Страница 21 из 67
Глава правительства должен быть сведущ в различных областях. В сопровождении хранителя царской сокровищницы — «Дома серебра» — Иосиф ранним утром являлся в «Дом радости» — царский дворец. Там он беседовал с властителем с глазу на глаз. Визирь докладывал о текущих делах. Получив указания фараона, Иосиф сам отдавал повеления хранителю «Дома серебра», отправлял приказы в столицы номов. Ему часто приходилось выезжать для разбирательства дел, которые не входили в компетенцию номовых судов.
Канцелярия Иосифа стала солидным правительственным учреждением. Здесь сосредоточивались важнейшие документы царства. Иосиф постоянно следил за содержанием оросительных каналов, за кадастрами, хлебными амбарами, хранением зерна. Иосиф сам подбирал личную охрану царя, его мнение всегда учитывалось при назначении на посты высшего командования. С большим вниманием Иосиф изучал отчеты о состоянии войск и вооружения.
Уже в то время существовала структура, которую можно было бы назвать тайной полицией. В хрониках того времени упоминается некий высокопоставленный чиновник при дворе фараона, в обязанности которого входила организация негласных расследований.
В Книге Бытия (42:9) рассказывается о том, как Иосиф встречается с братьями, которые не узнают его. «Откуда вы пришли?» — спрашивает он.
«Из земли Ханаанской, купить пищи», — отвечают братья. «Вы соглядатаи, — обвиняет их Иосиф. — Вы пришли высмотреть наготу земли сей». Под «наготой» Иосиф подразумевает слабые места вдоль северо-восточной границы Египта — наиболее уязвимый в военном отношении участок. Естественно, что любое появление чужих людей в этой местности квалифицировалось как попытка шпионажа.
Английский этнограф Джон Фрезер в книге «Золотая ветвь» пишет: «Когда братья Иосифа пришли из Палестины в Египет, чтобы закупить там зерно во время голода, и уже собирались в обратный путь, Иосиф велел положить в мешок Вениамина свою серебряную чашу. Как только братья покинули город и еще не успели отойти на далекое расстояние, Иосиф послал им вслед своего управителя, приказав ему обвинить их в краже чаши. Тот обыскал все мешки и нашел пропавшую чашу в мешке Вениамина. Управитель стал упрекать братьев за их неблагодарность по отношению к его господину, которому они за оказанное гостеприимство и за всю его доброту отплатили тем, что похитили у него драгоценный бокал. „Для чего вы заплатили злом за добро? — спросил он их. — Не та ли это — чаша, из которой пьет господин мой и он гадает на ней? Худо это вы сделали“. Когда же братья были приведены обратно и поставлены перед Иосифом, он сказал им: „Что это вы сделали? Разве вы не знали, что такой человек, как я, конечно, угадает?“». Из этих слов мы можем заключить, что Иосиф особенно кичился умением обнаружить вора, гадая на своей чаше.
Случай по закупке зерна братьями Иосифа косвенно подсказывает следующее положение дел. Аменемхет III и его визирь смогли не только сделать достаточные запасы зерна для своей страны, но и начать его транспортировку за рубеж.
Иосифа похоронили согласно его завещанию. В романе знаменитого немецкого писателя Томаса Манна (1875–1955 гг.) «Иосиф и его братья» есть обращение умирающего к сыну относительно обряда похорон.
«Пониже наклони голову, сын мой, под моею рукою, голову человека больших устремлений под рукой человека скромного. Я завещаю тебе дом, усадьбу и поле… поручаю тебе их тук и богатство, чтобы ты распоряжался их службами, запасами их кладовых, плодами сада, крупным и мелким скотом, а также урожаем на острове, расчетами и всякой торговлей; а еще отдаю под твое начало посев и жатву, кухню и погреб… маслобойные мельницы, виноградные тиски и всю челядь. Надеюсь, я ничего не забыл. А ты, Озарсиф, не забывай меня, когда я сделаюсь богом и уподоблюсь Озирису. Будь моим Гором, который защищает и оправдывает отца, следя за тем, чтобы не стерлась моя надгробная надпись, и поддерживай мою жизнь! Скажи, позаботишься ли ты о том, чтобы Миннебмат, пеленальных дел мастер, и его подмастерья сделали из меня отличную мумию, не черную, а прекрасно-желтую, для чего я уже припас все необходимое, — ты присмотришь за ними, чтоб они ничего не прибрали к рукам, а засолили меня чистым натром и взяли ради вечной моей жизни тонкие бальзамы: стираксу, можжевельник, привозную кедровую смолу, а также мастику Из сладких фисташек — и закутали мое тело нежнейшими пеленами? Позаботишься ли ты, сын мой, чтобы вечная моя оболочка была красиво расписана, а изнутри сплошь, без единого пробела, покрыта защитными изречениями?
