Привычка умирать

— Что там? — спросил Каменский.

Крапива пожал плечами:

— Не знаю, может, показалось. На балконе…

— Двадцать назад. Скорость — минус тридцать.

Теперь картинка смещалась дискретно, словно бы “глаз” двигался прыжками. Оранжерея… Край террасы… Масса растений… Слишком смазано.

— Стоп! — закричал Крапива. — Вот!

Картинка чуть подрагивала, замерев на экране.

— Вот, между перилами, — он ткнул пальцем. — Вроде какой-то предмет…

Коминс пискнул: готова вторая серия отфильтрованных кадров. Игорь поспешил вывести их на экран:

— Скорость — десять… Стоп!

Теперь можно было различить крупные листья, но предмет, заинтересовавший Крапиву, отчетливее не стал, только чуть как бы приблизился. Что-то там выглядывало среди плетей лианы, но в этот момент заряд уже угодил в разведчика.

Опера увеличили предмет на треть кадра и переглянулись.

— По-моему, напоминает подошву ботинка… — неуверенно пробормотал Крапива.

Действительно, было похоже на мысок черного тупоносого ботинка. Судя по его положению, хозяин лежал на полу на спине. Впрочем, это мог быть не ботинок, а, скажем, фрагмент напольной вазы.

— Игорь Владимирович, — послышался из наушника голос старшего аналитика Трынкова. — Есть интересные данные по вашей съемке…

— Да-да, давайте!

— В правом верхнем углу последнего кадра отчетливо видна часть округлого темного предмета… — размеренно начал доклад Трынков.

— Я понял, Сергей, — нетерпеливо прервал Каменский, — короче, что там у вас?!

— То же, что и у вас. На семьдесят процентов вероятно, что это мужской ботинок. Оценка такова… Размер ноги примерно сорок четыре с половиной, по фактуре подошвы определить фирму-производитель пока невозможно. Судя по положению стопы, мужчина лежит на спине, либо поворот тела вокруг горизонтальной оси незначителен…

— Спасибо, Сергей, я все понял. Думаешь, труп?

— Ну, данных маловато… — Трынков, как всегда, обиделся, что ему не дали закончить полную безупречной логики речь. — Счастливо.

Наконец-то зацепка, теперь можно действовать! Каменский скомандовал приготовиться группе захвата, в то время как Крапива уже выводил флаер из леса:

— С парадного пойдем, шеф?

— А? Да, да… — Игорь вызывал по коминсу Гора: — Александр Васильевич, нужна санкция на обыск виллы “Блаженные зори”. Похоже, у них там труп.

— Я понял, Игорь. Санкция будет. Ты делай свое дело, а прокурорских оставь мне.

— Спасибо, Александр Васильевич! Трынков высылает вам подробный отчет, — сказал Игорь и переключился на технарей: — Объект блокировать наглухо, чтобы пылинка не вылетела. Прервать внешнее энергоснабжение. Мы начинаем.

Каменский дал знак драбантам рассыпаться цепью. Бойцы споро выполнили приказ, на ходу поводя головами, проверяя настройку боевых систем комбинезонов “Паук-7 Супер”. За непроницаемыми забралами шлемов лиц было не разглядеть, лишь красновато-зеленые сполохи от внутренних консолей перебегали изредка по тонированному пластику, словно отголоски северного сияния. Рядом с Каменским остались Крапива и командир драбантов сержант Лоскутов, напоминавший в боевом комбинезоне вставшего на хвост лобстера.

— Действовать только по моей команде. Я к воротам, Крапива — старший. Помните — внутри ценнейшее оборудование, его необходимо взять неповрежденным. Все, я пошел.

— Забрало! Защиту на полную! — напомнил Крапива. Игорь только плечами пожал, влекомый инстинктом “пса”, в момент охоты забывающего о самосохранении. Однако разум возобладал, и он все же активировал защиту комбинезона на пятьдесят процентов. Сразу же потянуло послегрозовой свежестью.

Каменский шагнул за кромку леса и вышел на гладкую площадку перед воротами виллы. Преступник находится в западне, остается только войти и взять его.

