Страница 43 из 89
Было слегка за полночь. Тибб не ложился; он стоял у своего маленького оконца. Оттуда ему было видно западную стену. Два крота патрулировали вверх-вниз, настороже, но без особой спешки. Отец аббат Рэдволла ощутил, как на него нахлынула гордость за его верных друзей. На рэдволльцев всегда можно было положиться, чего бы он ни желал. Его отвлек тихий стук в дверь. Это был Фоттлинк, принесший сумку с писчими материалами. Он украдкой усмехнулся:
- Ты готов, Тибб?
В молчании двое на цыпочках спустились вниз по лестнице и начали пересекать Большой Зал, в котором области темной тени перемежались с мягким золотым светом светильников. Дуновение холодного воздуха заставило их остановиться – они услышали скрип открывающейся главной двери.
Тибб затащил Фоттлинка за одну из больших колонн из песчаника, шепча:
- Я думал, что в этот час здесь никого не будет, но кто-то только что зашел в аббатство. Теперь тихо, давай выясним, кто это здесь бродит!
Мгновение спустя мимо них проплыла Дорка Гурди. Не глядя ни вправо, ни влево, выдра-привратница медленно и плавно двигалась через зал.
Фоттлинк внимательно присмотрелся к ней:
- Хмм, по-моему, она во сне идет, что скажешь, Тибб?
Аббат заметил ее застывший, будто в трансе, взгляд, когда она прошла мимо них:
- Определенно лунатизм, я бы сказал. Однако лучше ее не будить. Пойдем, давай тихонько последуем за ней.
Дорка прошла к алькову у западной стены зала. Она остановилась перед легендарным гобеленом, изображавшим героя Рэдволла. Мягкий свет свечей и окрашенные в рубиновый цвет светильники освещали благородную фигуру Мартина Воителя. В полном вооружении, опираясь на свой великий меч, он стоял в центре картины, а вышитые враги-хищники разбегались от него во все стороны. В свете светильников его глаза, казалось, мерцали, когда он всматривался в аббатство. В стороне, рядом с гобеленом, висел сам меч, удерживаемый двумя железными скобами. Тибб и Фоттлинк стояли позади в тени; им любопытно было увидеть, что случится дальше.
Дорка вытянула лапу, доставая меч из его креплений. Она положила оружие плашмя на вытертый каменный пол и раскрутила его. Фоттлинк уже достал свои писчие принадлежности, записывая каждое ее движение. Могучий клинок все еще вращался, когда Дорка заговорила ясным неспешным тоном:
Взгляните на меч – где его острие,
Оттуда придет зло в аббатство мое.
Прошу вас дождаться я добрых зверей,
Несущих вам помощь, что вам всех нужней.
В тот день сразу двое на зов мой ответят –
Два самых престранных созданья на свете!
Когда меч прекратил вращаться, Дорка спокойно скрутилась клубочком у подножия гобелена, крепко уснув.
Аббат Тибб покачал головой в изумлении:
- Ну, друг мой, как ты себе это все понимаешь?
Серьезно марая бумагу, Фоттлинк ответил:
- Тсс… погоди. «Два самых престранных созданья на свете.» Отлично, я все записал, каждое словечко!
Писец драматичным жестом указал своей угольной палочкой:
- Погляди, меч теперь лежит спокойно. Куда в конце концов указывает острие?
Тибб тихо ответил:
- На север. Без сомнения, это направление, откуда придет корабль Веарата.
Они оба осторожно помогли Дорке Гурди подняться. Она уставилась на них совиными глазами:
- Я пришла из сторожки попросить Мартина привести Джема и Угго целыми и невредимыми назад в Рэдволл!
Отец аббат успокаивающе похлопал ее по лапе:
- Конечно, так вы и сделали, мэм. А теперь вам надо вернуться назад в свою сторожку. Я ручаюсь, что ваша кровать более удобна для сна, нежели каменный пол. Пойдем, друг мой, тебе нужно как следует отдохнуть.
Дорка наклонилась вниз, подняла меч и возвратила его на железные крепления, заметив:
- Меч Мартина должен лежать там, наверху. Интересно, кто снял его и положил на пол? Это не очень хорошо, не так ли?
