Капкан для лешего

Лешие молчали. Правду говорить не хотели, а соврать не знали что.

Пелга осмотрела братьев, усмехнулась. Вид у них был жалкий. Одежда по самую шею мокрая, почти по колено в иле, и везде, на рукавах, на плечах и даже на голове клочья темно зеленой тины.

- Вы как, среди леших самыми глупыми считаетесь, или, есть, еще глупей вас? - поинтересовалась она.

Братья по-прежнему молчали. Они себя глупыми не считали, да разве ей что-нибудь докажешь.

- Наверно, глупей вас, все-таки нет, - решила кикимора. - Чьи такие будете?

Кикимора хоть и глядела на молодых леших сердито, но наказывать их, чувствовалось, не собиралась, и братья немного осмелели.

- Учимся мы, на практику приехали, - сообщил Гудим.

- Сегодня первый день, - добавил Бурята.

- Пошли гулять и заблудились.

- Ага, нас болото заинтересовало, - нашелся, наконец, Бурята. Такое должно было понравиться кикиморе. - Цветов много, вода чистая. Везде порядок, ordnung значит, - щегольнул он красивым словечком, услышанном у Клямке, - Такого красивого болота мы никогда не видели. Вот и решили посмотреть, прогуляться. И заблудились. Все искали, как выбраться...

- За мной чего пошли?

- Как увидели вас, тетушка Пелга, обрадовались. Вы-то здесь хозяйка, все тропинки знаете, вот и решили, прогуляться по болоту, посмотреть его, а потом вслед за вами выбраться, - сообразил Бурята и облегченно вздохнул, очень хорошо получилось, вполне правдоподобно.

- Почему не показались?

- Постеснялись. Стыдно было признаться, тетенька Пелга, что заблудились! - вдохновенно продолжал врать Бурята.

- Ну и племянничков подбросил мне Хорос, - кикимора чуть ли не улыбнулась. - Стеснительные лешаки... Я и не знала, что такое бывает.

Лешие стояли, потупившись, старались не смотреть в пронзительные черные глаза.

- Значит, вы у меня на болоте практику свою начали. И, говорите, болото вам понравилось?

- Очень! - подтвердил Бурята.

- Хорошее болото, красивое, - поддержал его Гудим. - Цветов много.

- Ладно, для первого дня вам хватит. Если нагулялись, идите к реке, умойтесь, а то смотреть противно, с ног до головы в грязи и тине. Прямо чучела огородные, а не лешие. Вон к тому дереву идите, - показала она на чахлую, страдающую от излишней влаги, разлапистую ревматическую сосенку, - как раз к берегу выйдете. А там торная тропинка к реке ведет. Если вы совсем слабоумные и не сумеете дорогу найти, лягва покажет, она эти места лучше всех знает. Слышишь, выведешь их к тропке! - приказала она большой лягушке.

- Ква! - подтвердила та.

- Если обо мне соскучитесь и увидеть захотите, я у тех сосенок на опушке каждый день бываю. Но тайно ходить за мной не советую. Заведу в болото, в такую глушь, что хоть и лешие, но обратной дороги не найдете. И сгниете там, поняли?!

- Поняли, - ответил Бурята.

- Понятно, - подтвердил Гудим.

- А спросить можно? - осмелился Бурята и незаметно наступил на ногу брату, пытаясь напомнить ему этим, про задание Ставра. По книге они хорошо знали, что самые важные вопросы надо задавать преступнику неожиданно. И, захваченный врасплох, тот может проговориться.

- Ну-ка, спроси, - разрешила кикимора, с интересом разглядывая молодого лешего.

Любознательные лягушки тоже уставились на него выпученными глазами.

- Вы каждое утро по березнячку гуляете?

- Каждое, - кивнула кикимора, пытаясь понять, к чему леший задает такой вопрос. - Только не гуляю я, делом занимаюсь.

- Мы видели, травы собираете. А вы их только по утрам собираете, или в другое время тоже?

- Только утром. Сильные травы надо утром собирать. Роса сошла и до полудня собирай. И вечером можно, перед закатом.

- А почему днем не собираете?

- Собранные днем травы половину своей силы теряют. Зачем обессиленные собирать.

Вот и завязался разговор. Теперь можно было задать неожиданный вопрос.

