Страница 121 из 138
ГЛАВА VI
Чингисхан умер в 1227 году. Татарское царство, при сохранении общего единства, было разделено между его тремя сыновьями и внуком Батыем, сыном старшего сына Джучи, умершего ещё при жизни Чингисхана.
По этому разделу старший из трёх братьев — Огодай, получил Каракорум и Монголию, Чаадай — Среднюю Азию и Туркестан; младший Тулуй — Маньчжурию и Северный Китай; Батый — западную часть царства за Аральским и Китайским морями, включая подонские и поволжские степи.
Собравшийся в 1229 году курултай избрал великим ханом Огодая, подчинив его братьев и племянника.
Огодай продолжал завоевания отца. Он совершил походы на Персию и на Китай, кончившиеся низложением китайской династии.
Курултай на Ононе, собравшийся в 1235 году[18], задумал новые великие походы. Он послал Тулуя на Южный Китай, Чаадая на Персию. Батыю с его трёхсоттысячной ордой было поручено завоевание Европы. При ставке Батыя был сын Огодая Гаюк, его другой племянник Менгу и воевода Субудай Багадур, разбивший русских князей на Калке. С этой ордой Батый двинулся от Иртыша на запад, постепенно присоединяя к себе кочевые орды. Вступив в поволжские степи, он послал Субудай Багадура воевать камских болгар. Осенью 1236 года земля болгар была завоёвана и опустошена.
Князья стали собирать ополчения, когда враг уже стал у рубежа. В этих ополчениях, только княжеские дружины были настоящим, привычным к бою войском. Остальное была наскоро вооружённая земская рать. Эти ополчения знали удалые рукопашные сечи. Люди во главе с князем сходились вплотную с врагом и тяжко бились мечами и бердышами. Первый удар и упорство в сече решали исход.
Напротив, татарские воеводы никогда не врубались в ряды врагов, а следили за сечей издали, с холма. В азиатских походах они выработали особую тактику, осторожную и лукавую, но стремительную и сосредоточенную. Наступая, они выпускали вперёд сеть сторожевых конных отрядов. Подходя к врагу, они засыпали его стрелами, наступали, обращались в бегство, потом повернув, со всех сторон налетали на врага, ударяя в слабое место. Вступая в чужую землю, они шли облавой, как на ханской охоте на тигров в камышах Амура. Они двигались широкой лавой, разрушая города, и потом сходились в назначенном месте для совместного удара.
«Во всех их войнах, — пишет Плано Карпини, — они пользуются большим вероломством. Когда они готовы вступить в бой, они строят своё войско в боевой порядок. Вожди и князья не вступают в битву, но держатся вдалеке, чтобы следить за войском противника, и окружены слугами, жёнами и лошадьми. Первому нападению конницы противника они противопоставляют ряды пленников, в которые становятся лишь немногие из татар. Всё же наиболее доблестные из их бойцов становятся справа и слева (на флангах) так, что противник их не видит, и поэтому они могут окружить и победить его».
Марко Поло также подробно говорит об этой тактике татар. «Когда какой-либо татарский князь идёт на войну, то он берёт с собой, как говорят, 100 000. Он назначает начальника на каждый десяток, сотню, тысячу, десять тысяч, так что его личные приказания отдаются лишь десяти лицам, а каждый из тех — другим десяти и т. д. Когда войско на походе, они всегда высылают вперёд 200 всадников, чтобы шли вперёд на хороших конях в двух переходах расстояния, для разведки. Такие же заставы они отправляют и в тыл и имеют их с обоих флангов, так что они всё время зорко смотрят за внезапными нападением.
«Когда они сходятся с врагом, то побеждают его следующим образом: они никогда не нападают на него строем, но скачут вокруг и стреляют в него из луков, и таким образом причиняют большой урон... Они сражаются нападая, а потом убегая, и на скаку оборачиваясь и пуская тучи стрел на противника, который уже думает, что выиграл битву. И когда татары видят, что убили и поранили много коней и людей, они опять поворачивают коней, как до того, и мчатся в полном порядке, с громкими криками, и скоро все враги погибают...»
В Батыевой орде каждый татарин сызмала привык к войне. Эта орда надвинулась на Русь со всеми кочевьями, с жёнами и детьми. Это уже был не набег, а нашествие, одна из тех волн, которые на протяжении столетий находили из Азии.
Татарская конница не могла идти облавами среди русских лесов и озёр. Поэтому для похода на Русь Батый выбрал зиму, когда реки и болота скованы льдом.
