Возвращение

Доктор Меснье круглыми от удивления глазами смотрел на приемную дочь.

— Что ж, Мелина, тебе снова удалось меня удивить! — воскликнул он. — Я не знал, что ты читаешь такие журналы!

Гийом опустил голову, чтобы спрятать улыбку. Он не вчера родился, а потому прекрасно понимал игру, которую вела юная брюнетка. Невероятная наглость этой девчонки забавляла его. Камилла неправильно поняла эту улыбку, она обиделась, сочла себя почти преданной.

Однако на этот раз нахалке не повезло: Мари, которой эта выходка Мелины очень не понравилась, решила вмешаться в разговор прежде, чем Камилла расплачется:

— Перестань подтрунивать над сестрой, Мелина! Оставь Камиллу в покое! Тому, кто чудом сдает экзамен бакалавра с годичным опозданием, имеет жалкие тройки в течение года и не читает ничего, кроме журналов о кино, лучше бы попридержать язык! Хотя бы постыдилась петь нам тут про ДНК, ведь я сама тебе рассказала про эту статью сегодня утром! Зачем ты вообще об этом заговорила? Если не хочешь испортить нам обед, лучше выйди из комнаты! Кстати, не пора ли нам сесть за стол?

Девушка скорчила недовольную гримаску, но вслед за остальными заняла свое место за столом. Выговор в адрес Мелины прервал разговор, поэтому следующие несколько минут все смущенно молчали. Адриану пришла в голову спасительная идея поговорить о «Бори» и о Поле, хозяйство которого процветало. Гийом с радостью поддержал беседу, и вскоре они с увлечением обсуждали новинки в сельскохозяйственной технике, породы крупного рогатого скота, сложности жизни фермеров. Казалось, доктор Меснье забыл о своем предубеждении по отношению к молодому банкиру. Гийом показался ему начитанным и приятным собеседником, поэтому он затронул тему, которая его особенно увлекала, — о спортивных достижениях сэра Эдмунда Хиллари и его проводника Тенсинга Норгея.

— Только представьте, Гийом, они первыми поднялись на вершину Эвереста, самой высокой горы на планете! Это поразительно! Какую радость они испытали, поднявшись на высоту 8848 метров, на самую «крышу мира»! Если бы я был так молод, как вы сейчас, я бы мечтал пережить нечто подобное!

Гийом был растроган, обнаружив такой энтузиазм у человека далеко не юного. Он сказал на это следующее:

— Это правда, они наверняка были очень счастливы! Мы с Камиллой мечтаем о путешествиях. Вот увидите, вы будете часто получать открытки из разных стран!

Мари посмотрела на него с удивлением и испугом. И сказала полушутя, полусерьезно:

— Только не увозите мою дочь слишком далеко! Я, к примеру, не бывала нигде, кроме юго-запада Франции, и довольна жизнью!

Когда был подан десерт, Гийом последовал за Камиллой в кухню под предлогом, что ей нужно помочь отнести тяжелое блюдо. Поставив его на стол, он сказал тихо:

— Камилла, дорогая, я знаю, что вы обиделись на меня за ту улыбку! Но вы неправильно ее истолковали, уверяю вас! Злая выходка вашей сестры удивила меня… Просто я не привык к девичьим войнам! Как вы знаете, я жил один, с матерью. Я редко бываю вне дома. Меня удивило то, что ваш отец не рассердился, а улыбнулся я потому, что разгадал хитрость Мелины. Вы меня не так поняли.

Камилла долго смотрела ему в глаза, но не прочла в них ничего, кроме нежности и искренности. Гийом, обеспокоенный ее молчанием, продолжил:

— Я равнодушен к красоте Мелины, дорогая! Для меня вы — идеальная женщина! И другой мне не нужно. Ваша сестра не в моем вкусе. Это бабочка с яркими крыльями. Она, конечно, притягивает взгляд, ее легко поймать, но что потом с ней делать?

Взволнованная этим признанием, Камилла смягчилась и прошептала:

— Я вам верю! Но будьте осторожны с Мелиной! Она живет только ради того, чтобы соблазнять!

— Со мной у нее нет шансов!

Они поцеловались и, сияющие от счастья, вернулись в столовую.

Вечером, когда Гийом уехал, Адриан позвал дочь в свой кабинет для личной беседы.

