Страница 15 из 27
Во-вторых, крупнейшие европейские государства – Германия, Франция, Италия – не смогли выдержать маастрихтские критерии. Сегодня в этих странах дефицит бюджета не укладывается в рамки 3% ВВП и даже подступает к уровню 5%. Немецкое и французское правительства, впрочем, пытались провести реформы, сократив государственные расходы, уменьшив дефицит и сделав трудовое законодательство более гибким, но встретились с большими политическими трудностями. Во Франции массовые социальные протесты (см. выше про Пьера) привели к тому, что правительство заморозило реформы рынка труда и продвигается маленькими шажками в сфере налоговых реформ. В Германии канцлер Ангела Меркель (Христианско-демократический союз) и её министр финансов Петер Штайнбрюк (социал-демократ) намерены сократить бюджетный дефицит до разрешенных 3% уже в этом году, но это будет непросто.
Среди стран, входящих в «большую восьмёрку», только Россия и Канада сводят консолидированный государственный бюджет без дефицита. Впрочем, Россия отличается наихудшей динамикой бюджетного сальдо (разницы между доходами и расходами бюджета) – в бюджете-2006 оно на 1,8 процентного пункта меньше, чем в предыдущем году. Наиболее крупные дефициты характерны для лидеров Европейского Союза, США и особенно Японии.
Дефицит и профицит бюджета в крупнейших странах,% ВВП
Источник: International Financial Statistics
Наконец, в третьих, сами денежные власти Европы оказались под влиянием мифа о реальном валютном курсе и поверили в благотворность девальвации. Они решили, что в ситуации, когда окружающий мир девальвирует свои валюты, а евро растёт, конкурентоспособность европейских товаров снизится. В связи с этим принята тактика, когда на девальвацию доллара и японской иены европейские денежные власти отвечают девальвацией евро.
Таким образом, слабость европейской политики не позволила сделать из евро валюту, качественно превосходящую доллар США. Европейские руководители сами боятся её ощутимого укрепления, а без него достичь статуса мировой валюты невозможно. Рынок чувствует эту боязнь, и все его участники понимают, что никакой «эпохи евро» в мировой экономике не будет. Европейские деньги будут обесцениваться параллельно с американскими, иногда чуть быстрее, иногда чуть медленнее, но в целом тем же самым темпом.
Как починить денежную систему
Проблема борьбы с инфляцией – это одна из самых старых задач, которые ставили перед собой экономисты. В настоящее время существует несколько рецептов победы над механизмами, которые ведут к раздуванию денежной массы. Эти рецепты укладываются в три основных подхода.
Во-первых, существует идея, что запрет на инфляционную политику должен быть зафиксирован в конституции. Данный подход поддерживают монетаристы, или сторонники чикагской школы, возглавляемой Милтоном Фридменом, а также экономисты «школы общественного выбора», или вирджинской, которыми предводительствует Джеймс Бьюкенен. И Фридмен, и Бьюкенен являются нобелевскими лауреатами.
Второй подход основан на идеях австрийского экономиста Фридриха фон Хайека. Его суть – в денационализации денег, в расчистке путей для конкуренции между разными валютами, как существующими ныне государственными, так и будущими частными.
Третий подход, наиболее консервативный, основан на классических принципах австрийской школы политэкономии, и его отстаивают такие жесткие последователи Карла Менгера и Евгения Бём-Баверка, как Людвиг фон Мизес и Мюррей Ротбард. В отличие от Хайека, Фридмена и Бьюкенена, они не получили нобелевских премий, однако их предложения наиболее просты и в наибольшей степени проверены историческим опытом.
Лидер монетаристов[9] предлагает всем государствам зафиксировать в своих конституциях, что никакой орган власти не может принимать решений, способных увеличить денежную массу больше, чем на 3-4% в год. Почему именно 3-4%? Потому что таковы максимальные долгосрочные темпы роста реального производства в экономике разных стран. Если денежная масса будет увеличиваться теми же темпами, что и реальный ВВП, то инфляция устремится к нулю. А вот если реальная экономика растёт, тогда как денежная масса остаётся стабильной, то цены будут снижаться. Монетаристы, и в этом их сходство с кейнсианцами, считают, что снижение цен само по себе вредно и опасно. Если выбирать между небольшой инфляцией и небольшой дефляцией, они предпочтут инфляцию. Вот поэтому конституционный лимит на эмиссию денег и устанавливается на таком уровне.
В истории человечества подобные конституционные нормы раньше никогда не встречались. До сих пор, если у власти находились противники инфляции, они просто старались рисовать поменьше денег, и этого вполне хватало, чтобы цены не росли. А если к рулю приходили инфляционисты, им и в голову не приходило запрещать эмиссию – своё любимое орудие экономической политики.
Логика Фридмена такова: если сторонники твердых денег когда-нибудь получат большинство, позволяющее изменить конституцию, а потом потеряют власть, то те, кто придет им на смену, уже не смогут так легко устроить инфляцию, как раньше. До тех пор, пока конституционное большинство не получат сторонники эмиссии, которые сразу отменят этот запрет.
