Страница 132 из 168
518. СЕРЕНАДА («Пойдем со мной в тенистый сад…»)
Пойдем со мной в тенистый сад, Пойдем, мой нежный друг, — Там жизнь, цветы и аромат, И бархатный там луг… Сгони пугливый сон с ресниц, Покинь постель свою, — В саду щебечут хоры птиц, И я тебе пою. Уж солнце весело глядит В раскрытое окно, И кущи темные ракит Заждались нас давно. Всё громче свищет соловей, Всё ярче краски дня… Пойдем же в сад гулять скорей, Красавица моя! <1891>519. ВЕСНА
По садам уже, кудрявясь, И на липах, и на кленах Распустилась нежно завязь В бахромах темно-зеленых. У ручья, в волокнах ила, Под душистой тенью клена, Лепестки свои раскрыла Голубая анемона. Зацвела нитчаткой заводь, Как в узорной пелеринке, И над нею вышли плавать Бледно-желтые кувшинки. Над рекою утром рано Пар клубится дымкой тонкой, И слышны из-за тумана Влажный блеск и рокот звонкий. И по соснам вновь запрыгал Дятел громко и проворно, Из-под шишек, в чаще игол, Вышелушивая зерна. <1892>520. КАНУН КУПАЛА
(Фантазия)
Лес не дремал… Цветы не спали, Живой росой окроплены; Шурша листвой на ветровале, Играл зефир с лучом луны. Не спали птицы в теплых гнездах, И по опушке, вдоль межи, Ползли, вдыхая влажный воздух, Желтоголовые ужи. Под сенью пихт и сосен хмурых, Как тень проворны и легки, Ловя жучков, на ржаво-бурых Стволах сновали пауки. И там, среди ложбин, в которых Ручьи бессонные гремят, В тени на пестрых мухоморах Впивал тарантул жгучий яд. И оглашали томным криком Лесов загадочную ширь В своем злорадстве алчно-диком Сова и мрачный нетопырь. Давно заря зарю сменила, А в темном лесе, как шакал, Всё кто-то выл, стеня уныло, Всё кто-то воздух оглашал. Уж поздно. Над безмолвной кроной Душистой ночи сумрак лег; Кой-где в кудрях травы зеленой Блестит Иванов червячок. И над рекою, осиянны Печально-кроткою луной, Гуляют стройные туманы, Как привидений легких рой. Скользит луна лучом отвесным По глади сонных теплых вод… И вот — плывет в созвучьи тесном Русалок звонкий хоровод. И то — на берег вдруг прилегши, Они сверкнут звездами глаз, То — в тьму ветвей проворней векши Взлетят и скроются зараз. И долго их напев унылый Звучит чудесно-ярким сном… То замолчит, то с новой силой Рокочет в сумраке ночном. И вновь смолкает… тише… тише… Волна баюкает волну… И лишь полет летучей мыши Порой пронижет тишину. А в дебрях, по дорожке пешей, Ступая глухо, не стуча, Идет-бредет косматый леший, Как филин, звонко хохоча. Дохнет на папортник, и — чудо! — Разрезнокудрые листы Усеют пылью изумруда Яркоогнистые цветы. Идет и свищет… Эхо плачет… Дрожит земля в бреду глухом… И слышно: ведьма мчится-скачет В железной ступе с помелом. А леший, клад свой в полночь вырыв, Русалкам кажет, что в нем есть: Там самоцветов и сапфиров Им в целый век не перечесть. И вновь лесник седобородый Их гонит гиканьем к реке… И вновь, молясь с ночной природой На непонятном языке, Он кличет фей русоволосых Из недр мечтательно-глухих; И, к их ногам сложив свой посох, Садится сказки слушать их. <1892>521. ОЖИДАНИЕ
Незабудки, васильки — Васильки и незабудки… Жду я в поле у реки, — Нет и нет моей малютки… Жду… О боже, как хорош Этот кроткий вечер лета! Золотится в поле рожь, Соловей рыдает где-то… Жду… И хочется рыдать Самому мне нежной песней: Той, чей взор цветка прелестней, Не видать и не видать! Время мчится… Жду опять… Солнце медлит в ожиданьи… Солнце хочет на прощанье Русый локон целовать… Жду… Давно погас восток… Я томлюсь, я изнываю И, сорвавши василек, Лепестки перебираю… «Любит?.. нет?» — и лепестки Шепчут — «да!»… А нет малютки… Незабудки, васильки — Васильки и незабудки. <1893>