Защитник Монолита

Развернувшись, Бобр побрел вон из леса с ее немыми обитателями и зловещим хозяином. Потребность в привале отпала сама собой. К этому времени сумерки уже достаточно сгустились, и он направился в сторону Темной долины, чтобы уже через нее выйти на территории близкие к кордону. Уверенно двигаясь по Дикой Территории, сталкер обходил заброшенные и разрушенные здания, депо, стараясь держаться вдоль наезженной долговцами тропы. Несколько раз в самом начале почти нос к носу он сталкивался с кровососами, те почувствовав нечто, исходившее от человека в комбинезоне Сева с открытым забралом, старались скорее уступить дорогу, в прочем не входя в режим невидимости. Это привело сталкера в веселое расположение духа. Несколько сутулых мутантов, похожих на распаренных бородачей выскочили из полуразрушенной баньки в какой-то разрушенной деревне и гуськом перебежали в соседний дом, не хватало разве что тазика и веничка, прикрывающих причинные места сзади и спереди. «Ну-ну — подумалось сталкеру — баба на поветрии, от нее даже мутанты бегут!». Легкомысленно присвистнув им вслед, чем заставил последнего из трех забегающих в дом кровососов высунуться наружу и выжидательно уставиться на человека, сталкер спешно замотал головой, отказываясь от контакта. Рыло мутанта исчезло в домике. Но видимо что-то такое исходило от сталкера, идущего оттуда из глубокой Зоны, что побуждало всех местных мутантов, не показываться ему на пути. Еще пару часов никто не пересекался с ним, хотя в кустах вдоль дороги и вообще повсеместно слышны были движения, рыки и топот. Несколько раз ночь нарушали автоматные очереди, заставлявшие сталкера вздрагивать и оглядываться. Наконец около трех часов ночи он увидел близкий костер, недалеко от какого-то заболотившегося озерца, еще не входя в прямой визуальный контакт, он распознал двух молодых человек, мужчин. Оба не спали и тихо разговаривали, прикрыв костер с двух сторон бревнами, чтобы приглушить отсветы, судя по всему, настроены они были миролюбиво. Поколебавшись, Бобр ругнулся про себя на свою начавшуюся шизофрению по страху людей и нарочито кашлянув и хрустнув ветками вышел к костру с незакрытой бревнами стороны. Так чтобы его можно было сразу разглядеть. При первых же нарочито издаваемых шумах оба тела прыгнули за бревна и, ощетинившись дробовиком и АК, встретили гостя.

— Здорово, мужики — растерялся Бобр, глядя на два зрачка вороненой стали смотрящих на него из — за баррикадки.

— Стой, не шевелись, руки в стороны — раздалось из-за бревна испуганный голос, желавший казаться мужественным и смелым.

— Не шевелюсь, ребята. — согласно ответил Егор, внутренне ругая себя, теперь уже за то что вообще сунулся к костру. Хотя судя по пси фону, обоих человек, стрелять им не хотелось, но это же люди. А люди могут делать то, что им не хочется, причем, иногда думать, что именно этого им и хотелось.

Две фигуры по очереди встали, держа гостя на прицеле. Один был одет в обычный сталкерский комплект новичка, а другой, тот который судя по голосу был более испуган накинул бандитский каштановый плащ, но бандитом не был.

— Ты кто такой? — спросил более решительный голос.

— Человек. — ответил Бобр уверенно.

— Это я вижу, что человек. Кто я спрашиваю?

— А… Бобр, сталкер. Вольный.

— Бобр?! — удивился сталкер с автоматом и поплотней прижал автомат к щеке— Бобр же сгинул, дней десять назад.

«Всего-то десять дней» — разочарованно подумал сталкер, всего десять дней как зомби с его ПДА умер окончательно и весть об этом разнеслась по сети. А казалось что прошла уже целая вечность, ну если не вечность то целая жизнь, и тот Бобр, который был неделю назад стал еще дальше от того кем он считал себя раньше.

— Да нет, живой я… — сгорбившись ответил Бобр.

— ПДА где, оружие? — спросил другой в плаще.

Егор растеряно обернулся, словно действительно пытаясь найти потерянно оружие.

— Не знаю, не помню… — ответил Егор, понимая, что его спонтанное желание выйти и поговорить с людьми было глупостью. А само поведение вряд ли отличает его от излома или от шатуна. — Блин ребята, не помню ничего, — продолжил он, понимая что если сейчас попросит еды, то точно может напроситься на заряд дроби в голову, поскольку теперь он сам себе напоминал мутанта, вышедшего к людям и растерявшегося от непредвиденного развития события и вопросов к которым он не был готов.

— Постой… ну-ка повернись… — сказал тот, что с автоматом и в обычной сталкерской куртке, подсказывая направление поворота дулом автомата так, чтобы вышедший стал к нему немного в профиль. Несколько секунд длилось гнетущее затишье и напряженный взгляд целящегося человека. — Не может быть… Да ну!? Это же в правду Бобр… Бобр, это я Молоко, помнишь?! — воскликнул сталкер, отодвигая от лица автомат, отчего его лицо тоже стало видно в свете костра и появились знакомые черты новичка из деревеньки на Кордоне, что возле берлоги Сидоровича.

