Страница 3 из 16
На второй день, когда мы находились в пятистах милях от французских берегов, к вечеру, когда разразилась буря, телеграф доставил нам депешу следующего содержания:
«На борту Арсен Люпен, первый класс, волосы светлые, шрам на правой руке, путешествует один под именем Р…»
В этот самый момент в темном небе прогремел оглушительный раскат грома. Электрические волны остановили свой бег. Конец депеши до нас не дошел. Нам стала известна только первая буква фамилии, под которой путешествовал Арсен Люпен.
Если бы речь шла о любой другой новости, то я нисколько не сомневаюсь, что служащие телеграфа, бортовой комиссар и капитан свято сохранили бы ее содержание в глубокой тайне. Но присутствие Арсена Люпена было одним из тех событий, которые заставляют напрочь забыть о сдержанности. В тот же день мы все знали, что знаменитый Арсен Люпен прячется среди нас. Правда, никто не мог сказать, каким образом эта новость получила огласку.
Арсен Люпен среди нас! Неуловимый грабитель, о смелых выходках которого на протяжении многих месяцев писали газеты! Загадочный персонаж, с которым старина Ганимар, наш лучший полицейский, вел смертельную дуэль, перипетии которой были такими захватывающими! Арсен Люпен, этот непредсказуемый джентльмен, который орудовал только в замках и салонах и который однажды ночью проник к барону Шорману и ушел оттуда с пустыми руками, оставив записку: «Арсен Люпен, благородный грабитель, вернется, когда мебель будет подлинной». Арсен Люпен, принимавший тысячи обликов: он был то шофером, то тенором, то букмекером, то сыном благородных родителей, то подростком, то стариком, то коммивояжером из Марселя, то русским врачом, то испанским тореадором!
Запомните это хорошенько: Арсен Люпен бродил по ограниченному пространству трансатлантического корабля! Это я вам говорю! По палубе, где находились каюты первого класса, где мы все в любой момент могли оказаться в столовой, салоне, курительной! Возможно, Арсеном Люпеном был вот этот господин… или вот этот… мой сосед по столу… мой сосед по каюте…
– И это будет длиться еще пять раз по двадцать четыре часа! – воскликнула на следующий раз мисс Нелли Андердаун. – Это невыносимо! Надеюсь, его скоро арестуют. – И, обратившись ко мне, она добавила: – Послушайте, господин д’Андрези, вы ведь в хороших отношениях с капитаном? Вы что-нибудь знаете?
Как бы мне хотелось что-либо знать, чтобы угодить мисс Нелли! Она была из тех очаровательных созданий, которые сразу, где бы ни находились, занимают видное место. Их красота, равно как и состояние, приводят в восторг. У них есть двор, поклонники, обожатели.
Она жила в Париже вместе с матерью-француженкой, а теперь ехала к отцу, богатейшему Андердауну из Чикаго. Сопровождала мисс Нелли одна из ее подруг, леди Джерланд.
С самой первой минуты я настроился на легкий флирт. Но в интимной обстановке путешествия ее очарование сразу же поразило меня. Я чувствовал себя немного взволнованным для флирта, когда ее огромные черные глаза ловили мой взгляд. Впрочем, мисс Нелли благосклонно относилась к тому, что я ухаживал за ней. Она изволила смеяться над моими шутками, проявляла интерес к анекдотам, которые я рассказывал. Казалось, ответом на услужливость, которую я свидетельствовал ей, была едва заметная симпатия.
Меня волновал, возможно, единственный соперник. Довольно красивый молодой человек, элегантный, собранный. Похоже, она, скорее, предпочитала его молчаливое настроение, чем мои немного «показные» выходки парижанина.
Этот молодой человек был в числе почитателей, окружавших мисс Нелли, когда она обратилась ко мне с вопросом. Мы находились на палубе, где удобно расположились в креслах-качалках. После вчерашней бури небо прояснилось. Стояла восхитительная погода.
– Я не знаю ничего конкретного, мадемуазель, – ответил я. – И разве мы не можем сами провести расследование, как это сделал бы старина Ганимар, личный враг Арсена Люпена?
– О! О! Вы слишком многого хотите!
– Почему? Разве это так уж сложно?
– Очень сложно.
– Но вы забываете, что у нас есть данные, которые помогут решить проблему.
