Страница 76 из 111
- Ты хочешь сказать: люди знают, что их правители нарушают закон и уверены, что они его не нарушают.
- Совершенно верно.
- До меня не доходит, - признался Мичигран. - Я не понимаю.
- Это Эмираты. Там живут и думают по-другому. Ты никогда их не поймешь. Они тебя тоже не поймут. И не надо. Давай лучше выпьем.
Выпили. И очередная, Мичигран уже не помнил какая, кружка, как это нередко случается, разбудила любопытство мага. Мультифрит со всеми пресветлыми Хоангами, Хитрыми Гвоздями и занудными Зундаками остались где-то далеко в прошлом, и ему стало наплевать на волшебный камень. "Если им так нужен Мультифрит, пусть ищут сами", - в очередной раз решил Мичигран. - И почему бы мне не махнуть в какой-нибудь Эмират, - подумал он. - Поживу там и пойму их. Хорошие маги везде нужны. И никто там не станет меня просить, чтобы я нашел Мультифрит. Завтра утром встану, запасусь пивом на дорогу, возьму с собой Тихоню, и махну в эмираты. Гельму тоже надо взять..."
- Ты-то там как оказался? - спросил он демона.
- Да так... Мой сектор. Обычная проверка, согласно инструкции. Места там глухие, столетиями ничего не меняется. Но я должен туда заглядывать. Проверить, как там портят друг другу жизнь, какую-нибудь пакость устроить тому, кто слишком о себе возомнил. И, соответственно, отчет в трех экземплярах. Гриф: "Совершенно секретно. Для служебного пользования". Передаю отчет в канцелярию, а канцеляристы отправляют его в архив. Никому эти Эмираты не интересны, никто их всерьез не принимает, и никто мой отчет читать не станет.
- Зачем же ты его пишешь?
- Таков порядок. Руководство знает, что делает. Если отменить отчеты, то что станут делать канцеляристы? А их, знаешь ли, побольше, чем нас, полевых агентов. Такое, друг мой, пахнет безработицей и серьезными экономическим кризисом.
- Мне это не интересно. Так устроил ты там, в Эмирате, пакость?
- Наоборот. Посмотрел, как они живут, и решил облагодетельствовать.
Мичигран с интересом глянул на Франта. В то, что демон решил совершить какое-то доброе дело, и кого-то облагодетельствовать, маг не поверил.
- Чего ты на меня так смотришь? - ухмыльнулся Франт. - Взял в нашем техотделе чертежи простейшего приспособления по производству хмельного, кое-какие детали, которые в их местных условиях произвести невозможно, и махнул в Эмират.
- Но им же нельзя...
- Вот-вот. Нельзя. И никто им несчастным не помогает. А я решил облагодетельствовать.
- Преуспел?
- Еще как, - хохотнул Франт. - Отправился я к одному лихому эмиру. Есть у них там такой Халим аль Барим абу Сафар ас Хасан... И дальше еще целая пригоршня имен. У них в имени все предки перечисляются, кого вспомнить могут. Или придумать. Причем, стараются тянуть до одиннадцатого колена, чтобы свою знатность подтвердить. Этот дотянул. Причем, самый древний у него числится не то помощником, не то доверенным лицом, очень авторитетной личности. Территория у этого Халима-Барима небольшая. За полдня, вокруг его Великого Эмирата, три раза обежать можно. И не вспотеешь. Жен не больше полусотни. А верблюдов - еще меньше. Бараны худые, тощие... В общем, материальное положение у него хреновое. Кормится, в основном, разбоем. Грабит караваны, заложников захватывает, пленных в рабство продает, в соседних эмиратах баранов и верблюдов ворует. Свое племя содержит в строгости, все его указания выполняют бегом. Лихой такой эмир, гордый и свободолюбивый. Кошелек с монетами ему доверить нельзя, но из знатного рода. И пользуется авторитетом: разбойник, надо отдать ему должное, удачливый. Вот и явился я к нему, предложил организовать производство. Небольшое: десять литров в смену. Он меня как дорогого гостя встретил. Накормил вкусным пловом, напоил зеленым чаем и обещал, в случае успеха, подарить дюжину молодых жен и трех белых верблюдов. Хотя ему этих верблюдов еще добывать надо было. У него самого всего один белый верблюд. Одногорбый. Причем, старый и облезлый. Но я сделал вид, что верю ему.
