Страница 18 из 129
МАЙСКАЯ БАЛЛАДА В белой чаше пар клубится. Смотрит красная девица, Как вода ключом вскипает, Набухает, пар взметает, Пар свивается в колечки, А вода клокочет глухо, И лепечет, и лопочет, Как ночной сверчок на печке, И жужжит, как будто муха, Как возок вдали, рокочет. Звон полночный в отдаленье. Дева встала на колени И кольцо бросает в чашку. «О святая Петронила! Этой ночью, ночью майской, Сделай мне подарок райский: Мне без мужа жить не мило, Пожалей меня, бедняжку! Пусть какой угодно лада, Привередничать не стану, Я молиться не устану, Только дай- хотя б любого, Я любого взять готова, Только рыжего не надо!» Клубом пар пред девой юной, И вода клокочет яро, И доносится из пара Словно звук сереброструнный: «Оказала б я услугу, Помогла б в девичьей доле: Славно ты поешь в костеле! Я тебе дала бы друга, Да найти-то трудновато: Нынче девок многовато, Есть один, да не годится,- Парень рыжий, как лисица, Белоглазый, несуразный, Кособокий, безобразный, И к тому же этот лада…» «Вот такого мне и надо!» РАЙСКАЯ БАЛЛАДА Шла Мария райским садом, Каждый встречный добрым взглядом Провожал ее, крестясь, Лишь одна Елизавета Не послала ей привета, Обошла, не поклонясь. И Мария ей сказала: «Что с тобой, святая, стало? Я тебя не узнаю. Нимб твой светлый набок сбился, Мутный взор остановился - Иль не нравится в раю?» И поморщилась святая: «Ах, в раю я так скучаю! Зря слоняюсь день-деньской…» «Это мило! Ты скучаешь! Что же ты не опекаешь Души, вверенные мной?» А она в ответ, вздыхая: «Здешних женщин опекая, Лет пятьсот я тут живу, Только, как я ни старалась, Верных жен не попадалось Ни во сне, ни наяву. Правда, где-то в чешском крае Раз нашлась жена такая – Непорочна и тверда, Но пока я к ней спускалась, Чистоты, как оказалось, Не осталось и следа!» БАЛЛАДА О ПОЛЬКЕ Шум и гомон на деревне. Это полька в сани села, Вороные кони в пене, сбруя в лентах закипела, Вкруг нее и плеск и радость, как ручьи весною ранней, Смех, и пляска, и веселье, и народа ликованье. Села в сани – стройность в стане, в дальний город ехать хочет. «Добрый путь! Счастливой встречи!» – ей вослед струится эхо. Пусть увидят горожане, что деревня им прислала: «Руки в боки, ноги в скоке, пусть их вскружит вихорь бала!». Это только – едет полька! Снег сверкает, бич мелькает,- вот так скорость, вот так скачка! Свист летит из-под полозьев, где она – лесная спячка? Камни под гору скатились вниз тропинкою кривою, И гора, плечо поднявши, в такт качает головою. Вот какая это полька! Есть ли в мире лучше танец, Чтоб глаза зажег о звезды, чтобы с роз сорвал румянец? У нее в крови веселье и горит и не сгорает, И задор неугомонный каждой жилкою играет, Это только – мчится полька! Поздно вечером вкатили кони в пригород с разлета. О, как грустно здесь под вечер: глухо замкнуты ворота. Нет на улице ни тени, в переулках нет ни звука, Серым саваном тумана город весь покрыла скука. Полька спрыгнула на землю: «Что ж хозяин не встречает? И дверей гостеприимных мне никто не открывает?» Подошла к закрытым ставням, постучала в бревна сруба. «Принесло еще кого там?» – изнутри ей голос грубо. Это только – едет полька! «Эй, жена! У двери полька! Привечай ее под кровом, Нужно эту гостью встретить ясным взглядом, добрым словом. Мы с тобой молодожены, мы не любим тихой грусти, В наших стенах дышат дудки, в потолке играют гусли, Печь гудит у нас фаготом, двери звонки, словно скрипки, Принимая эту гостью, мы не сделаем ошибки, Обеги, жена, скорее околоток весь соседний, Созывая без разбору всех – богатый или бедный, Молви только: «В доме – полька!» Все сошлись. Бедняк склонился, и вослед его поклону Снял богач пред нею шляпу и король свою корону. В круг пошли княгиня с князем, подхватив мотив горячий. Тоник с Анежкой танцует, Йозефик кружится с Качей. Гей, смелее! Гей, быстрее! Все в движенье, все танцует. Это явь или виденье? Печка скачет, ног не чует! Стены пляшут, двери машут, семенят скамеек ножки. Бревна стен качает танец; на загнетке пляшут плошки. Это только – вьется полька! МАЛОСТРАНСКАЯ БАЛЛАДА Входит в Прагу молодой бродяжка, Еле тянет ноги, дышит тяжко. Он совсем уж выбился из сил. Вот дошел до моста и застыл… Посмотрел на статую святого, Что стоит степенно и сурово, И сказал, досадой обуян: «Хорошо тебе, святейший Ян! В славе ты стоишь неколебимо, И народ с поклоном ходит мимо. А чуть вечер – для тебя, безгрешный, Зажигают фонари поспешно, Ну, а я – один, как пес бездомный, Целый день брожу до ночи темной, И не чую под собою ног, И устал смертельно, и продрог. Камень – он повсюду ранит ноги: И на улице и на дороге! Где ж ночлег сегодня я достану? Где смогу хоть на часок прилечь? Хорошо тебе, святому Яну!» Но святой в ответ на эту речь Произносит с горькою обидой: «Дорогой мой, лучше не завидуй. Только с виду может показаться, Что уютен этот пьедестал. А когда бы ты со мною стал, Ты бы сам не знал, куда деваться! Если б ты увидел, глядя вниз, Как на речке, бойки и румяны, Неумолчный поднимая визг, Возятся девчонки с Малой Страны, Отжимая с шутками свое Свежевыстиранное белье, И над блеском голубой волны Их колени белые видны, И задорный хохот раздается! А когда иная чуть нагнется, Чтоб еще разок ополоснуть, Из корсажа выпирает грудь!… Нет, мой милый, я скажу по чести: Черт пускай стоит на этом месте!»