Молох Империи. Дилогия

К ним подошла миловидная официантка в вызывающем наряде. Высокие до колена сапожки выгодно подчеркивали стройность ее ног, прикрытых облегающими переливчатыми чулками. Лифчик только скрывал соски и подчеркивал достоинства полноватых сильных грудей. Это, да еще ожерелье, браслеты и серьги – все, что составляло одежду девушки. Она подала меню и спросила:

– Что будете заказывать, господа?

Вик взял папку, посмотрел, подивился непривычным голограммам, изображавшим представленные в меню блюда и, пожав плечами, переда ее Хатану. Тот, полистав страницы, вернул папку обратно официантке.

– Давай, радость моя, на твое усмотрение.

Девушка удивленно подняла брови, заподозрив, что перед ней сидят дикари, всю жизнь кормившиеся охотой и тем, что растет на деревьях. Тогда Шедан исправил ситуацию.

– Дайте-ка, я погляжу.

Быстро просмотрев предлагаемые блюда, он попросил девушку наклониться и вполголоса продиктовал ей на ухо свой выбор.

– Деньги вперед, – сказала она, – триста шестьдесят крон.

Получив наличные, она скрылась.

– Ты что там заказал на такую сумму? – спросил Джавандесора.

– Доверьтесь мне. Не пожалеете.

– Ну я думаю, – пробурчал Хатан, хотя сам уже предвкушал праздник для желудка.

Поданные блюда оказались самыми дорогими и одновременно самыми ходовыми в "Юманите", ведь заведение обычно посещала не стесненная в средствах публика. Чтобы принести весь заказ, официантке понадобилось три захода. Ее труды были оценены щедрыми чаевыми. Зверски проголодавшиеся легионеры уминали пищу с большой скоростью, хотя всеми силами старались есть помедленнее. Но привычка брала свое.

– Ты забыл о выпивке, Шедан, – в перерыве между проглатыванием пищи сказал Хатан. – У меня все градусы того вонючего рома вышли.

Прикончив первое и второе, легионеры немного заскучали. Мэк подозвал официантку.

– Что-нибудь выпить.

Девушка приготовилась внимательно слушать, а Мэк, не зная, что заказать, повернулся к Шедану.

– Давай ты. Сегодня у тебя это здорово выходит.

– Пару бутылок хорошо очищенной водки и холодную закуску на твой вкус, – заказал Шедан и проводил удаляющуюся официантку похотливым взглядом.

Водку пили долго, много болтая между тостами. Каждый рассказывал небылицы из своей прошлой жизни. Один только Хаяд произнес за все это время всего несколько слов и то лишь когда его напрямую о чем-то спрашивали.

Помахав сотенной банкнотой и запихнув ее между грудей подошедшей официантке, Хатан заказал более веселую музыку.

Легионеры уже по два раза успели сходить в туалет. Были начаты новые бутылки, сами собой у стола появились представительницы древнейшей профессии. Более десятка красавиц вились вокруг легионеров, привлекая к себе внимание. Они чуяли деньги и, словно стая стервятников, слетались на добычу.

Завлечь клиентов старались не только девушки, у стола появились два торговца дурью. Один из них подошел к Хатану и продемонстрировал товар. Улыбаясь сидящей на его коленях красавице, Хатан повернулся к нему и, не переставая улыбаться, процедил:

– Пять секунд на испарение. Через пять секунд я тебе череп покарежу.

Обоих торговцев как ветром сдуло. А легионеры разделились на тройки и расселись. Шедан, Вик и Хатан заняли соседний пустующий столик. Из них только Вик присмотрел себе одну жрицу любви, остальные сидели в окружении двух девушек.

Как всегда молчаливый и угрюмый Хаяд, казалось, был абсолютно равнодушен к прекрасному полу. Его безрезультатно обвивали несколько девиц, пока одна из них не уселась ему на колени и не взяла инициативу в свои руки. Джавандесора сюсюкался с двумя, а Мэк, сам не зная, как это вышло, остался с изящной и хрупкой на вид блондинкой, молодой девчонкой, излучавшей холодность и уверенность в собственной неотразимости. Что ж, ее уверенность была заслуженной.