Летописец Фоттлинк и аббат Тибб провели Дорку Гурди назад сквозь первую ночь лета к ее сторожке. Когда они возвращались в аббатство, один из кротов обратился к ним с западной стены:
- Хурр, наверху все спокойно, сэры. Добррой вам ночи!
18.
Заря уже выпустила первый хороший день лета над Северным Побережьем. Капитан Рэйк Ночномех проснулся в хитро сооруженном куполе карликовых землероек и обнаружил, что знаменный сержант Миггори ставит перед ним приветственную кружку чая из одуванчиков и окопника.
Грубый заяц-ветеран энергично отсалютовал:
- Утро, сэр, и отличное, солнечное, к тому же. Я заварил чайку – подумал, что вы захотите хлебнуть.
Рэйк взглянул на солнечный свет, сияющий сквозь вход. Подув на дымящийся напиток, он рискнул отпить глоток, заметив, что их пленник-горностай, Мрачный Крошка, был прикреплен к Миггори веревкой.
- Благодарю вас, сержант. Что это вы делаете с этим мелким жирным хищником? Я думал, что выдры взяли его на допрос.
Миггори подтащил Мрачного Крошку ближе к себе:
- Так они и сделали, сэр, но, памятуя о том, что он был нашим пленником, а не их, я проконтролировал. И хорошо, что я это сделал, сэр! Эти двое выдр, Гаррент с Бартуком, не смогли ничего из него вытянуть, так что собрались его убить. Они возражали, так что мне пришлось преподать им обоим небольшой урок бокса, сэр… и я выиграл!
Рэйк поднялся и прикончил свой напиток:
- Вы поступили правильно, сержант. Мы не можем позволить кому-нибудь другому убивать наших пленных. Ну что ж, лучше всего нам приготовиться к маршу. Думаю, сегодня мы увидимся с самим великим Псом Секиры!
Капрал Небосвод, только что вошедший со стражи, перебил его:
- Прошу прощения, сэр, но нет нужды маршировать далее, во. Скор Пес Секиры был замечен движущимся в этом направлении с командой своих воинов. Мы встретимся с ними в ближайшее время!
Рэйк повернулся и увидел, что к ним приближается Рагган, сын Скора. Морская выдра злобно хмурилась. Его сопровождали Гаррент и Бартук, у каждого из которых недоставало по нескольку зубов. Рагган остановился перед капитаном Долгого Дозора, зарычав ему в морду:
- Какое право ваш сержант имел забирать этого ничтожного хищника у моих воинов? Они говорят, что он избил их, чтобы это сделать! Позвольте мне сказать вам кое-что, капитан! Никто не ударит никого из моей команды просто так! Я требую удовлетворения, слышите?
Рэйк совершенно не выглядел выведенным из себя, отвечая:
- Заткнись, парень, и позволь мне кое-что прояснить. Для начала, хищник был нашим пленником, а не вашим. Мой сержант удержал этих двух крепких парней от убийства мелкого горностайчика. Так что они начали спорить о его праве, и Миггори поспорил в ответ и преподал им урок. Думаю, реального вреда тут нет. А что до удовлетворения, друг мой, тебе придется выйти против моего сержанта без оружия. И я думаю, что проигравшей стороной будешь ты!
Рагган немедленно избавился от своего оружия и щита; он трясся от раздражения:
- Увидим, не так ли? Защищайтесь, сержант!
В одно мгновение он отвесил Миггори яростный пинок, от которого тот мимоходом уклонился, разговаривая с Рэйком:
- Прошу прощения, сэр, но не люблю я бить выдр высокого ранга. Этот молодой парень – сын вождя!
Разъяренный тем фактом, что его игнорируют, когда он атакует своего противника, Рагган обрушил залп ударов в морду Миггори. Сержант уклонился от каждого из них легкими рывками головы, наставляя Раггана, как если бы тот был новичком:
- Держите вашу левую вверх, сэр. Сжимайте эти лапы только когда ударяете – иначе вы скоро устанете!
Глаза Раггана налились кровью от гнева. Он бил, пинался, царапался, наносил удары кулаком и головой, но все без толку. Миггори, казалось, качался и перемещался, уклоняясь и танцуя с непостижимой для глаза скоростью, продолжая свои инструкции для разъяренной выдры: