Тайна Тюдоров

Я не осмелился расспрашивать дальше. Конечно, я знал про Анну Болейн – да кто же не знал? Как и многие в нашей стране, я вырос, внимая мрачноватым рассказам о короле Генрихе VIII и шести его женах, которые произвели для него на свет сына, нашего нынешнего короля Эдуарда VI, и двух дочерей, Марию и Елизавету. Чтобы жениться на Анне Болейн, король Генрих отверг первую супругу, испанскую принцессу Екатерину Арагонскую, мать леди Марии. Потом он провозгласил самого себя главой церкви. Говорили, что Анна Болейн смеялась во время коронации, однако смеяться ей пришлось недолго. Народ проклинал ее, считая ведьмой-еретичкой, что взбаламутила короля и королевство. Не прошло и трех лет с рождения принцессы Елизаветы, как Анну обвинили в государственной измене и кровосмешении. Она была обезглавлена, а вместе с ней ее брат и еще четверо сообщников. Мать короля Эдуарда, Джейн Сеймур, обручилась с королем на следующий день после казни Анны.

Многие свидетели взлета и падения Анны Болейн презирали ее даже после трагического конца. Екатерина Арагонская оставалась всеобщей любимицей: жизнь ее была сломана, но образ смиренной страдалицы запомнился. И все-таки меня задела ярость, прозвучавшая в голосе мастера Шелтона. Он говорил о Елизавете так, словно она повинна в прегрешениях матери.

Мастер Шелтон прервал мои размышления. Он указал на остроконечный силуэт, словно выгравированный на вечернем небе.

– Вот он, Уайтхолл, – произнес он. – Поехали, уже поздно. На сегодня нам, пожалуй, хватит приключений.

Мы пересекли просторный открытый парк и оказались среди огороженных усадеб и потемневших церквей, насчитывавших не один век. На склоне высилась громада каменного собора, и я восхитился его строгим великолепием. Меня охватил благоговейный трепет.

Конечно, мне приходилось бывать в замках. Взять хотя бы поместье Дадли, где я вырос, – оно считалось одним из самых роскошных в королевстве. Но Уайтхолл был не похож на то, что мне доводилось видеть прежде. Удобно расположенная в излучине реки королевская резиденция предстала перед моим восторженным взором – пестрое скопление причудливых башен различной формы и галерей, опоясавших стены, словно огромные змеи. Насколько я мог видеть, замок рассекали на части два больших прохода.

Мы въехали в арку Северных ворот и легким галопом проскакали во внутренний двор. Там суетились лакеи, чиновники и придворные; в каждом уголке двора кипела бурная деятельность. Взяв лошадей под уздцы, мы двинулись пешком к конюшням. Навстречу нам направился аккуратно подстриженный человек в малиновом дублете[1].

Мастер Шелтон остановился и отвесил церемонный поклон. В ответ незнакомец слегка склонил голову. Взгляд бледно-синих глаз оценивающе скользил по нас. Рыжеватая борода придавала лицу живости; в его чертах читались острый ум и неистощимая энергия.

Почтительно опустив глаза, я заметил засохшие чернила под ногтями у незнакомца. Он холодно произнес: – Мастер Шелтон, ее светлость предупредила меня о вашем возможном прибытии. Надеюсь, путешествие было не слишком утомительным?

– Нет, милорд, – негромко ответил мастер Шелтон.

Взгляд нашего собеседника переместился на меня.

– А это?..

– Брендан, – выпалил я прежде, чем успел сообразить, что говорю. – Брендан Прескотт, к услугам вашей светлости.

Повинуясь порыву, я старательно поклонился. В глазах этого человека мое рвение наверняка выглядело глупо. Словно в подтверждение моих мыслей, он от души рассмеялся:

– Ты, должно быть, новый оруженосец лорда Роберта. – Он улыбнулся еще шире. – Возможно, твой господин и станет требовать от тебя столь возвышенного обращения даже наедине, но я удовольствовался бы простым «мастер секретарь Сесил» или «милорд», если, конечно, ты не возражаешь.

Я густо покраснел.

– Да, конечно. Простите меня, милорд.

– Парень совсем вымотался, – пробурчал мастер Шелтон. – Если бы вы соблаговолили сообщить ее светлости о нашем прибытии, мы больше не беспокоили бы вас.

Мастер секретарь Сесил поджал губы:

– Боюсь, ее светлости здесь нет. Вместе с дочерьми она уехала на Стрэнд, в Дарем-хаус. Нужно освободить комнаты для знати и их свит. Вы же видите, у его светлости сегодня полон дом.

Мастер Шелтон оцепенел. Я переводил взгляд с мастера Шелтона на секретаря Сесила. На лице последнего читалось скрытое торжество. В эту секунду я понял, что мастера Шелтона застигли врасплох и, более того, поставили на место. Сесил вел себя по-дружески, и все же ровней эти двое не были.

– Леди Дадли просила передать вам, что ей потребуются ваши услуги, а потому вам надлежит незамедлительно отправиться в Дарем-хаус, – продолжил Сесил. – Если хотите, я дам вам сопровождение.

За его спиной носились с факелами пажи, зажигая свечи в развешанных на стенах железных канделябрах. На Уайтхолл спускались сумерки, и, подобно всему вокруг, мрачнело лицо мастера Шелтона.

– Дорогу знаю, – буркнул он и обернулся ко мне. – Поехали, парень. Дарем недалеко.

Сесил, однако, сжал мою руку – несильно, но властно:

– Полагаю, новому оруженосцу лучше остаться здесь, с лордом Робертом, – таково указание ее светлости. – Он снова улыбнулся мне. – Я покажу, где тебе предстоит жить.

Не рассчитывая так скоро оказаться без опеки, в этот решающий момент я почувствовал себя потерянным ребенком. Хорошо бы мастер Шелтон возразил Сесилу. Я все-таки должен лично доложить леди Дадли о прибытии. Но он сказал:

– Ступай, мальчик. У тебя теперь свои обязанности. Я непременно зайду позже.

Не взглянув на Сесила, он вскочил в седло и направил гнедого назад к воротам. Я же, взяв Шафрана под уздцы, поплелся за Сесилом. Проходя под аркой, я обернулся. Мастера Шелтона след простыл.

У меня почти не было времени как следует разглядеть громадные, перекрытые балками конюшни, в которых содержалось полным-полно боевых скакунов и гончих. Шафран остался на попечении юного темноволосого конюха – мальчишка тут же протянул руку за монетой. Взвалив седельную сумку на плечо, я поспешил за Сесилом. Мы миновали еще один внутренний двор, прошли в боковую дверь и поднялись по лестнице, ведущей в смежные помещения, украшенные гобеленами.

Толстые ковры приглушали наши шаги. В воздухе витал сильный смешанный запах мускуса, пота и заплесневелой ткани. С оплывших свечей в железных канделябрах капал воск. Откуда-то слышался звук невидимой лютни, мимо нас важно проплывали придворные, драгоценности на их одеждах из дамаста и бархата переливались, попадая в луч света, и становились похожи на крылья радужных бабочек.

Никто не обращал на меня внимания, однако я чувствовал себя так, словно каждый встречный спрашивал мое имя. Как же я потом отыщу дорогу в этом лабиринте?

– Поначалу кажется, что здесь все слишком запутано, – заметил Сесил, угадав мои мысли. – Но со временем ты привыкнешь. Как и все мы.

В ответ я выдавил слабый смешок. Во дворе он выглядел таким всевластным, а здесь, в длинной галерее, будто уменьшился на фоне окружающего нас величия и стал похож на зажиточного купца вроде тех, что приезжали в замок Дадли. Такие люди с острым чутьем, заняв удобное положение в жизни, могли легко переносить злоключения.

– У тебя решительный вид, – с улыбкой продолжал Сесил. – Это забавно, но ненадолго. Чувство новизны быстро выветривается. Опомниться не успеешь, как тоже начнешь жаловаться, что здесь невыносимо тесно, и будешь готов все на свете отдать за глоток свежего воздуха.

Стайка смеющихся женщин с восхитительными прическами скользнула мимо нас, ароматические шарики громко постукивали на их туго стянутых корсетах. Я так и застыл на месте. Даже невиданные прежде вещицы восхитили меня, а уж когда одна из дам послала мне обольстительный взгляд, я не смог не ответить тем же: плененный ее утонченной бледностью, я совсем позабыл, где нахожусь. Она коварно улыбнулась и отвернулась, словно меня и не было, а я все смотрел ей вслед. Сесил тем временем, давясь от смеха, обогнув угол, вывел меня в очередную галерею, на этот раз безлюдную.

1

Дублет — распространенная в позднее Средневековье и раннее Новое время узкая (наподобие куртки) мужская одежда, носившаяся поверх рубашки. (Здесь и далее примеч. перев.)