Обещаешь ли ты проследить за тем, чтобы жрец Имхотеп, что служит на западе, в городе мертвых, не раздал своим детям запасов хлеба, пива, масла и ладана, которые я ему оставил для жертвоприношений моему телу, дабы отец твой по праздникам всегда имел вдоволь еды и питья? Как хорошо, что ты самым благоговейным голосом обещаешь мне сделать все это, ибо хоть смерть и обычное дело, она влечет за собой больше заботы, и человек должен обеспечить себя со всех сторон. И еще поставь в мою усыпальницу небольшую жаровню, чтобы челядь жарила для меня бычьи окорока! Прибавь к ним еще гусиное жаркое из алавастра, деревянное изображение кувшина для вина и побольше этих твоих глиняных смокв! Я рад, что ты обещаешь мне это в самых благочестивых и успокоительных выражениях. Поставь на всякий случай возле моего гроба кораблик с гребцами и помести в моем домике нескольких человечков в набедренниках, чтобы они постарались за меня, когда западный бог призовет меня работать на свое плодородное поле, ибо хотя голова моя и пригодна для обобщающего надзора, сам я не умею орудовать плугом или серпом. О скольких хлопот требует смерть! Не забыл ли я что-нибудь!».
История не забыла Иосифа. История не забыла творческого союза двух государственных мужей: фараона Аменемхета III и его первого помощника. Союза, который принес добро целой стране не на один десяток лет.
Армия колесниц — военный секрет Себекхотепа IV
Фараон Себекхотеп IV (1740–1730 гг. до н. э.), как видим, правил не слишком долго. За короткое время своего царствования он сумел навеки оставить память о себе. Что же сделал сей владыка?
Себекхотеп IV — один из первых властителей Древнего Египта, кто понял значение боевых колесниц. Он создал первую армию боевых колесниц Древнего Египта.
В Эпосе о Гильгамеше мы читаем:
«Тогда взял он бурю, свое великое оружие.
На колесницу стал он, на непобедимый ветер бури.
Запряг в нее четырех коней, взнуздал их:
Губителя, Беспощадного, Наводняющего, Крылатого —
Зубы их наполнены ядом,
Скакать умеют они, ниспровергать знают они».
В этом эпосе раскрывается военная мощь боевых колесниц: «Запрягу тебе колесницу, в нее ты запряжешь коней огромных, все падут перед тобой — цари, князья и владыки, будет мул выступать под ношей тяжкой, будет конь твой могучий стремить колесницу и гордиться, что равных себе не знает».
Колесница — превосходное транспортное средство того времени. В бурю и непогоду на ней можно было проехать расстояние до 140 км. Тяжелая повозка, естественно, не могла преодолеть подобное расстояние.
Фараон Себекхотеп IV понял, как страшна для пехоты врага боевая колесница, как прекрасны эти неукротимые, незнакомые, громко ржущие звери, называемые лошадьми. Эти животные в сочетании с боевыми доспехами и оружием, бравой военной музыкой и неистовыми криками наездников вносят хаос, непомерный ужас в ряды противника.
Устойчивые, быстрые, маневренные колесницы — поистине дар божий для победоносных сражений.
Известный ученый В. Б. Ковалевская в книге «Всадник и конь» пишет: «И хетты, и египтяне уделяли очень большое внимание внешнему виду лошадей: аккуратно подстриженные гривы с нагривниками, красиво оформленная сбруя, орнаментированная попона. Сами колесницы середины второго тысячелетия до н. э. представляли собой произведение высокого технического искусства. На древних фресках египетских гробниц иногда изображаются мастерские по изготовлению колесниц, где каждая деталь выполнялась специальным мастером. Для производства колесниц применялись кожа, металл и различные породы дерева, которые привозили из разных стран Древнего Востока. Так, например, если колесница для повозок из Триалети делалась из дуба — самого твердого, но и самого тяжелого дерева, то в колеснице XV в. до н. э., найденной в Египте, использовались береза, ясень, вяз, сосна. Если же вспомнить, что береза не растет южнее Трапезунта и Арарата, то станет ясно, что материал этот доставлялся издалека. Исследователей критских дворцов находки большого количества колесниц (около 500) и их деталей XVI в. до н. э. поставили перед неразрешимой задачей. На самом острове, гористом и пересеченном, колесницы использовать было нельзя. Остается только предположить, как это сделал современный немецкий ученый Г. Бокиш, что Крит производил их на экспорт, снабжая египтян и хеттов. Существовали специальные мастера, изготавливавшие колесницы.