Герои не умирают

Спустя несколько десятков клозов и два поворота Леза остановилась под круглым отверстием в своде, с облегчением выпрямилась — и сразу верхняя часть туловища ее оказалась внутри колодца. Хоть он и был не таким широким, как тот, что вел на кухню, в него всё же можно было протиснуться взрослому, хоть и касаясь плечами неровно обтесанных стенок.

— Здесь, — проговорила она, задула фонарь, сунула в мешок, подтянулась с трудом — и начала подниматься. За ней мальчик отправил Белку, сложив ей в качестве ступеньки руки замком. Последним полез сам, на ощупь находя ржавые узкие скобы, вбитые на непредсказуемых расстояниях — или еще не выпавшие от времени и влаги, как их соседки.

Гадать, куда их вела кухарка, пришлось недолго. Над головой Найза тускло засветился неровный круг, заскрипели петли, и Леза негромко сказала:

— Пришли.

Мальчик, щурясь от света и ни на секунду не забывая, где рукоять кинжала, вылез, присел на край и настороженно огляделся. Веники, швабры, щетки, тряпки, полки с разной хозяйственной дребеденью… Чулан. Под ногами зиял колодец для слива грязной воды и забора свежей, через который они и проникли вовнутрь. Он поднялся осторожно, чтобы не стукнуться о в

о

рот с бадьей, сделал шаг и услышал смачное хлюпанье под ногами — а, вернее, в ботинках. Там, где стоял он и его спутницы, медленно собиралась лужа.

— Нас же так полдня спустя выследить можно будет! — отчаянно воскликнул Найз.

— Ничего, — успокоила его кухарка. — Место, где они дрались — за углом. Поглядим быстренько — и обратно в тоннели. Если кто что углядит — пусть ищут рыбу в море.

Мальчик нахмурился, но не сказал ничего.

Леза разулась, на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Ребята последовали ее примеру. Найз приложил ухо к гладкой филенчатой доске и затаил дыхание.

Тихо. Словно всё вымерло.

Или все умерли.

Отбросив крамольную мысль, он взялся за ручку и вопросительно глянул на женщину. Та кивнула.

Медленно, нол за нолом, стала появляться щель — и в спертый воздух, пропитанный мастикой и дегтем, так же медленно стал просачиваться запах крови. Не в силах больше выносить м

у

ку неизвестности, Найз распахнул створку и выскочил в коридор. Поворот — и открывшийся вид заставил его остановиться. Волна железистого запаха ударила в нос, и мальчик подавился вдохом, закашлялся, и почувствовал, что желудок рвется на волю. Он думал, что к этому времени привык ко всему, и только теперь понял, как ошибался. «Наверное», — отстраненно подумал он, борясь с тошнотой, — «что-то похожее дядя Лимба видел у дверей Звездной башни…»

Преодолев оставшиеся клозы как в кошмарном сне, Найз замер, растерянно разглядывая наваленные поперек прохода тела. Мечи, топоры, одинаковые кольчуги, наручи, коричневые кожаные штаны и сапоги — и кровь, кровь, кровь… Ах, если бы и сейчас под грудой вражеских тел лежал Фалько — пусть израненный, без сознания, но живой! Чего бы он только ни отдал за это!!!..

— Давайте искать, быстрее, — раздался за спиной тихий нервный голос Лезы, и мальчик вздрогнул, выдернутый из нечаянного забытья.

«А если он там — мертвый?!» — хотелось воскликнуть ему, но, стиснув зубы, он лишь выдохнул:

— Давайте.

После того, как баррикаду из тел растащили, стало ясно, что Фалько там не было. Найз растерянно застыл, не зная, скорбеть ему или радоваться. Его нет среди убитых — значит, он жив? Но где он? Перебил всех, но не успел спуститься и теперь где-то прячется или что-то замышляет? Или его захватили барзоанцы? Святой Радетель, неужели здесь нет ничего, что могло бы подсказать правильный ответ?!..

Лихорадочно, почти отчаянно Найз осмотрелся еще раз — и взгляд его упал на единственного пирата, который лежал в стороне от общей кучи. Из горла его торчал метательный нож, последний, с которым Фалько не расставался и который он просто не мог оставить — особенно сейчас. И это означало…

В груди у мальчика медленно заледенело, потому что означать это могло только одно. Гардекор не смог его забрать.

— Идите назад, — сипло, не узнавая собственного голоса, проговорил Найз. — Я пойду его искать.

— Никуда ты не пойдешь! — Леза схватила его за запястье, но парень вывернулся и зыркнул на нее так, что она отшатнулась. Кривясь от отвращения, он вытянул нож Фалько и подобрал еще один кинжал — для себя.

— Найз, ты его не найдешь, это невозможно! Дворец огромный, и в нем полно барзоанцев! — жарко воскликнула Эмирабель, но мальчик не удостоил ее ответом.

— Ты чокнутый! Ты псих! Тебе жить надоело!!! — яростно прошипела Белка — и ухватила его за рукав: — Стой, я с тобой! Сейчас мешок принесу! Подожди!

— Эмирабель!.. — потрясенно охнула кухарка. — Я не пущу! Это самоубийство! Вы только заблудитесь и попадете им в лапы!

— Леза, не бойся за нас, всё будет хорошо, и спасибо тебе за помощь преогромное! — девочка пылко схватила ее за плечо, — Возвращайся! Если нас схватят, мы ни за что не разболтаем, как мы сюда попали! Мы скажем, что прятались тут всё время! Мы тебя не выдадим!

— Эмирабель! Найз! О чем вы думаете?!.. — Леза прижала руки к груди — и медленно опустила. — Святой Радетель… Кто и когда в тринадцать лет думал хоть о чем-то…

— Мне четырнадцать! — гордо фыркнула Белка и, не оглядываясь больше, побежала к чулану.

— Найз? — женщина неуверенно окликнула застывшего у стены мальчика. — Не ходи. Пожалуйста. Ты не Тигр и даже не тигренок. Это он мог, смеясь, сунуть голову в пасть крокодила — и тот подавился бы. А ты всего лишь мальчик из Песчаной слободы.

— А он — всего лишь мой отец, — тихо ответил Найз.

Леза замолчала, вперив взгляд в пол и мучительно кусая губы.

Зашлепали босые ступни по камню, и из-за угла выскочила Белка, прижимая к груди заветный мешок. Подбежав, она сунула его Найзу в руки:

— Подержи, пожалуйста. Я тоже нож хочу себе найти… и что-нибудь серебряное… и крабий глаз — хоть глазок на кольце бы, наши запасы кончились, а вдруг понадобится…

— Два ребенка-идиота и одна старая дура… — обреченно прошептала кухарка, подняла взгляд на мальчишку и выдохнула: — Идемте за мной. Я проведу вас туда, где их капитаны сидят. Мы им утром завтрак носили. Может, удастся что-нибудь разузнать.

— Да там вокруг барзоанцев, наверное, как собак нерезаных, — с сомнением нахмурился мальчик.

Женщина усмехнулась:

— Ничего, порежут скоро. И мы ведь в открытую не пойдем.

— А как? Под землей? — удивилась Эмирабель. — А разве в гостевых покоях есть колодцы?

— Перед тем, как ветрянка мне щеки перепахала и я стала недостаточно хорошенькой для горничных, я ведь комнаты убирала. А горничные заходят в покои гостей по «крысиным коридорам». Это такие ходы в стене, — хмыкнула кухарка, — чтобы простолюдины благородным глаза не мозолили. Они идут изо всех чуланов, кроме нашего. Наш — только для нас, прислуги.

— Тогда пойдем скорей! — Найз нетерпеливо шагнул вперед, но Леза покачала головой:

— Погодите. Я сейчас тоже… за оружием схожу. Своим.

Через минуту женщина вернулась, неся в руках швабру и ведро, на дне которого плескалась вода.

— Ты скажешь пиратам, что пришла у них убираться? — прыснула Эмирабель. — А мы — вытирать пыль?

— Именно, — покривились губы кухарки. — Ну что, пойдем? Но для начала заскочим в комнату к Мике, она за углом, а я женскую найду какую-нибудь. Переоденемся в сухое. Идти по дворцу как шайка утопленников не годится.

* * *

Первые несколько коридоров были наполнены лишь брошенными вещами, пылью и тишиной. В комнатушках прислуги брать было особо нечего, но и тут барзоанцы умудрились что-то найти — чтобы потом выкинуть. Но чем дальше крался маленький отряд, тем богаче становилось убранство коридоров, и тем больше отвергнутых трофеев валялось на полу. Мягко ступая по затоптанным портьерам, одеждам и гобеленам, они пробирались к центру дворца. Время от времени из боковых коридоров, спереди или сзади доносились приближающиеся голоса и звон снаряжения, и тогда спасатели опрометью неслись к ближайшим распахнутым дверям и прятались. Еще минут через десять Леза затянула их в полуоткрытые двери покоев, хотя в коридорах было всё тихо.