— Камилла, твой возлюбленный сдал вступительный экзамен! Если забыть о том, что он — сын подлеца, а я боюсь плохой наследственности, должен признать, что он — симпатичный, образованный, вежливый и к тому же имеет приличное состояние. Он любит тебя, это очевидно. Мне жаль тебя огорчать, но я хотел бы, чтобы ты еще подождала, прежде чем принять такое серьезное решение, как выбор супруга. Тебе недавно исполнилось двадцать, и мне кажется разумным, если бы вы какое-то время встречались, чтобы получше узнать друг друга. В таком случае твое решение будет обдуманным, а значит, действительно правильным. Я же не дам тебе моего благословения раньше июня 1954 года, когда ты станешь совершеннолетней.

— Пап, но ведь обручиться мы сможем, скажи?

Адриан пожал плечами и посмотрел на календарь.

— Если тебя это порадует… Скажем, в конце сентября, в последние теплые дни… Мы устроим праздничный обед и отметим заодно твой выход на работу!

Камилла опустила голову, не желая, чтобы отец увидел, как она разочарована. Она кусала губы, чтобы сдержаться и не начать упрашивать его, заранее зная, что это не возымеет эффекта. Уже было чудом то, что родители согласились принимать Гийома в своем доме! Кроме того, ей было дано разрешение прогуливаться с возлюбленным вдоль Канала Монахов до самых монастырских руин.

Переубедить Адриана было невозможно. Без сомнения, у него были какие-то соображения на этот счет. А вот мама была полностью на ее стороне. Камилла немного успокоилась, когда осознала, что скоро, очень скоро ее мечта станет реальностью… при условии что она согласится подождать еще немного. Выходя из кабинета отца, она улыбалась, вспоминая день, проведенный в обществе возлюбленного.

«Мама приняла Гийома, я это прочла по ее глазам! У нее столько нерастраченной любви! И я знаю, что она будет относиться к нему так же хорошо, как к Мелине и к Луизону, как к своим родным детям! Господи, как я счастлива! Источник в Волчьем лесу исполнил мое желание!»

Начиная с этого воскресенья, Гийом был допущен в семейный круг Меснье. Камилла письмом сообщила радостную новость Лизон и Полю. Сводный брат ответил ей, по своему обыкновению, шутливо:

Дорогая сестричка!

Я очень тебе признателен за то, что ты выбрала себе в мужья банкира. Мне нужен трактор, причем я рассчитываю получить McCormick, предпочтительно красного цвета!

Твой брат Поль

Чтобы смягчить шутку, Поль добавил постскриптум:

Я от души желаю тебе счастья! Что ты думаешь о том, чтобы устроить свадьбу в Прессиньяке?

Это письмо рассмешило Адриана, но Мари возмутилась:

— По-моему, это слишком! С такими серьезными вещами, как брак, не шутят!

Камилла улыбалась. Она полагала, что, став родственниками, Гийом и Поль сумеют найти общий язык относительно инвестиций в ферму «Бори». У нее была иная забота, и ее имя было — Мелина.

Размолвка между сестрами переросла в настоящую открытую войну, призом в которой был Гийом. Камилле не нравилось, как ведет себя Мелина в его присутствии, и она решила расставить все точки над «i». Вечером, когда заходящее солнце окрасило в красный цвет близлежащие холмы, она вошла без стука в комнату младшей сестры, которая слушала радио.

— Мелина, выключи радио, я хочу с тобой поговорить!

— А я не хочу!

— Это серьезно! Каждый раз, когда мой жених приезжает к нам, ты вьешься вокруг него, как пчела над горшком с медом! Принимаешь соблазнительные позы, показываешь груди и ноги, как только представится малейшая возможность. А сегодня даже предложила ему сыграть в карты, хотя ты их ненавидишь! Скоро ты попросишь отвезти тебя в кинотеатр, в Тюль, и только ради того, чтобы остаться с ним наедине!

Мелина изобразила невинность, уязвленную несправедливыми обвинениями. Наконец она ответила, жеманно растягивая слова:

— Бедная моя сестричка, ты все придумываешь! Мы были с ним в кино один-единственный раз, в Бриве, и то ты была с нами! У тебя короткая память!

— Не называй меня сестрой! — заявила Камилла. — Когда мама тебя удочерила, я надеялась, что у меня появилась милая младшая сестричка, но быстро поняла, что ты — злюка! И у тебя всегда получается перетянуть родителей на свою сторону! Меня от этого тошнит!