Внезапно Бобр ожил, словно другой мозг, обычный человеческий в котором отложились людское, братское свет и тепло, памятные попойки возле общего костра, общий стол, где каждый выкладывает не скупясь и хлеб и соль и душу, вдруг все звуки и воспоминания разом обрушились на сталкера. Разглядев и наконец-то действительно узнав знакомые черты лица новичка, к горлу Егора подкатил комок, на глазах выступили слезы, голос предательски задрожал.

— Ребята… — только и смог выговорить он.

— Э… эй мужик, ты чего?! — растерялись сталкеры, вдруг перестав быть грозными. — … не надо плакать. — кинулись к нему одновременно оба. — это же я, Молоко, — обрадовавшись и сдерживая неизвестно почему выступившие и у него слезы радости подхватив его под локоть начал приговаривать сталкер с АК. — а это Гара, напарник мой, мы с ним вместе в деревне дежурили, помнишь, Бобр? Ты чего?! А помнишь ты меня заставил в погреб лезть, крыс гонять? — разволновавшись заторопился Молоко, — а, Гара пошел мне помогать… Ну не плачь, Бобр, не плачь. — слезно просил его новичок, видя в каком положении пришел к ним опытнейший и бывалый по сравнению с ними сталкер. Тот сталкер, который в одиночку расправился с болотным кровососом, к которому сам Сидорович располагал особым доверием, и отправил его в ту ходку на Янтарь, откуда он пришел как теперь оказалось живым, но видимо это была его последняя ходка.

— Надо же как Зона — то мужика сломала. — в благоговейном ужасе прошептал Гара, теперь уже повесивший дробовик через плечо и под локоток помогавший усадить сталкера на чурбан. — на водки хлебни, — дрожащей рукой протянул он сталкеру фляжку. Полными состраданиями глазами он следил за тем, чтобы Бобр сделал несколько глотков. Но водка не пошла в сталкера, слишком высоко задрав голову он поперхнулся и, разбрызгав жидкость, вернул фляжку владельцу. Гара, автоматически приложился к горлышку и, не спуская глаз с Бобра, сделал несколько больших глотков, после чего выдохнул и полез в карман за занюшкой.

— Чего дать тебе Бобр? — суетился Молоко, — кушать хочешь? Водки? Может горячего чего? Мы мигом, ты только это… держись…

Егор, слабо улыбнулся, минутный душевный порыв, заставивший его утратить контроль над собой отпускал.

— Мне бы чайку. — улыбаясь одними губами попросил он.

— Чайку? Ага, сейчас — выдохнул молодой. — Ну че ты стоишь!? — накинулся он на Гару в оцепенении стоявшего и расширившимися глазами смотревшего на гостя. — Давай быстренько воду, я костерок щас расшевелю, не видишь человеку плохо.

— Да не плохо мне, мне уже хорошо ребята. — окрепшим голосом сказал Егор. — а вот чайку — в самый раз.

Пока молодые суетились, кипятя воду и заваривая чай, Молоко без устали стрекотал что да как у них в лагере, при этом оба изредка с любопытством, граничащим с изумлением посматривали на сталкера, сидевшего возле костра, по — турецки скрестивши ноги. Наконец, чай был готов, сталкеру подали его в обжигающей алюминиевой кружке, для предохранения гостя от ожогов завернутую в чистую тряпку, что собственно ненамного смягчило ее жар.

Но люди Зоны, истинные сталкеры — сильные люди. Какими бы они ни были там на Большой Земле, подлецами ли, героями ли, толковыми или бестолковыми парнями, после прихода в Зону все истинные черты характера и человеческого духа проступают на поверхность, становятся ведущими и главными. Если там он был подлецом, то здесь он становится большим вооруженным подлецом, если там он был героем, то здесь он становится еще большим героем… разве что о героизме такого человека как правило никто кроме Зоны не ведает. Все второстепенные, вспомогательные качества имеющие смысл там, на Большой Земле, здесь попросту отмирают, поскольку ими редко приходится пользоваться или их неуместность настолько очевидна, что даже сам хозяин этих черт без сожаления расстается с пережитками. Здесь, в Зоне выживают только те, кто живет своим настоящим Я, те же кто пытается приспособится и как-то попасть и идти в одном направлении с истинными сталкерами просто не приживаются. Да, они конечно живут определенное время, пока все наносное не пережжется в нескольких схватках с мутантами или перестрелках с другими людьми, да не отшлифуется двумя, тремя аномальными выбросами, которые не только опустошают открытую местность от людей, но и обнуляют души укрывшихся от выброса, до самого нутра, до самого настоящего Я пришедшего в Зону человека. И если это Я будет слишком слабым для того чтобы иметь смелость жить с новым знанием о себе, которое обнажается словно зубной нерв после короткого периода в Зоне, то лучший выбор для человека вернутся обратно, наружу за периметр зная о себе новую правду. И только там уже бывший сталкер сможет начать жить действительно по новому, поскольку зашедший в Зону и вышедший из нее заглянувший в себя и в окружающих его настоящих людей, а таковые всегда встретятся в Зоне хоть раз, но каждому, уже никогда не станет прежним. Именно поэтому троица сидевшая у огня, не долго переживала потрясение по поводу вернувшегося Бобра, и через какое то время, убедившись, что Бобр в состоянии пить чай, шутить и разговаривать увлеченно перенеслась к делам насущным, а именно к делам новичков, залетевших невиданно далеко аж к месту где Темная Долина переходит в Дикие Территории.