– Какие данные?
– Во-первых, Люпен называет себя «господин Р…».
– Расплывчатая подсказка.
– Во-вторых, он путешествует один.
– Если бы этой особенности было достаточно!
– В-третьих, у него светлые волосы.
– И что?
– Нам надо просто свериться со списком и действовать путем исключения.
Этот список лежал у меня в кармане. Я вытащил его и пробежал глазами.
– Хочу обратить ваше внимание на то, что есть всего лишь тринадцать пассажиров, первая буква фамилии которых заслуживает нашего внимания.
– Только тринадцать?
– В первом классе – да. Из этих тринадцати господ девять, как вы сами можете убедиться, едут с женами, детьми и слугами. Остаются четыре человека. Маркиз де Равердан…
– Секретарь посольства, – перебила меня мисс Нелли. – Я его знаю.
– Майор Роусон…
– Это мой дядюшка, – раздался чей-то голос.
– Господин Риволта…
– Я здесь, – воскликнул один из нас, итальянец, лицо которого скрывала иссиня-черная борода.
Мисс Нелли рассмеялась.
– Да, этот господин явно не блондин.
– Тогда, – продолжал я, – мы должны сделать вывод, что последний в нашем списке и есть виновный.
– То есть?
– То есть господин Розен. Кто-нибудь знает господина Розена?
Все молчали. Но мисс Нелли, сверля взглядом молчаливого молодого человека, ухаживавшего за ней, что заставляло меня страдать, спросила:
– Ну, господин Розен, почему вы не отвечаете?
Все посмотрели на молодого человека. У него были светлые волосы.
Признаюсь, мне стало немного нехорошо. А воцарившееся тягостное молчание подсказало мне, что все остальные тоже почувствовали легкий шок. Впрочем, это было абсурдно, поскольку ничто в поведении молодого человека не позволяло его подозревать.
– Почему я не отвечаю? – сказал он. – Потому что, приняв во внимание мое положение одинокого путешественника и цвет моих волос, я тоже провел подобное расследование и пришел к такому же результату. Я уверен, что меня арестуют.
Произнося эти слова, он странно выглядел. Его тонкие губы, похожие на две прямые черты, стали еще тоньше и побелели. Белки глаз покрылись красными прожилками.
Разумеется, он шутил. Однако его лицо, да и весь внешний вид произвели на нас сильное впечатление. Мисс Нелли наивно спросила:
– Но у вас ведь нет шрама?
– Вы правы, – ответил он, – не хватает шрама.
Нервным жестом он засучил рукав, обнажив руку. И тут меня поразила одна мысль. Мои глаза встретились с глазами мисс Нелли: он показывал нам левую руку!
Честное слово, я уже собирался сказать об этом вслух, как один инцидент отвлек наше внимание. На палубу прибежала леди Джерланд, подруга мисс Нелли.
Она была взволнована до глубины души. Все столпились вокруг нее. Лишь после нескольких усилий ей удалось выговорить:
– Мои драгоценности, мой жемчуг… Их украли!
Нет, их не украли, как мы узнали впоследствии. Произошла более любопытная вещь: их выбрали!
Из бриллиантовой звезды, из кулона с рубином в форме кабошона, из колье и разбитых браслетов были украдены не самые крупные, а самые изящные, самые ценные камни, то есть те, которые стоят дороже, но при этом занимают мало места. Оправы лежали на столе. Я видел их. Мы все их видели. Эти оправы, из которых выпотрошили камни. Они походили на цветы, у которых оборвали яркие, сверкающие лепестки.
Чтобы совершить это преступление, в то время как леди Джерланд пила чай, надо было в разгар дня, когда по палубе прогуливаются пассажиры, взломать дверь каюты, найти маленькую сумочку, спрятанную на дне шляпной коробки, открыть ее и выбрать нужное!
Мы все вскрикнули, как один человек. Все пассажиры, узнав о краже, были единодушны: это дело рук Арсена Люпена. Это была его сложная, таинственная, непостижимая… и вместе с тем логичная манера, поскольку было очень трудно спрятать громоздкую груду драгоценностей, а вот маленькие камни, отделенные друг от друга, все эти жемчужины, изумруды и сапфиры, не доставляли лишних хлопот своему новому владельцу.