– Я Мэк.

– А я Фиона.

Голос у нее оказался звонким и не лишен обаяния. Мэк подозвал официантку и заказал шампанского, с неохотой думая о предстоящем похмелье, которое ему неотвратимо предстоит завтра.

Разливая игристое вино по бокалам, он откровенно поедал девицу глазами и пытался догадаться, сколько ей лет. Лет семнадцать от силы, решил он. Не смотря на боевую раскраску, добавляющую лет этак пять, за маской холодности можно было разглядеть, что весь ее воинственно-деловой вид – напускное. На самом деле Фионой, если конечно это настоящее ее имя, владела внутренняя скованность. Прокачав девушку, Мэк задался вопросом, о чем бы с ней поговорить?

– Еще шампанского? – предложил он.

– Да, пожалуй, – она пригубила бокал и спросила: – Позволишь один вопрос, Мэк?

– Конечно.

– Это с каких пор у солдат появилось столько денег, что они ими расшвыриваются направо и налево?

– Действительно странно. Нам просто повезло, я бы так сказал.

Она улыбнулась на его уклончивый ответ. Допивали шампанское молча. Оглядевшись, Мэк понял, что они вдвоем – все, что осталось от их шумной компании.

– Пошли, а то так до утра просидим, – сказала Фиона и повела клиента за собой, цепко взяв за руку.

Покинув зал, они вошли в лифт, спустивший их на нижний уровень. Перед Мэком предстал длинный коридор с красным паласом по центру пола и множеством одинаковых дверей.

– Идем, – Фиона провела Мэка к одной из дверей и произнесла: – Это моя комната.

Она положила ладонь на панель идентификатора, дверь открылась и Мэк вошел вслед за девушкой. Внутри была просторная спальня. На стенах драпировка из красного бархата, с потолка льется мягкое рассеянное освещение, у дальней стены накрытая меховым покрывалом кровать.

В углу размещались трюмо с женской уборной, рядом стереоустановка.

Фиона включила музыку. Медленная ненавязчивая мелодия окутала помещение. Девушка подошла к дальней стене, занавешенной аляповатым ковром. Полуобернувшись, откинула его край и показала рукой:

– А здесь туалет и душ. Заходи.

Приняв предложение, Мэк разделся и зашел в душевую. Минут десять он стоял под горячей водой и смывал с себя лагерную пыль и даже немного осоловел. А покинув душевую, застал Фиону в одних трусиках и лифчике. Заметив его появление, девушка нагнулась, вытащила из-под кровати ящик из лакированного дерева и открыла его.

– Может быть это? – предложила она.

Внутри находились компактно размещенные плетки, розги, наручники и прочие садистские принадлежности.

– Нет, на… – усмехнулся Мэк. – Лучше обойдемся.

С видимым облегчением, Фиона закрыла ящик и ногой задвинула обратно. Потом сняла лифчик и не спеша улеглась на кровать.

– Я тебе нравлюсь?

С одной стороны, вопрос показался Мэку странным и не нужным. Простой интерес или дело в его поведении? До сего дня он ни разу не спал с проститутками, хотя знал об этой стороне жизни достаточно. По долгу службы знал, в той, прежней еще жизни. С другой стороны, ему теперь любая мымра понравится.

– Иди ко мне.

Дважды приглашать Мэка не требовалось, однако он слегка смутился, что инициатива идет не от него. Он еще раз окинул ее взглядом, запоминая изгибы точенного тела, упругие груди с маленькими розовыми сосочками, как раз в его вкусе, тонкие лодыжки стройных ног и грустные синие глаза. Смотрел и запоминал, а когда еще придется? И придется ли?

Он пошел к кровати.

…Мэк докурил и снова посмотрел на Фиону.

Она лежала на животе, лицом к нему. Закрыла глаза, отдыхая. Он провел ладонью по ее ягодицам и потушил окурок в пепельнице.

– Сколько тебе лет?

Девушка открыла глаза и вопросительно подняла левую бровь.

– А?

Она улыбнулась и приподнялась на локтях, потом очутилась сверху Мэка и ответила: