Здесь и сейчас

Через некоторое время Итан кладет газету и смотрит на меня с таким видом, будто хочет спросить: «Как мы дошли до жизни такой?» Мое сердце рвется ему навстречу. Я привыкла жить в мире хаоса.

Вспоминаю выражение его лица, когда в ящике Паппи он нашел свой рисунок. Переживаний уже по горло, а еще только полдень.

Слегка касаюсь пальцами его запястья:

– Прости меня, мне очень жаль, что я впутала тебя в это дело.

Секунду Итан смотрит на меня, как и раньше.

– Я давно сам впутался в это дело… С того самого дня, как увидел тебя, Хенни. Теперь уже не выпутаться.

– Думаю, надо смотреть в разделе «Городские новости», – говорю я, когда мы перекусили в закусочной бутербродами и чипсами с лимонадом и вернулись в машину.

Раскрываю этот раздел. На первой же странице огромная статья с двумя фотографиями: на одной мужчина, на другой женщина.

Итан наклоняется поближе.

– Черт побери, ты знаешь, кто это? – Он тычет пальцем в фотографию женщины. Я немного пододвигаюсь, чтобы он мог пробежать текст. Палец его замирает на имени в самом начале статьи. – Ну, да, точно она.

– Кто?

– Мона Гали. Женщина-ученый, которая написала научную работу, про которую я тебе рассказывал. Из лаборатории, где я прошлым летом стажировался.

– Ее ты хотел познакомить с Беном Кеноби.

– Ну да.

– Господи. Что с ней случилось?

Мы оба так взволнованы и обеспокоены, что читаем статью, беспорядочно перескакивая с места на место. Я снова гляжу на заголовок.

– Похоже, она погибла, – говорю я и читаю вслух: – «Ссора любовников закончилась трагически». – Пытаюсь успокоиться и читаю первые два абзаца внимательно и по порядку. – Да, все закончилось для нее смертью. – Я указываю на фото мужчины. – Вот этот человек, как его, – ищу его имя, – Эндрю Болтос, это он убил ее.

Итан смотрит на меня как громом пораженный.

– Она уже мертва?

– Нет, сейчас она еще жива. – На всякий случай ищу дату. – Погибнет в субботу вечером, примерно в семь сорок пять.

Итан тупо смотрит на газетный лист, словно не в силах заставить себя читать дальше.

– Но почему? Зачем кому-то понадобилось ее убивать?

– Тут, кажется, пишут, что этот парень, Эндрю, был ее любовником, и они крупно поссорились. – Я читаю дальше: – Так. Этот Эндрю не отрицает, что убил ее. Утверждает, что сделал так в целях самообороны, так как у Гали был пистолет.

Итан несколько секунд молчит, переваривая услышанное.

– Как думаешь, это то самое?

Мы оба знаем, что «это» – то самое. Слишком уж многозначительное совпадение, чтобы было иначе.

– Думаю, да.

Я складываю газету, стараясь, чтобы складка не проходила по фотографии. Руки у меня нервно дрожат.

– Мой отец знал про нее?

– Я рассказывал ему о работе доктора Гали. Не о той, которая посвящена волновой энергии, а про темную материю, это было ее хобби. Не помню, называл ли я ее имя. Мне так и не удалось передать ему научную статью Гали.

Даю глазам минутку отдохнуть и читаю дальше:

– Это случилось как раз в ее день рождения.

– Гали убили в собственный день рождения? То есть убьют…

– Как Шекспира. Шекспир тоже умер в свой день рождения. – Я читаю статью до конца. – Я думала, надо искать что-то вроде политического убийства или на почве больших денег, которые может потерять какая-нибудь корпорация. Понимаешь? Представить не могла, что это будет убийство какой-то девушки в ее день рождения во время ссоры с дружком.

Итан не отрывает глаз от фотографии:

– Да, только девушка эта не какая-то, тут особый случай.

Принимаюсь читать статью сначала.

– Ты говоришь, лаборатория в Тинеке?

– Да.

– Там это и случилось. Случится.

Итан качает головой:

– Черт знает что! Я сотни раз бывал там.

– Это нам пригодится, верно?

Кладу газету на приборную доску, чтобы как следует под лучами солнца рассмотреть фотографию мужчины.

– Надо узнать, что это за человек. Узнать про него все, что можно.

Итан кивает:

– Статья Гали все еще лежит у меня в рюкзаке. Поверить не могу, что она мертва.

– Она еще не мертва.

– Да, конечно, я хотел сказать, должна умереть.

– А мы должны ее спасти, понял?

На всякий случай просматриваем остальную часть номера за 18 мая, потом читаем остальные три номера, до конца этого месяца.

Кое-что важное находим почти сразу. В номере за 21 мая в разделе «Городские новости» напечатана довольно неприметная статья, где говорится о неожиданном повороте, который получило дело об убийстве Моны Гали, совершенном Эндрю Болтосом. То, что сначала казалось обычной ссорой любовников, закончившейся убийством по неосторожности в результате самозащиты, теперь предстало в несколько более сложном виде. Из обоих компьютеров, стоявших в кабинете Моны Гали, была почти полностью стерта информация, а из картотеки исчезли все материалы.

У нас был также номер за 28 мая, где сообщалось, что в ночь, когда она погибла – то есть должна погибнуть, – в квартиру Моны Гали также кто-то наведался. В квартире были заметны следы тщательного обыска, а из домашнего компьютера исчезли все файлы.

В статье также пересказывается связанная с этим информация, напечатанная в номере за 27 мая, которого у нас не было. Полиции так и не удалось засадить Болтоса за решетку. Как только картина преступления стала усложняться, он исчез – подозревают, что Болтос бежал из страны с фальшивым паспортом.

– Чушь какая-то, – бормочет Итан.

– Он очень подозрительный тип, – говорю я, отрывая глаза от газеты. – Не гражданин Соединенных Штатов, настоящее имя неизвестно, власти понятия не имеют, как он попал в страну. Скорей всего, проник нелегально, по поддельным документам. Загадочная история.

– Похоже, все так, как ты себе представляла, – подытоживает Итан, когда я заканчиваю читать все, что нашла интересного. – Болтос хотел ее убить… то есть хочет убить, причина – исследования Гали, уже проведенные, а также будущие, а это еще один повод для нас, чтобы спасти ее.

– Но откуда ему знать, какую работу она станет делать в будущем. Он не знает того, что знаем мы. Возможно, он не догадывается, что здесь историческое распутье, вилка.

– Ты думаешь? – Итан снова смотрит на фотографию мужчины.

– Ну, он ведь не может быть одним из наших, из иммигрантов.

– Откуда ты знаешь?

– Как откуда? Про него напечатано в этой газете. А она вышла до того, как мы прибыли сюда.

– Пожалуй.

Итан трясет головой, будто хочет прояснить мысли.

– Но ведь можно изменить ход истории, направить ее по другому пути, даже не подозревая об этом, согласись, – говорю я. – Болтос мог догадываться, что Гали стоит перед каким-то открытием и ей уже что-то известно. Он пытался украсть материалы ее исследований, так? Может, чтобы использовать их самому, хотел прославиться?

Итан молчит, раздумывает.

– В общем-то, если пытался, то у него ничего не вышло. Будущее, по словам Бена Кеноби, – это полное разрушение нормального климата, экологическая катастрофа. Непохоже, что она вызвана какой-то революцией в области волновой энергии.

– Да. Непохоже. И тут особо не прославишься.

– А может, он агент какой-нибудь корпорации, связанной с большой нефтью. Ну, понимаешь, такой огромный, жадный спрут, который хочет уничтожить новую технологию, угрожающую вытеснить его из бизнеса. В книжках про это пишут. И в кино показывают.

Я уставилась на свои ногти на ногах, думаю.

– Версия неплохая. Но трудно доказать.

Итан пожимает плечами:

– Плохо, что у нас нет Интернета, можно было бы посмотреть, какие прогнозы на ближайшее будущее. Всего только два дня, понимаешь?

– Интернет-то здесь при чем? – смеюсь я. – Там даже про завтра ничего нет. Думаешь, в Интернете есть про все, даже про будущее?

Оставляем газеты в машине, идем прогуляться по пляжу, обсуждая наши дальнейшие действия. Убегаем от холодных волн прибоя, строим планы на будущее. «Грандиозные», как говорит Итан.