В начале 1237 года орды Батыя прошли через молдавские леса и пошли на Рязань. Деревянные стены города не выдержали ударов порот[19]. Татары ворвались в Рязань, убили князя и княгиню, всех бояр, иереев, чернецов и простых людей — мужчин, женщин и детей и обесчестили монахинь.
Во время погрома Рязанской земли великий князь Юрий Всеволодович поспешно собирал ополчение. Передовая суздальская рать и великокняжеская дружина с сыном Юрия — Всеволодом, шедшая на помощь Рязани, встретилась с татарами под Коломной. Была великая и жестокая сеча, и суздальская рать была разбита. Всеволод едва успел бежать. Татары двинулись через Москву на Суздаль. Юрий, потерявший свою дружину под Коломной, ушёл на север собирать новое ополчение. Набрав его, он стал станом на берегу реки Сити, поджидая прихода своего брата Ярослава — отца Св. Александра.
В день памяти Св. Симеона Богоприимца татары подошли к стольному Владимиру. Владимирцы пускали в них со стен стрелы. Татары же вывели к Золотым воротам пленного московского князя Владимира. Князья Всеволод и Мстислав с боярами стояли на Золотых воротах и увидели брата, бледного и истомлённого пленом.
Татары объехали город и стали станом у Золотых ворот. В мясопустную субботу они начали строить полки и всю ночь обносили город тыном. На рассвете князья и владыка Митрофан вышли на стены. Они увидели, что город будет взят, а помощи ждать неоткуда, и пошли в церковь Святой Богородицы. Владыка Митрофан постриг в иночество обоих князей, мать их — великую княгиню и многих других мужчин и женщин. Татары же после заутрени пошли на приступ. Поротами они разбили стены, завалили рвы брёвнами и во многих местах ворвались и в верхний город; оба князя-инока пали в сече. В церкви Св. Богородицы, запёршись на хорах, молились владыка Митрофан, великая княгиня с дочерью и внуками, княгини и боярыни с детьми и множество других людей. Когда татары уже начали ломиться в двери, владыка Митрофан возгласил: «Господи, Боже сил, Светодавче, седей на херувимех и поучи Иосифа и укрепи Давида на Голиафа и, воздвигнув Лазаря четверодневного из мёртвых, простри руку Твою невидимую и приими с миром души раб Твоих». Татары ворвались в храм, посекая бывших в нём людей. Потом они зажгли церковь. Владыка Митрофан и великая княгиня задохнулись в дыму и сгорели. Церковь была разграблена; с чудотворной иконы содрана богатая риза.
Захватив Владимир, татары облавами рассыпались по всей земле. Частью они пошли на великого князя, а частью на другие города суздальской области и взяли их четырнадцать за один месяц.
Великий князь Юрий стоял станом на Сити, когда пришла весть, что Владимир взят, владыка Митрофан, великая княгиня и всё семейство сгорели, а сыновья убиты в сече на стенах. Услышав об этом, Юрий заплакал и, как новый Иов, сказал: «Господи!? се ли годе бысть Твоему милосердию?» И после молитвы скорбно прибавил: «Ох мне, Владыко, что ради ныне остах аз един?»
Тотчас же за этой вестью к великому князю пришло известие, что татары уже окружают его. Юрий стал строить свою рать. Произошла злая и великая сеча 4 марта 1238 года, и Русь побежала. Юрий был убит, а его племянника, ростовского князя Василько, татары захватили в плен. Это был первый князь мученик, приявший от татар смерть за веру.
Татары довели Василько до Шереньского леса и здесь стали с угрозами принуждать к перемене веры, предлагая воевать с ними и обещая ему великие почести. Но Василько отказывался от их еды и питья, говоря: «О, глухое царство и скверное! Никак же мене отлучити от христианския веры, аще и в велице вельми беде есмь, но се ми наведе Бог грех моих ради». Татары с угрозами наступали на князя. Василько же плакал, вспоминая свои грехи, и лицо его было уныло от томления и издевательства татар. Он возвёл глаза к небу и сказал: «Ты, Господи, веси вся тайная сердца моего и вся моя мысли и аще годе бысть Твоему милосердию?» Потом, тайно помолившись, он сказал: «Господи, Иисусе Христе, Вседержителю, приими дух мой, да и аз почию во славе Твоей». Татары, «много мучивши», убили его, а тело бросили в лесу.
18
Этот же курултай учредил два татарских университета.
19
Стенобитных машин.