Страница 32 из 45
Но вот стало темно. Ых-нивнга позвали в большой ке-раф — летнее жилище.
Дали место для почётных гостей — постелили на понахнг.
По старинному обычаю, когда гость в доме, не придёт дух ночного покоя, пока кто-нибудь не начнет тылгур.
И в темноте раздался голос Младшего брата. Он не будет рассказывать, он только откроет «дорогу» тылгуру.
— Э-э-э-э, — нараспев затянул молодой голос. — Мы люди Ых-мифа. Куда бы ни смотрели наши глаза, куда бы ни принесли нас наши ноги, мы везде уважали обычаи людей, принявших нас. Мы, как своё, принимаем их радость и горе. Да будь этот день и эта ночь благословенны! Да будь этот день и эта ночь началом дороги добра. Э-э-э-э-э!
— Хонь! (Хонь — восклицание, означающее просьбу слушателей начать, а после начала продолжать тылгур.) — закричали справа.
— Хонь! — закричали слева.
— Хонь! Хонь! — раздалось со всех сторон.
Потом стало тихо-тихо. Люди ждали. Но Ых-нивнг не знал, что от него требуют. Никогда он не слыхал, что такое тылгур.
— Хонь! — потребовали люди.
И Ых-миф-нивнг сказал:
— Я не знаю, что вам говорить, я не знаю, о чём бы вы хотели услышать.
Я человек Ых-мифа. Когда я родился, мать дала мне из левой груди один глоток, из правой — два; отец поцеловал в правую щёку раз, в левую щёку — два раза. Положили меня в тякк, подвесили к потолку. Отец ушёл в Девятый земной мир богом, мать ушла в Восьмой морской мир богиней.
— Хы! Хы! — удивились люди рода Трёх братьев.
— Хонь! Хонь! — требовали они продолжения.
— Мне нечего вам рассказать. Я только вышел в мир и попал к вам, люди рода Трёх братьев.
В темноте раздался голос Среднего брата:
— Послушайте, что скажет Старший брат.
— Хонь! — попросили люди.
— Э-э-э-э-э! — затянул густой голос.
Вокруг притихли.
— Э-э-э-э-э! — запел Старший брат. -