Страница 255 из 280
— В Сокару? — улыбнулся Уэсс.
— Да. Туда чаще всего. У нас есть тюрьмы, они нужны для оступившихся смердов. Есть и трудовые колонии, где многие оступившиеся через усиленную трудотерапию на благо общества, пытаются изживать свои изъяны, в которых гнездится корень их бед — это такие изъяны как крайний индивидуализм, жлобство, завистливость и прочее в том же духе. С дегенератами же разговор короткий: чаще всего высшая мера социальной защиты, реже — изгнание. Но повторяю, проблем и нас хватает. Бывает, что человек поддаётся своим страстям и деградирует. Случается, что и высокопоставленные лица становятся на путь нравственной инволюции. Свежий пример — бывший министр Боров, который сознавая многие вещи, пошёл по пути самодурства и потворству своим страстям. Но всё же система самоналаживаема. Во всяком случае, была таковой до появления на Темискире рунхов. Но к этому вопросу мы вернёмся когда–нибудь позже. Договорились?
— Ваше право, — пожал плечами Херберт и спросил: — И как, интересно, вы воспринимаете остальные страны?
— Ютония, Южная Ракония идут по нашему пути. Кантоны тоже, но у них там ещё сильное межклановое соперничество. Хакона, до революции и превращения в велгонского вассала, тоже шла нашим путём, но там этот процесс только начинался и в верхах смердов хватало. Теперь же Хакона обратно вернулась. Северная Ракония тоже идёт по Пути, но не так давно. Когда во время войны с Хаконой в тридцать четвёртом Ракония разделилась на север и юг, северяне сломали Путь. Собствнно, эта и была главная причина междоусобицы. Амбициозные смерды получили знания некоторых социальных технологий и финансовую помощь от вашего «народного» правительства. Хаконцы северянам тоже помогли финансами. И тоже негласно. Хаконе единая Ракония была в условиях войны опасна, а Великому Велгону в будущем был опасен мощный сосед, ведь после разделения, Север стал почти вдвое слабее экономически и в военной мощи. Сейчас северо–раконцы можно сказать опомнились и вернулись на Путь. Но у них там свои бзики. Там восхождение во власть сопряжено через браки с роднёй сановников. Это неповсеместно, но весьма распространено.
— Это так плохо?
— В определённой степени — да. Дочери представителей высших слоёв (в средних сего явления почти нет) заложницы этой системы. Печально, но бывает, что такие заложницы не соответсвуют уровню женихов и они зачастую препятствуют духовному росту супругов, а то и низводят их до своего уровня смердов. И ещё хуже, что у них нет истинно женской свободы. У южан же, как и у нас, женщина свободна в выборе. Любая девушка, если она нормальная, прежде всего будущая мать. И ищет достойного отца своих детей. Это её природное право. Она избирает носителя здоровой наследственности, обладателя почитаемых издавна душевных качеств. А если он к тому же талантлив, то вообще замечательно. А теперь, капитан, сравните, так называемую женскую свободу в Сокаре или Островном Союзе.
— Признаюсь, тут я особо не владею вопросом.
— Объясню. Там у женщин взрощена псевдосвобода. Они называют это эмансипацией. Но когда эти дурочки прыгают из постели в постель, они уже нарушают свою психику и родят нездоровое потомство. Есть и вторая сторона явления, когда женщина ищет себе избранника, руководствуясь лишь материальным уровнем достатка. Это ничто иное, как проституция в неявном виде. Женщина продаёт себя в обмен на материальные блага. У нас же это большая редкость, это удел смердов. В высших сословиях такое невозможно. Женщина подлинно свободна и осознаёт свою ответственность перед будущими детьми. Кстати, вот почему у нас иногда случаются семейные союзы, когда у мужа есть несколько жён.
Уэсс иронично хмыкнул.
— Наслышан об этом.
— Я знаю, о чём вы наслышаны. У вас неверное представление. Вам внушали про гаремы, в которые высокопоставленные негодяи и похотливые многожёнцы из средних слоёв загребали доверчивых девушек. Такие случаи с гаремами имели место, но это уже следствие намеренного извращения явления внедрёнными гибридами. А то и чистая клевета в пропагандистских целях. На самом же деле, когда девушка выбирает себе суженного руководствуясь наследственностью будущих детей, она первым делом налаживает отношения с первой супругой избранника. Или супругами, если их несколько. Как вы понимаете, собственичество и ревность — удел низких натур. Настоящая проблема в том, сможет ли избранник разрываться на несколько «фронтов». Поэтому–то такие союзы редки. И у вас они были редки, и у нас.
Уэсс закусил нижнюю губу. Было видно, что такой взгляд на семейный союз для него стал новым и неожиданным.
— И наконец, скажу про Старый Велгон, — продолжил Семёнов. — Александэр Вириат строил велгонское общество тоже по–нашему. Да, он временами враждовал с соседями, но для велгонцев он сделал многое.
— И теперь всё это порушено… — заключил Уэсс.
— Это поправимо. У нас в эпоху Дикости доля смердов доходила до половины населения. Да и сейчас много — где–то восьмая часть. А ведь были в глубокой древности такие времена, когда у наших предков смерды и неприкасаемые составляли четыре пятых общества. И ничего — выдюжали! А у ваших предков в те времена общество вообще состояло из одних смердов и неприкасаемых. Причём последних было очень много. И тоже ничего — дегенератов уничтожили, а остальным мозги вправили.
— Вы мне вот что, господин полковник, объясните. Почему эти ваши рунхи избрали мишенью именно Велгон?
Кочевник вдумчиво выдохнул и потёр подбородок, обдумывая с чего начать ответ.
— Во–первых, — сказал он, — они очень спешили. Им срочно нужна была база, а все пригодные для обитания территории давно заселены. Это не главная причина их спешки, но об этом попозже. Во–вторых, чтобы понять их выбор, надо уяснить цели, которые они перед собой поставили. Дело в том, что Темискира очень интересный мир сам по себе. Интересный в силу своего нахождения в локусе. Для того чтобы проникнуть сюда из Большого Космоса (или обратно отсюда), необходимо контролировать портал перехода. Что это такое объяснять пока не буду. Вам, капитан, пока довольно и этого знания. Портал перехода невозможно засечь обычными методами. А теперь скажите мне, что может дать обладание контролем над Порталом? Дать в стратегическом плане, ведь мы говорим сейчас о противостоянии взаимно чуждых цивилизаций.
Уэсс ответил сходу:
— Наш мир можно использовать как неуязвимую базу для военной экспансии. Тайный закрытый мир — идеальная военная и промышленная база. И несокрушимый форпост.
— Вот видите, капитан, вы сами сделали правильные выводы. Обладая Темискирой, можно тайно и в спокойных условиях строить боевые звездолёты, создавать запасы вооружения и стратегических материалов.
— Но для этого потребуется установить полный контроль над планетой, — озвучил следующий вывод Уэсс.
— В точку! Вот мы и подошли к проблеме операционной базы для захвата власти над Темискирой. Помните, я сказал, что рунхи очень спешили?
Уэсс кивнул.
— Дело в том, что в галактике зреет новая война. Грядёт вторжение. Когда рунхи проникли сюда тридцать лет назад, счёт шёл на десятилетия. Поверьте, это очень малый срок в масштабе галактических держав. А если учесть, что там — в Большом Космосе во многих державах продолжительность жизни в среднем достигает полутора сотен стандартынх лет, то это вообще не срок. Чтоб вам было понятно, темискирский год почти соответвует продолжительностью стандартному. Теперь, по прошествию тридцати лет, вторжение может грянуть когда угодно. Есть много признаков этого. И эти признаки для некоторых разведок человеческих держав очевидны. Грянуть может через год или два, а может и через двадцать–тридцать лет. Это только кажется, что два–три десятилетия — пропасть времени, но на самом деле это очень малый срок, когда речь идёт о столкновении цивилизаций.
— Получается, — сказал Уэсс, — что рунхам потребовалось срочно предпринимать шаги для установления мирового господства.
— Совершенно верно, капитан. Поэтому они и избрали военный путь и в спешке организовали революцию. За семь лет они привели Старый Велгон Вириата к хаосу и взяли контроль над страной. Что–что, а по части создания хаоса они мастера. Тем более что любой хаос всегда управляем. Если бы у них были в запасе сотни или тысячи лет, то рунхи и не спешили бы. Медленно, постепенно они бы подменяли правящие круги во всех странах своими ставленниками–гибридами или зомбированными, запустили бы всё те же паразитические идеологии, атеистические или религиозные. Идеологии начали бы борьбу друг с другом и процессом этим они бы управляли руками своих ставленников. И скорее всего бесструктурно, дабы у ставленников создавалось впечатление свободы воли и присутствовала полезная инициатива и идейное воодушевление. Тут ведь и гибридов можно держать в неведеньи об их собственной сущности. Наступила бы череда смут, религиозных войн, пока в конечном итоге не определился бы самый сильный геополитический игрок. И игрок этот получил бы мощную накачку технологиями и финансами ради установления мировой гегемонии. Повторяю, процесс этот мог бы длиться столетиями. А в случае активного противодействия чужакам, тысячелетиями. Но для такого противодействия необходимо знать, кто истинный враг.