Он сунул в приемную щель замка свое удостоверение. Чтобы попасть на виллу, его полномочий хватало с лихвой: пластиковый жетон с золотым обрезом, гербом Союза и кодом доступа уровня А3 давал владельцу законное право проникать практически на любой объект, будь то частное жилище или промышленное предприятие. Исключение составляли только космические и военные базы и некоторые научные организации. Например, Государственный Центр по Проблемам Долгожительства, ГЦПД. Код жетона, своего рода универсальная отмычка, переключал все системы автоматического управления входом-выходом на личный коминс Каменского, позволял получить доступ к сетям и базам данных, к управлению любыми транспортными средствами вплоть до космических челноков.

Однако электронный привратник брезгливо сплюнул жетон, словно простую бумажку. Послышался издевательски наглый щелчок блокировки, где-то внутри ворот с лязгом вошли в пазы дополнительные засовы Игорь почувствовал себя по-дурацки, потом пришло удивление: неподчинение властям давало право стрелять на поражение. Колян что там, совсем нюх утратил или на бессмертие свое надеется? Так оно ему пригодится на пожизненном. И очень скоро пригодится. То-то будет времени апелляции подавать, да только кто ж их принимать-то станет, если за незаконное обессмерчивание применяют статьи раздела Прим, а материалы дела засекречиваются.

Еще одно косвенное подтверждение незаконной деятельности Зашитого, ухмыльнулся Каменский, нагибаясь за жетоном. Оставалось только дать сигнал драбантам, когда с двух сторон раздалось легкое жужжание. Каменский успел заметить выдвинувшиеся из косяков консоли излучателей, мощный разряд ударил ему в плечо, отбрасывая от ворот назад, на площадку. Защитное поле “Паука” поглотило энергию удара и полностью разрядилось. Пятидесяти процентов оказалось маловато.

Встать! Скорее к воротам, в узкую полоску мертвой зоны!

Каменский почти ослеп от пневматического шока, но, превозмогая боль, бросил тело вперед. Он видел, что не успевает, что фидер второго лучевика уже налит багрянцем, словно спелое яблоко, и энергия выстрела вот-вот обрушится на него. Но рефлексы заставляли биться за жизнь; скрипя зубами, он сделал еще рывок, распластавшись на бетоне, словно ящерица…

Пфффхх!!! Пфхх! Пфхх! От опушки стреляли драбанты, что-то ревел сорванным голосом Крапива, а над ним арка ворот расцветилась яркими цветами разрывов.

Каменский тяжело приник к створке, перед глазами мелькали разноцветные круги и переливались маленькие радуги, в мозгу тупо крутилось: “Хотел цыпленка табака, получи с приветом от тещи, сто чертей ей…”, а сверху на спину падали тяжелые капли расплавленного металла. Защитное поле защитить его уже было не в состоянии. Оставалось надеяться на надежность самого комбинезона.

Каменский почувствовал, что задыхается и превращение в прожаренную отбивную вот-вот завершится, когда острая боль милостиво подарила ему глубокое забытье.

Советник Александр Васильевич Гор стоял одной ногой на краю алого шелкового ковра, разделяющего кабинет Президента на как бы официальную и неофициальную половины. Сам господин

Вечный Президент Белобородько метался вокруг, потрясая подборкой прессы.

Взгляд советника был направлен в пространство. Если пси-аналитики, дублирующие возле визио-камер “декодер намерения”, надеялись что-то прочесть на его лице, то зря. Советник не знал, дежурят ли они, когда целью аудиенции является награждение или другой приятный повод — он в последнее время не попадал на такие приемы. Гора вызывали, только когда ситуация становилась угрожающей. Как сейчас.

Вторым человеком, удостоившимся сегодня аудиенции, был генерал Лосев, начальник личной охраны. Тоже обессмерченный.

— …Что за страна!!! — хрипло орал господин Президент, блестя покрасневшим лицом, как наливное яблочко с червяком внутри. — Стоит ослабить контроль хоть на мгновение, как тут же выползает всякая шваль и, видите ли, начинает грозить Президенту свержением! Президенту!!! Такое возможно только у нас. Можете себе представить подобное где-нибудь в Желтой Империи или в Эмиратах? Можете?

— Осмелюсь заметить, господин Президент, это не правовые государства, — осторожно проговорил Лосев.