Страница 35 из 57
Уже отъехав от дома и сворачивая на Невский, он задумчиво произнес:
— Одно непонятно. В картину совершенно не вписывается внешность Натальи Ивановны.
— При чем тут ее внешность? — удивилась я. — Что это ты сегодня говоришь загадками?
— Никаких загадок! — отозвался мой боевой соратник, не сводя глаз с дороги. — Наталья Ивановна — крупная, рослая, нескладная. Никто, даже в сильном подпитии, не примет ее за тебя. А ведь и Филипп, и охранник в один голос заявили, что видели именно тебя выходящей из подъезда Руденко той ночью.
— Что, теперь и ты мне не веришь? — возмутилась я.
— С чего ты взяла? — он удивленно покосился на меня. — Я тебе, конечно, верю, тем более что я как раз видел действительно тебя… Просто и Филипп, и охранник приняли за тебя кого-то другого… Но это не Наталья Ивановна.
Я не могла ответить ничего разумного, и оставшуюся часть дороги мы молчали. К счастью, пробки рассосались, и скоро мы приехали на Седьмую Красноармейскую.
— Останешься в машине! — по-хозяйски приказал Шурик, открывая дверцу.
— И не подумаю! — отозвалась я. — С какой это стати? — и тоже выбралась наружу.
— Если моя догадка верна, тебе туда нельзя! — Теперь его голос был не строгим, а просительным, даже умоляющим. — Я схожу один, ладно?
— Нет, — решительно ответила я, — мы теперь с тобой скованы одной цепью, как в одном старом американском фильме.
Он посмотрел на меня растерянно, тяжело вздохнул и сел обратно в машину.
— Ты представляешь примерно, кто может находиться в той квартире? — тихо спросил Шурик.
— Ты думаешь, что там прячется та самая Женя, да? — вопросом на вопрос ответила я. — Но с чего ты это взял?
— С того, что кругом одни совпадения! — рассердился Шурик. — Эта Наталья устроила свою родственницу, или кто там она ей, Женю, в дом к Гусаровым, сама работает у Руденко, но между этими семьями есть прямая связь — свадьба.
— Которая не состоится, — вставила я. — Но если ты думаешь, что Женю можно перепутать со мной, что это она выходила тогда из дома Руденко, то ты, дорогой мой, уж слишком низко меня ценишь. Если бы ты ее видел, ты бы так не говорил. Такая, знаешь, сутулая девица, голову все время набок держит, глаза рыбьи, а черты лица, по выражению все того же классика, «отуманены идиотизмом».
— Не заводись, — коротко заметил Шурик, — а как, по-твоему, кому эта Наталья столько продуктов приволокла?
— Да я откуда знаю! Может, она старушку беспомощную навещает?
Но спорила я исключительно из упрямства, потому что мне не хотелось оставаться одной в машине. В последнее время я привыкла быть с Шуриком всегда рядом.
— Сиди тихо, от машины ни шагу! — приказал он и направился к подъезду.
На площадку пятого этажа выходили двери двух квартир.
«Хорошо, что их всего две, — подумал Шурик, оглядываясь, — а не четыре или пять!»
Он подошел к левой и нажал на кнопку.
Некоторое время не было слышно ни звука, наконец за дверью раздались шаркающие шаги, и старческий голос проговорил:
— Оставьте на коврике!
— Что оставить, бабушка? — удивился Шурик.
— Как — что? — переспросила старуха. — Что вы принесли? Почту? Вот ее и оставьте!
— Я не почту принес, я по поводу выборов…
— А мне все равно! Хоть почта, хоть милиция, хоть выборы, хоть черт с рогами. Я когда одна дома, никого не впускаю. Сейчас такое время, что упаси боже незнакомым открывать!
— Не открывайте, бабушка, — согласился Шурик. — Только скажите, соседи ваши дома?
— Какие еще соседи? — спросила бабка.
— Ну, из квартиры напротив.
— А я почем знаю! — проворчала старуха. — Только мне и делов за соседями доглядывать! Надо тебе — сам и спрашивай!
Во всяком случае, Шурик теперь точно знал, в какую квартиру привозила продукты Наталья Ивановна.
Он задумался, прикидывая, как подступиться к этой крепости и не поторопился ли он, явившись сюда без предварительной подготовки.
И в это время внизу хлопнула входная дверь подъезда и на лестнице раздались торопливые мужские шаги.
