

— На мой взгляд, он очень странный молодой человек! А что с разводом? Его жена отказалась от своих претензий?

Матильда отпила лимонада и задумчиво посмотрела на мать:

— Да. Не волнуйся об этом, все уладится. Я встречалась с ней и рассказала, что беременна. Она была со мной довольно-таки любезна. Возможно, мне надо было сходить к ней раньше. Она тоже хотела со мной поговорить, но я не совсем ее поняла… Она словно чего-то недоговаривает… Разговор у нас получился странный, словно она что-то хотела мне сказать и не могла… Но она согласилась дать ему развод, и это главное. Жиль пообещал на мне жениться.

Мари вздохнула с облегчением. У дочери все получилось! Ситуация наверняка нормализуется. Если Матильде повезет, ее дитя появится на свет в законном браке…

— Это прекрасные новости, дорогая! Я поспешу передать твои слова Нанетт. Теперь я могу тебе сказать: я очень боялась, что ты сделаешь глупость. Ты ведь не пожертвуешь своим ребенком ради этого мужчины, скажи?

— Нет, мам! Я об этом думала и поняла, что не смогу! И потом, ребенок перестал быть проблемой. Когда он появится на свет, Жиль непременно остепенится. Я его обожаю, но его привычка проводить вечер с друзьями меня раздражает. Я же так устаю, что сразу ложусь — читаю или сразу засыпаю… Я не могу веселиться до утра, как раньше!

Мари озабоченно нахмурила брови. Это был первый раз, когда Матильда признала, что у любовника есть недостатки. Значит, не все у них с Жилем так гладко, как она рассказывала! Мари с сожалением подумала о своем зяте, первом муже Матильды, невозмутимом Эрве. Он никогда бы не оставил жену в одиночестве, даже на вечер! Он был скучным супругом, бесспорно, но ласковым и заботливым.

— Прости мою откровенность, Матильда, но все это меня беспокоит! И потом, я нахожу, что ты не очень хорошо выглядишь. Тебе нужно больше отдыхать и не потакать всем капризам твоего Жиля. Манеры у него не улучшились, насколько я вижу! Подойти поздороваться со мной и Адрианом по-прежнему ниже его достоинства…

— Мам, я тебя умоляю! Зачем ему с вами здороваться, если он прекрасно знает, что вы знать его не желаете? Поэтому вам проще не сталкиваться нос к носу, ты не находишь? Обещаю, все наладится, когда родится малыш. Я люблю Жиля, и это главное. Я так его люблю! Ты бы знала…

Матильда взяла мать за руку. На ее бледном лице играла мечтательная улыбка. Мари, не зная, как сложится будущее ее крошки Ману, довольствовалась тем, что тихонько пожала пальчики дочери в ответ на ее нежный жест. И взмолилась про себя:

«Господи, защити ее!»

***

Никогда раньше Брив не знал такого оживления! Ликование охватило горожан и приезжих, которых все еще было великое множество. Громкая музыка танцевального пятачка, устроенного организаторами гонки, привлекала и молодых, и людей постарше. Все спешили посмотреть на танцующие пары, которые демонстрировали свои таланты под звездным небом.

Как и было условлено, члены семьи Меснье собрались за столиком в ресторане. После великолепной трапезы, подтвердившей высокую репутацию заведения, Адриан предложил Мари прогуляться. Матильда не захотела составить им компанию: сразу по окончании ужина она сказала извиняющимся тоном:

— Не сердитесь на меня, пожалуйста, но я гулять не пойду! Я очень устала и лучше отправлюсь спать. Спасибо за прекрасный вечер, пап! До скорой встречи, мам!

Мари поцеловала дочь и ласково погладила ее по руке:

— Отдохни хорошенько, дорогая! Завтра утром, перед отъездом, я зайду к тебе в салон попрощаться!

— Хорошо! — уже на ходу ответила Матильда.

Немного расстроившись из-за поспешного ухода дочери, Мари прижалась к Адриану. У Камиллы и Мелины на уме было только одно — скорее пойти танцевать, и они торопливым шагом направились к танцплощадке. Оркестр как раз заиграл яву, за которой последовали танго, вальс…