При этом Джеймс Бьюкенен[10] указывает, что отменить конституционный запрет на эмиссию будет не так-то легко. По его теории, когда речь идет о поправках к конституции, политики рассуждают не так, как при обычном распиле бюджета. Соображения абстрактного здравого смысла и общего блага играют при этом несколько большую роль. Так происходит из-за того, что конституционные формулы мало у кого связываются с непосредственной краткосрочной выгодой, они имеют слишком обобщенный вид.
В современных условиях создание политической коалиции, которая может пробить денежную эмиссию и раздел свеженарисованных денег между участниками – дело достаточно легкое и быстро окупаемое. Но если предположить, что эта коалиция сначала должна отменить антиинфляционную конституционную поправку, то процесс затягивается. А поскольку политические альянсы недолговечны, то всякий участник такого блока в глубине души подозревает: «Вот сейчас мы отменим поправку, а потом мои партнеры по коалиции договорятся с вражеской партией Икс, а нас кинут, и эмиссионные деньги пойдут не на поддержку наших избирателей, фермеров, а куданибудь в ВПК».
Но с этой поправкой есть и другая проблема. Конституционное ограничение эмиссии не уничтожит всей «машины по производству инфляции», которая вмонтирована в государственное устройство современных стран.
Сама по себе эта мера не уменьшит влияние банковского картеля во главе с центробанком, который по прежнему будет требовать себе привилегий и особого статуса во всем, что касается денег. Никуда не денутся и политически влиятельные профсоюзы, которые постоянно и неуклонно добиваются повышения номинального уровня заработной платы. Если экономический рост не очень быстр, то такое давление должно привести или к массовой безработице (представьте, что будет, если в современной России запретят платить зарплату меньше, чем 30 тысяч рублей в месяц) или к эмиссии, которая обесценит деньги, но позволит профсоюзным вожакам отчитаться о формально достигнутом успехе. Подобные особенности современной политики заставляют экономистов искать более радикальные антиинфляционные рецепты.
В 1976 году, когда Хайек[11] уже стал нобелевским лауреатом, а его учитель Мизес скончался, этот экономист выпустил работу под названием «Denationalization of Money», что в русском издании было переведено как «Частные деньги».
9
ФРИДМЕН, Милтон (Milton Friedman, р. 1912) - Американский экономист, лидер направлений, известных как монетаризм и чикагская школа. Лауреат Нобелевской премии (1976). Сторонник конституционного ограничения определяющего, что денежная масса должна увеличиваться не более, чем на 3-4% в год. Имеет репутацию радикального сторонника свободного рынка, не ограниченного никаким регулированием; в действительности в своих теоретических работах занимает по данному вопросу противоречивую позицию и лишь в публицистике выступает как последовательный либерал-рыночник. Основные работы – «Методология позитивной экономики» (1953), «Денежная история Соединенных Штатов, 1867-1960» (1963). Наиболее влиятельный экономист-теоретик последней четверти ХХ века. Его книга «Капитализм и свобода» разошлась тиражом свыше 1 млн. экземпляров; В 1980 году телекомпания PBS сняла десятисерийный фильм «Свобода выбора», в котором Фридмен рассказывал, как работает свободный рынок и почему экономическая и личная свобода неразрывно связаны. Научно-популярная книга, которую Фридмен и его жена Роза написали на основе сериала, тоже стала бестселлером. В 1980-х – автор постоянной колонки в журнале «Ньюсуик».
10
БЬЮКЕНЕН, Джеймс Макгилл (James M. Buchanan, р. 1919) - Американский экономист, лидер вирджинской школы или школы общественного выбора. Лауреат Нобелевской премии (1986). Выходец с американского Юга; в семье его родителей культивировались реваншистские настроения относительно гражданской войны 1861-1965, в связи с чем Бьюкенен усвоил критические воззрения на политику официального Вашингтона и создал теорию, согласно которой эта политика определяется краткосрочными эгоистическими интересами высших чиновников. Автор теории, показывающей, как конституционное устройство государства влияет на экономическую политику, проводимую должностными лицами страны. Сторонник конституционных поправок, запрещающих некоторые разновидности экономической политики (бюджетный дефицит, накопление государственного долга, кредиты центрального банка). Основная работа – «Расчет согласия» (1962).
11
ХАЙЕК, Фридрих Август (Friedrich August Hayek, 1899-1992) - Австрийский экономист и социолог. Лауреат нобелевской премии (1974). Ученик Людвига фон Мизеса. В годы Первой мировой войны был призван в австро-венгерскую армию и воевал на итальянском фронте. С 1931 года работал в Лондоне; в 1938 году, после присоединения Австрии к Третьему Рейху, принял британское подданство. В конце жизни вернулся в Австрию. Сторонник всестороннего сокращения государственного вмешательства в экономику. Автор концепции «денационализации денег». Будучи убеждённым противником социализма и кейнсианства, поддерживал личную дружбу с Кейнсом и не подверг своевременной критике его главный труд, надеясь, что Кейнс вскоре сам откажется от высказанных там теорий. О Хайеке нельзя однозначно говорить, что он принадлежал к австрийской школе экономистов, однако он очень много сделал для её популяризации. Маргарет Тэтчер и Рональд Рейган заявляли, что руководствуются идеями Хайека.