Страница 5 из 18
Даже продукты для итальянского обеда заказал с доставкой, даже это не сподвигло его выйти из квартиры. Зачем подвергать себя лишнему искушению! И так ее лицо стояло у него перед глазами все время. Вернее то, как она откинула голову и рассмеялась, подставляя белую нежную кожу под подбородком его взгляду. Книги выпадали из рук, когда он представлял, как эта картинка приближается к его глазам, ближе, еще ближе, вот он уже может рассмотреть родинку на коже под подбородком, дотронуться до нее пальцем, провести по теплой бархатистости тыльной стороной пальцев, прикоснуться к ней губами, так, чтобы можно было одновременно вдохнуть ее запах, такой простой, такой манящий, приглашающий к продолжению…
Он резко втянул в себя воздух и отбросил стопку дисков в сторону.
Ну как удержать себя от поездки к мышке?! Почему именно она оказалась на той улице? Почему ему вздумалось приглашать ее на ужин. Совсем потерял контроль! Зачем он поехал проверять, благополучно ли она добралась от метро до своего кампуса? Жила же она без него свои двадцать сколько-то там лет! И совершенно не нуждалась в его помощи, а теперь что? Зачем нужно было притаившись в темной машине следить за ее фигуркой, неторопливо бредущей от метро, за тем, как эта фигурка входит в ворота кампуса, как скрывается за дверью своего корпуса. И вообще не понятно, зачем нужно было назначать встречу на следующий день! Совсем с ума сошел! Ну понравилась девочка на улице, ну посмотрел, ну провел приятный вечер в ресторане, ну и все! Забыл и пошел дальше работать! В чем дело? Одноразового секса все равно не обломится, не тот случай. А о большем… Нет, никакого «большего»! Ну почему-то она его привлекает!.. как женщина. А может все-таки встретиться с ней пару-тройку раз?!
Так, все! Надо срочно звонить Пашке и напрашиваться в гости. Так он и сделал.
Они всегда были ему рады. И он всегда с удовольствием приходил к ним, как будто он был частью этой семьи. Они вечно подшучивали друг над другом, иногда огрызались, иногда недопонимали, иногда не отпускали друг друга, в общем любили. Ему нравилось наблюдать их счастье, счастье близких ему людей. Ни разу зависть не полоснула его, только разве что горькое сожаление оседало где-то на дне душе по тому, чего ему никогда не испытать.
Ночевать он остался у них, а в воскресенье планировался день покупок, как с нежностью называл это Пашка: выгул беременной женщины. Проведя весь день в торговом центре, накупив всякой нужной и ненужной всячины, наевшись в основном неполезной еды, устав от шума огромного муравейника, в который превращался любой торговый центр по выходным, они разъехались по домам, полностью удовлетворенные днем и обществом друг друга.
Вечер понедельника. Вечер тяжелого дня. Плечи ныли от долгого сидения за компьютером. Как хорошо встать и потянуться после целого дня, проведенного в одной позе. Наверное, она не поедет на микроавтобусе, лучше прогуляться, подышать свежим воздухом. Высокая стеклянная вертушка выпускала людей из ярко освещенного пространства бизнес-центра на свежий холод темной улицы. В ожидании своей очереди к вертушке, она взглянула через стеклянную стену наружу и встретилась взглядом со стальными глазами. От неожиданности она не смогла сдержать удивления и брови поползли вверх, собрав складку на лбу. Он улыбнулся такой реакции и подошел ближе к вращающимся дверям, не оставляя сомнений в том, что причина его появления здесь — именно она.
— Добрый вечер, — начал он, как только она вышла на свежий воздух улицы.
— Здравствуйте, — слегка кивнула она, глядя на него все еще с некоторым удивлением.
— Вы простите меня за неявку в пятницу? Работа, знаете ли…
Она улыбнулась ему все той же всепонимающей покровительственной улыбкой. Эта улыбка дала ему понять: она знает, что причина вовсе не в работе, и тем не менее она принимает все с пониманием.
— А сегодня ваше появление здесь можно считать явкой с повинной? — ее улыбка стала еще шире.
Он фыркнул, усмехнувшись:
— Можно мне расплатиться с моей совестью ужином?
— Тогда нужно спрашивать у вашей совести, — рассмеялась она.
— Ну раз в данном случае у нас три стороны, то я спрашиваю у вас, две другие: я и моя совесть, согласны, — уже откровенно улыбаясь, проговорил он.
— Третья сторона согласна, если под ужином будут пониматься суши, — и взглянула на него, наблюдая за его реакцией.
— Отлично! Давненько я не баловался сушками!
Он как мальчишка радовался согласию девочки на первое свидание!
— Только у меня еще одно условие, — выпалила она, боясь, что не решиться сказать.
— Кого-нибудь убить? Ограбить банк?…
— Всего лишь погулять, — прервала его криминалистические догадки.
— Погулять?… Давайте тогда сначала поедим суши, а потом погуляем.
— Хорошо, — кивнула она, легко соглашаясь с его предложением.
Суши были замечательные, то ли потому что ей их так захотелось, то ли потому что они вместе наслаждались их вкусом, обсуждая кто какие больше любит, выкладывая из имбиря смешные картинки и подливая друг другу соевый соус. Прекрасный вечер! Оба даже не заметили как пролетело время.
Выйдя на улицу, она снова с наслаждением потянулась навстречу свежему холодному воздуху. Он судорожно сглотнул. Как такое простое движение может так на него действовать? Самоконтроля ноль! Он резко повернулся к машине.
— Давайте, я отвезу вас домой, — хрипло сказал он, не глядя в ее сторону, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья. — Погода портиться, поэтому прогуляться не получится. — продолжил он твердо, чтобы у нее не возникло желания возражать.
Она внимательно посмотрела на него, снова улыбнулась и спокойно сказала:
— Хорошо.
Одно единственное слово, а в нем поднялись все муки совести, которые он когда-либо испытывал.
Машина бесшумно покатилась по московским улицам. Она уютно устроилась на сиденье и, загадочно улыбаясь своим мыслям, смотрела в лобовое стекло.
— Вас куда везти? — сказал он более мягко, как будто атмосфера салона машины успокоила его.
Она назвала станцию метро и даже адрес кампуса. Он несколько удивился, но не подал вида. Доверие ее он заслужил, вот только чем?
И снова, как и в прошлый раз, они наслаждались спокойствием и тишиной в машине. Наслаждались присутствием друг друга здесь и сейчас.
Машина мягко подкатила ко входу. Он вышел, обошел машину, чтобы открыть ей дверцу. Все это время она наблюдала за ним. Все-таки у него повадки хищника семейства кошачьих — она улыбнулась своим мыслям. Такой вежливый и мягкий, но в любую секунду готов к прыжку. Дверь открылась и она вложила свою руку в его протянутую ладонь. Она оказалась теплой и надежной, не дрогнула, когда она оперлась, чтобы выйти из машины, это на миг затуманило ее мысли, унеся куда-то далеко от реальности.
— Вот сегодня я буду спокоен, что вы благополучно доставлены к самому входу, — улыбнулся он, быстро убрав руку.
Этот жест полоснул ее обидой, но она не подала виду.
— Что ж, спасибо, что доставили, — улыбнулась она.
— Вам спасибо за прекрасный вечер, мне было очень приятно, — улыбнулся он светской улыбкой.
Оба понимали, что прощание выходило слишком натянутым и слишком наигранным.
Чтобы хоть как-то смягчить искусственность ситуации он потянулся поцеловать ее на прощание в щеку. Она потянулась ему навстречу и неожиданно для обоих наткнулась полураскрытыми губами на его губы. На секунду оба замерли от неожиданности, потом в ожидании реакции друг друга. Он первый шевельнул губами, пристраивая их поудобней, так что ее верхняя губа оказалась между его губ. И снова замер, давая ей время на реакцию. Вся кровь бросилась ей в лицо, шумела в ушах, так что она почти не поняла, как получилось, что она лизнула его нижнюю губу. Это прорвало всю его оборону. Он рывком притянул ее к себе и впился в ее губы, сминая, раскрывая, скользя языком по бархатистой влажности. Ей показалось, что она падает в темноту, осталось только ощущение его поцелуя, все остальное как будто отступило из зоны видимости. Откуда-то издалека донесся его низкий голос: