Английская поэзия

3

РОБИН ГУД И ШЕРИФ Двенадцать месяцев в году, Считай иль не считай. Но самый  радостный  в году Веселый  месяц май. Вот едет,  едет  Робин  Гуд По травам,  по лугам И  видит старую вдову При  въезде  в  Ноттингам. —  Что  слышно,  хозяйка,  у  вас  в  городке?  — Старуху  спросил  Робин  Гуд. —  Я  слышала,  трое моих сыновей Пред казнью священника ждут. —  Скажи  мне,  за что осудил  их шериф? За что,  за  какую  вину: Сожгли  они  церковь,  убили  попа, У мужа отбили  жену? —  Нет,  сударь,  они  не  виновны  ни  в  чем, —  За что же  карает их суд? — За то,  что  они  королевскую лань Убили  с  тобой,  Робин  Гуд. — Я  помню тебя и твоих сыновей. Давно я  пред ними  в долгу. Клянусь  головою,  —  сказал  Робин  Гуд,  — Тебе я в беде помогу! Вот едет,  едет Робин  Гуд Дорогой  в  Ноттингам И  видит:  старый  пилигрим Плетется по холмам. —  Что слышно  на  свете,  седой  пилигрим?  — Спросил  старика  Робин  Гуд. —  Трех братьев у нас  в  Ноттингамской тюрьме На смерть в эту ночь поведут. —  Надень-ка  одежду  мою,  пилигрим. Отдай-ка свое  мне тряпье, А вот тебе сорок монет серебром  — И  пей  за здоровье мое! —  Богат твой  наряд, — отвечал  пилигрим,  — Моя одежонка худа. Над старым в беде и  над нищим  в нужде Не  смейся,  сынок,  никогда. —  Бери,  старичок,  мой  богатый  наряд. Давай  мне одежду свою, И двадцать тяжелых монет золотых Тебе я  в  придачу даю! Колпак пилигрима надел  Робин  Гуд, Не  зная,  где  зад,  где  перед. —  Клянусь  головой,  он  слетит с  головы, Чуть дело до дела дойдет! Штаны  пилигрима  надел  Робин  Гуд. Хорошие были штаны: Прорехи  в  коленях,  прорехи  с  боков, Заплата  пониже  спины. Надел  Робин  Гуд башмаки  старика И молвил:  —  Иных узнают По  платью,  а этого  можно узнать, Увидев,  во  что он  обут! Надел  он  дырявый,  заплатанный  плащ, И только осталось ему Клюкой подпереться да взять на плечо Набитую хлебом суму. Идет,  хромая,  Робин  Гуд Дорогой  в  Ноттингам, И первым  встретился ему Шериф  надменный  сам. -   Спаси  и  помилуй,  — сказал  Робин  Гуд.  — На  старости  впал я в  нужду. И если ты честно заплатишь за труд, К тебе в палачи я  пойду! -   Штаны  и  кафтан ты  получишь,  старик, Две  пинты  вина  и  харчи. Да пенсов тринадцать деньгами я дам За то,  что  пойдешь в  палачи! Но  вдруг повернулся  кругом  Робин  Гуд И  с камня  на камень  — скок. -   Клянусь  головою,  — воскликнул  шериф, Ты бодрый  еще старичок! —  Я  не  был,  шериф,  никогда  палачом, Ни  разу не  мылил  петлю. И будь я  в аду,  коль на службу пойду К тебе,  к твоему королю! Не  так уж я  беден,  почтенный  шериф. Взгляни-ка на  этот мешок: Тут хлеба краюшка,  баранья  нога И  маленький  звонкий  рожок. Рожок подарил  мне мой друг Робин  Гуд. Сейчас  от него я  иду. И если рожок приложу я к губам, Тебе протрубит он беду. —  Труби,  —  засмеялся  надменный  шериф, Пугай  воробьев и  синиц. Труби  сколько хочешь,  покуда глаза Не  вылезут вон  из глазниц! Протяжно  в рожок затрубил  Робин  Гуд, И  гулом  ответил простор. И видит шериф:  полтораста коней С окрестных спускаются гор. И  снова в рожок затрубил  Робин  Гуд, Лицом повернувшись к лугам, И видит шериф:  шестьдесят молодцов Несутся верхом  в  Ноттингам. — Что  это за люди?  — воскликнул  шериф. — Мои! — отвечал  Робин  Гуд.  — К тебе  они  в гости явились,  шериф, И даром домой  не уйдут. В ту ночь отворились ворота тюрьмы, На волю троих отпустив, И вместо охотников трех молодых Повешен  один  был  шериф

БАЛЛАДА О ЗАГАДКАХ

Три девушки  шили  в саду над водой, Дженнифер,  Джентль  и  Розмари. К ним рыцарь  приехал гостить молодой, А в роще поют соловьи до зари. Одна усадила его у огня,  — Дженнифер,  Джентль  и  Розмари,  — Другая овсом накормила коня. А в роще  поют соловьи до зари. Постель приготовила третья сестра,  — Дженнифер,  Джентль  и  Розмари,  — И  сна  пожелала ему до утра. А в роще поют соловьи до зари. Но девушкам  рыцарь сказал  перед сном: — Дженнифер, Джентль и  Розмари, Загадки  мои разгадайте втроем! — А в роще  поют соловьи до зари. — Что  в  мире  звучнее,  чем  рог егерей? Что в мире  колючек терновых острей? Что  слаще,  чем  хлеб,  утоляет сердца? И что  на земле тяжелее свинца? Что в мире длиннее дороги  мирской? Что глубже  на свете  пучины  морской? Продумали сестры всю ночь до утра, Дженнифер,  Джентль  и  Розмари. И вот что придумала третья сестра. А в роще  поют соловьи до зари. —  Звучнее  молва,  чем  рога егерей, А голод колючек терновых острей. Для совести грех тяжелее свинца, И хлеба дороже нам слово отца. Длиннее дороги лишь ветер один, И глубже любовь всех подводных глубин! Загадки разгаданы  все до  одной,  — Дженнифер,  Джентль  и  Розмари,  — Отгадчица рыцарю станет женой. А в роще поют соловьи до зари.