- Вы случайно не видели сломанную березку? - как бы, между прочим, спросил Бурята. - Или того, кто ее сломал?

Спросил и уставился на кикимору, потому что если она с этим связана, то должен хоть один мускул у нее на лице дрогнуть от такого неожиданного и каверзного вопроса. Это уж точно. Гудим понял брата и тоже уставился.

Братья так и не поняли, дрогнул у кикиморы на лице мускул или не дрогнул. Может, и дрогнул, а они не разглядели, не было у них еще настоящего опыта в этом деле. Вот носом она шмыгнула, это точно. Но в отношении шмыганья носом в книге ничего не говорилось.

- Березку сломали? - совершенно нормально удивилась кикимора. - У нас в Лесу? Не может такого быть.

- Совсем молоденькую березку, - подтвердил Бурята, не сводя глаз с кикиморы. - Вершинку обломали. Интересно, кто бы это мог сделать.

- И муравейник разворотили, - добавил Гудим.

Большие черные глаза кикиморы засветились недобрым огнем, и братья опять подумали, что, все-таки, она чокнутая, и лучше держаться от нее подальше.

- Не видела, - сердито ответила кикимора. - Но поищу. Если вы узнаете, мне скажите, я с ним разберусь. А сейчас валите отсюда, и чтобы я вас без дела на болоте больше не видела.

Повалили братья туда, куда кикимора показала. Впереди, то вплавь, то скоком, быстро двигались, показывая дорогу, лягушки и вскоре лешаки, самым коротким путем, выбрались на берег. Вышли из болота, грязные и мокры, по самые уши.

- Хорошо Ставр сапоги у себя оставил, - разглядывая промокшие насквозь лапти, отметил Гудим. - От наших сапожек в этом болоте ничего и не осталось бы. Рассыпались бы здесь наши красивые сапожки. А Кикимора, все-таки молодая, - напомнил он брату.

- Молодая, - согласился тот. - Даже симпатичная. Но странная. Ты на глаза внимание обратил? Черные, насквозь прожигают.

- Знаешь, я думаю, что не она березку заломала, - сказал Гудим.

- Почему так думаешь?

- Ты когда вопрос задал, она нисколько не забеспокоилась. А по всем правилам должна была вздрогнуть.

- Точно, - согласился Бурята. - Это я тоже заметил. И сказала, что разберется с тем, кто сломал. А если она такая опытная преступница и все это нам для отвода глаз выдала? И потом, она ведь носом шмыгнула. Может у нее такая реакция.

- Она носом все время шмыгает, без всякой реакции. Насморк у нее от постоянной сырости. Ты как хочешь, а я больше следить за ней не стану, - решил Гудим. - Она, пока мы за ней шли, ни одной ветки не сломала. Не трогала она березку.

- Нет у тебя для такого решения никаких доказательств.

- Они мне и не нужны.

- А мне нужны!

- Вот ты за ней и следи! - рассердился Гудим. - Пойдем к реке. Помыться надо. Здесь шага ступить нельзя, чтобы тебя чучелом огородным не обозвали: то дядя, то кикимора. Поищем тропинку, о которой она говорила.

- Ква, - подала голос старшая лягушка.

- Ты еще здесь, земноводное. Молодец! - похвалил лягушку Бурята. - Показывай тропинку, а то мы в таком виде, что надо срочно мыться.

- Ква! Ква! - подтвердила большая лягушка. Она сделала пяток хороших прыжков вглубь берега, остановилась возле тропки и снова квакнула.

- Это она нас на тропинку вывела, - понял Бурята. - Молодец, земноводное. Как-нибудь приду сюда, накопаю тебе червей, - пообещал он. - Больших и жирных. А сейчас нам некогда, сама видишь, помыться надо.

И братья пошли к торной тропинке, которая должна была вывести их к реке.

Братья и сотни шагов не сделали, когда из-за кустов на тропинку выбрался веселый моховик. Ноги и туловище малыша покрывали короткие коричневые волосы, а лицо густо усеяли стайки конопушек. Волосы на голове пылали ярко-рыжим - рыжей не бывает. Увидев леших, он застыл, от удивления, разинул рот, потом расхохотался и громко заверещал:

- Смотрите! Это же лешаки! И грязные какие! Они в болоте искупались! В речке надо купаться, а не в болоте! В болоте не купаются! В болоте грязи полно. Только глупые купаются в болоте!