Шурик скрылся в подъезде, а я приготовилась ждать. В последнее время ожидание в его машине, похоже, сделалось моим излюбленным занятием. По крайней мере, самым частым и долгим.
Я посмотрела на окна пятого этажа. Интересно, куда приезжала Наталья Ивановна? Наверняка там не одна квартира. Три окна слева от лестницы, три справа…
Пока я раздумывала, на одном из них слева отодвинулась занавеска. Я присмотрелась и, кажется, разглядела за окном неясный женский силуэт.
Интересно, что сейчас делает Шурик? То есть Саша… никак не могу приучиться так называть его!
Неподалеку от подъезда, в который вошел Саша, остановилась вишневая машина. Я машинально задержала на ней взгляд. Дверца машины резко распахнулась, из нее выбрался молодой мужчина…
Я не поверила своим глазам и даже ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что не сплю.
Это был Стас Руденко.
Стас быстрыми шагами пересек тротуар и скрылся в том же самом подъезде.
Первым моим побуждением было выскочить из машины и броситься вслед за ним. Зачем — я еще не знала. То ли чтобы заставить его объяснить, что он делает в этом доме, то ли чтобы предупредить Шурика о его появлении… Хотя как я могу это сделать, если Стас уже вошел в подъезд, а я даже не знаю, где сейчас находится Шурик?
Я вовремя опомнилась, не подчинилась своему безрассудному порыву и осталась в машине, бессильно сжимая кулаки и глядя на окно пятого этажа, где по-прежнему была отодвинута занавеска…
Шурик наклонился и заглянул в лестничный пролет.
По лестнице быстро, почти бегом, поднимался молодой, красивый, хорошо одетый мужчина. Несмотря на неудобный ракурс, Шурик мгновенно узнал в нем Стаса Руденко, не зря он столько времени провел, наблюдая за четверкой молодых людей, которая веселилась от всей души, в то время как он мучился от ревности. Стас выглядел очень обеспокоенным и раздраженным.
Шурик нисколько не сомневался, что Стас не узнает его — такие, как он, никогда не замечают людей не своего круга — но тем не менее ему вовсе не улыбалось столкнуться с ним на лестнице. Вдруг Дашка показывала своему жениху общие фотографии, он мог случайно запомнить его…
Стараясь ступать бесшумно, Шурик поднялся на два лестничных марша и прижался к стене, чтобы остаться незамеченным и в то же время видеть все происходящее на площадке пятого этажа.
Хотя там ничего особенного не произошло.
Стас Руденко подошел к той самой двери, на которую сам Шурик только что пялился в задумчивости, и без всяких колебаний открыл ее собственными ключами.
Распахнув дверь, Стас шагнул внутрь квартиры, и Шурику показалось, что при этом он кого-то окликнул.
Я осторожно высунула голову из машины и поглядела на окна пятого этажа. Теперь все занавески были плотно задернуты. Я была абсолютно уверена, что Стас пришел именно в эту таинственную квартиру, иначе ему просто нечего тут делать. Таких совпадений не бывает! И где сейчас Шурик? Мне необходимо с ним поговорить.
Я поправила парик, нацепила темные очки, закрыла машину и вошла в подъезд. Там было тихо. Я поднималась не спеша, стараясь не шуметь, и примерно на четвертом этаже заметила, что Шурик машет мне с шестого. Мы встретились на подоконнике между четвертым и пятым.
— Это Стас! — выпалила я.
— Я понял, только тебе нужно уходить, а то, не дай бог, еще столкнетесь, — пробормотал Шурик.
— Слушай, а как бы узнать, что они там делают? — загорелась я. — То есть зачем он сюда притащился и о чем они разговаривают?
— Для начала хорошо бы выяснить, с кем…
— Это точно. — Я поднялась на пролет и внимательно оглядела площадку. Действительно, всего две двери. Но была в них одна странность.
Дома на Седьмой Красноармейской старые, некоторые очень запущенные. Внешне их все же кое-как обновляют, а что делается внутри — зависит исключительно от жильцов. Судя по всему, раньше здесь была одна большая квартира, но в незапамятные времена ее разделили на две и отчего-то оставили много места собственно на площадку. Жильцы одной квартиры этим воспользовались, то есть они отгородились от лестницы второй дверью, новой, железной, получив в свое распоряжение некоторое пространство.