Франт выпил пивца. Мичигран поддержал его.
- Выделили мне отдельный шатер, дали в помощь двух немых полурабов и стражу выставили. Пропускная система, построже чем на самом секретном объекте. Никого, кроме этих немых и самого эмира, ко мне в шатер не пускали. Немые натаскали сахарного тростника. Я в этом деле не специалист, но кое-какую литературу полистал, основные принципы выяснил, собрал аппарат и дело пошло. Через два дня выставил своему Халиму-Бариму полное ведро вполне приличного самогона. Снял мой эмир первую пробу и оценил. Глазки у него заблестели и он тут же, вот этот самый халат, со своего плеча снял, и мне подарил.
Франт провел руками по нежной переливающейся в лунном свете материи и посмотрел на Мичиграна. Очень нравилось демону красиво одеваться, и он надеялся, что маг по достоинству оценит красоту халата, и его богатство.
- Да, такого богатого халата я никогда не видел. Уникальная вещица, - порадовал демона маг.
- Точно, - Франт поправил рукава, потуже затянул голубой платок, служивший поясом. - Такую материю изготавливают далеко за Граничными горами. Мастера там хорошие, и без волшебства не обходится. Мой Халим какого-то богатого купца ограбил, и ценности этого халата не представлял. Вот он и бросил его мне. Потом позвал четырех своих доверенных головорезов, и стали они пировать. А меня определили в слуги: чтобы я им наливал и закуской обеспечивал. Причем, каждый раз, подливая кому-нибудь в пиалу самогон, я должен был низко кланяться.
Мичигран представил себе самодовольную морду свободолюбивого эмира, заставлявшего демона низко кланяться.
- Вот именно, - понял его Франт. - Я, по их понятиям, существо бесправное, поскольку мои предки ни одному пророку ноги не обмывали и разбоем не занимаюсь. И, вообще, чужеземец. Значит, не имею никаких прав, кроме права быть рабом. Должен за честь считать, что допущен эмиру прислуживать. Так что старался.
Франт привычно опустошил кружку.
- А знаешь, выпивка, что я для эмира приготовил, очень даже неплохой получилась. Но, что касается этого Халима... Не знаю, как его древние предки, вполне возможно, что среди них были очень порядочные люди... И уж первый, который занимал ответственный пост, вероятней всего, был личностью вполне уважаемой. Но мой Халим оказался скавалыгой и самодовольным жлобом. Ему и в голову не пришло, угостить меня. Они впятером пьют, едят, а мне, хоть бы на пару глотков налили. Мало того, они, когда как следует выпили, повеселели и решили, что мне надо отрубить голову. Я, мол, болтать стану, недостоверные слухи распускать, будто они нарушают заповедь своего пророка... И, вообще, слишком много знаю. И говорят об этом совершенно открыто. Знают, что деться мне некуда. Убежать не сумею: тут же поймают. Встречался я, Мичигран, с неблагодарностью и со стороны людей, и со стороны гномов, и эльфов... А уж гоблины - тут и говорить нечего. Но такого, чтобы я их хорошей выпивкой обеспечил, а они мне за это голову отрубить собрались, - такого самый подлый гоблин себе не позволит.
- Это верно, - согласился Мичигран. - Выпивка дело святое. Твой эмир еще хуже, чем я о нем в начале твоего рассказа подумал.
- И что после этого я должен был с ним сделать? - спросил Франт.
- Не знаю, - после всего пережитого за день, думалось магу плохо. - Я бы этому, твоему эмиру, посохом в лоб врезал. И все дела.
- Угу... Посохом в лоб. Их же пятеро. Здоровенные, и все с длинными кинжалами. А у меня даже посоха нет.
- Хочешь сказать, что не справился бы с пятью головорезами? - не поверил Мичигран.
- Нам запрещено убивать или калечить смертные существа.
- Но они хотели тебя убить.
- У нас правозащитники строго за демонами присматривают. Припаяют "превышение пределов необходимой самообороны", и ничего не докажешь. Их и начальство наше побаивается. Разжалуют и сошлют рядовым агентом в какие-нибудь дикие дебри, проводить поименную перепись легендарных чудовищ.