Покровитель

Мама Каннахена жила в красивом и элегантном двухэтажном белом доме с синей кровлей крыши и синими ставнями. Перед домом находился очаровательный, полный света, сад с цветами и стрижеными кустами.

Не знаю, делала ли это все она сама, но выглядело очень впечатляюще красиво.

Мы прошли по мощеной дорожке к полукруглому крыльцу и Кан постучал в дверь. Мое сердце забилось еще сильнее, чем прежде.

Быстрыми движениями я поправила волосы и одежду, словно это помогло бы мне выглядеть лучше после самолета.

Когда открылась дверь, нас встретила женщина с изумрудно–зелеными глазами, какие были у Кана. Женщина была невысокого роста и слегка полненькой. Русые блестящие волосы были собраны на затылке, а редкая челка аккуратно закручена.

Женщина протянула руки к сыну и широко улыбнулась.

– Джек! Как же я рада тебя видеть! – Кан обнял маму, а когда отстранился от нее, положил руку мне на талию.

– Мама, это та самая Ария. Ария, это моя мама, Катрин.

Катрин посмотрела на меня с таким восторгом, что мне даже стало немного не по себе.

– Ария, приятно с тобой познакомиться. Я даже не ожидала, что Джек когда–нибудь приведет домой девушку. Не говоря уже о сегодняшнем дне, – женщина засмеялась, – Какая же ты красавица!

Катрин заботливо обняла меня. От нее пахло смесью цветов и яблок. Этот запах поселил во мне чувство уюта и покоя.

Мы вошли в дом, и хочу отметить, что он был таким же красивым и элегантным, как и снаружи. Впрочем, какая хозяйка, такой и дом.

– Пойдемте на кухню. Я только что испекла яблочный пирог. Джек его просто обожает, – Катрин дотронулась до моей руки, отчего мое сердце екнуло. Мы были знакомы всего пару минут, а она уже относилась ко мне с такой нежностью. Даже моя родная мать так себя со мной ни разу не вела за последние десять лет.

– Ну, Ария, предлагаю отправить этого балбеса в магазин за продуктами, а нам с тобой посидеть в саду за чашечкой чая.

Я засмеялась:

– Я только «за».

– Мама, ну почему же сразу балбес? – возмутился Кан, разводя руки.

– Ты всегда будешь моим балбесом, Джек. А теперь бегом в магазин, надо еще ужин приготовить.

Кан подошел к матери и чмокнул ее в щеку, а затем вернулся ко мне и сделал то же самое.

– Я очень рад слышать твой смех. Это лучше всего на свете.

Когда входная дверь за Каном захлопнулась, Катрин схватила чайник, две маленькие чашечки и пошла по коридору, который находился на самой кухне и вел к стеклянной двери.

– Захвати пирог и нож, пожалуйста.

Я вышла в сад и поразилась, ведь он был еще красивее, чем передний двор. Повсюду были изумительные цветы, а посреди всей этой красоты стояли гриль, садовые качели и столик с двумя креслами.

Мы присели за стол, и Катрин налила нам обеим чай.

– Ну, Ария, расскажи мне что–нибудь о себе.

– Не думаю, что что–то из моей истории покажет меня с лучшей стороны, а разочаровать вас я не хочу, – я пожала плечами, не сводя глаз с чашки.

– О, поверь, даже если ты покажешься мне не самой хорошей девушкой, я приму тебя, ведь мой сын выбрал тебя, а он абы кого не выберет, уж поверь, – женщина отмахнулась рукой и принялась резать пирог.

– Я родилась в Чикаго и выросла там, мне недавно исполнилось восемнадцать. Пол года назад я ушла от своей семьи и Каннахен предложил мне работу и поселил к Эндрю. Эндрю стал мне хорошим другом. Думаю, эти за эти полгода я обрела новую семью – Эндрю и Кан, – я скромно улыбнулась.

– Почему ты ушла от семьи? – спросила Катрин с серьезным лицом?

– Они плохо со мной обращались десять лет только из–за того, что я неудачно упала.

Катрин помотала головой.

– Я не вижу в твоей истории ничего такого, что может испортить мое мнение о тебе. Ты замечательная девушка, очень сильная. В свое время и я прошла через подобное, – я молча ждала продолжения, – Я родилась в Болгарии, а в пять лет осталась сиротой, меня удочерили американцы. Так я оказалась тут, – женщина улыбнулась, – Когда я сюда приехала, у меня ничего не осталось от прошлой жизни. Я даже немного изменила имя. Я забыла обо всем плохом, что было в прошлом, и стала жить настоящим. Если ты делаешь так же, то ты даже лучше, чем я могла себе вообразить. Все–таки мой сын не ошибся с тобой.

Я широко улыбнулась и откусила кусок яблочного пирога.

– Как вкусно! Все бы отдала за этот пирог.

– Я тоже, – послышался задорный голос Кана позади меня.

Парень подбежал ко мне и откусил от моего куска.

– Эй! – я легонько ударила парня по руке, – Возьми себе свой кусок.

После обеденного чая Катрин осталась в саду, чтобы немного прибраться там, а мы с Каном пошли в комнату, где он спал всякий раз, когда приезжал сюда.

Спальня была такой же очаровательной, как и весь дом, и оформлена во французском стиле. Тут был некий шарм, какого я еще никогда не видела в помещениях. Даже гостиная в доме Каннахена, которая, казалось бы, была просто перенесена из Франции средних веков, без каких–либо изменений, не вставала ни в какое сравнение с этой атмосферной комнатой.

– Твоя мама просто замечательная, – сказала я, открывая чемодан.

– Она тебя тоже такой считает. Я же говорил, что вы друг другу понравитесь, – Кан обнял меня за плечи и нежно поцеловал.

Когда за окном начало смеркаться, мы втроем сидели на кухне, и рассказывали Катрин обо всем, что произошло с нами за последние полгода. Кроме Уилсона. Кан не хотел, чтобы Катрин знала о том, что он делал со мной, чтобы не тревожить ее лишний раз.

– Ария, помоги мне с мясом, пожалуйста, – попросила Катрин, помешивая мясо на сковороде.

– Из меня кулинар так себе, – предупредила я и пожала плечами.

– Я научу тебя всему, чем захочешь. Яблочному пирогу обязательно. Джек его просто обожает. Помню, в детстве он мог есть его каждый день и даже набрал немного лишнего весу.

Я выпучила глаза от удивления, не представляя Каннахена с лишним весом или хотя бы граммом жирка. Пока мы были в солнечном Лос–Анджелесе, я успела насмотреться на его фигуру. Там и не пахло ничем, кроме пресса и несильно выпирающих кубиков.

– В семнадцать лет я избавился от этой зависимости от пирогов, хотя и не совсем. Они все еще моя слабость. Я просто ем их уже не так часто.

Ужин прошел просто замечательно, вся еда была очень вкусной, и кухню не покидал наш смех. Это был тихий и семейный вечер, каких мне не хватало. Я была несказанно рада тому, что находилась здесь, в окружении этих людей. Любящих людей.

Мы с Каном отправили Катрин спать, убрали посуду и сами пошли в спальню.

– Ария, – позвал меня Кан, когда я вышла из ванной.

– Да?

– Нам нужно поговорить.

– Мне не очень нравится эта фраза, знаешь ли, – мои плечи поникли, но я села на кровать, рядом с Каном.

– Мне нужно уехать, милая. На несколько дней. Я думаю, что пора тебе узнать, чем я занимался с тех самых пор, как мы вернулись из Денвера, – я молчала, ожидая объяснений, – Когда Уилсон нашел тебя в Денвере, я дико взбесился. Я стал таким, каким был давным–давно, но когда мне удалось утихомирить свой гнев, я начал поиски Уилсона. Я нанял детектива, я говорил с ним самим, я увозил тебя и прятал от него. Я делал все, что было в моих силах, потому что я так просто не сдамся, я не позволю ему тебя обидеть, – Кан перевел дух, – В этом доме ты в полной безопасности, но ты не можешь тут прятаться вечно. Мне нужно закончить то, что я начал несколько месяцев назад. Я уеду дня на четыре, может чуть больше. Ты проведешь отличное время с моей мамой, и никто тебя не потревожит. Я просто…просто не могу спать спокойно, пока не буду уверен в том, что ты в полной безопасности, милая.

Одинокая слезинка скатилась по моей щеке, и я улыбнулась.

– Спасибо, Кан. В тот первый вечер, если бы не остановил Уилсона, я не знаю, что он мог бы сделать со мной. Ты спас меня и продолжаешь это делать. Когда ты уезжаешь?

– Завтра утром.