Падальщик

И взмолился я: «Учитель, открой же мне скорее это правило — Правило Истинной Веры. Как правильно просить совета у твоей Машины Счастья, чтобы творила она благо для меня и одновременно для всех?»

И сказал мне Учитель:

«Правило Истинной Веры просто: следуй, не пытаясь понять разумом, правилам, традициям и верованиям, выработанным праведными людьми до тебя. Только живущий по правилам, традициям и верованиям сможет сделать для себя в жизни правильный выбор».

Я растерялся.

«По правилам, выработанным людьми? Но правила люди передают друг другу языком, а язык губит человека…»

И сказал Учитель:

«Вот тебе тайна: истинная вера рождается, как мимолетный отблеск звезды в сердце человека — удержать ее в себе нелегко. Но появляется желание в человеке снова прийти на то место, где зажглась в нем истинная вера, и повторить то, что делал он, чтобы вновь появилась она. И вот, кто ощутил искру раз — вспышку в сердце, за которую можно все отдать, — начинает не просто ходить на то же место, где ощутил веру впервые, и не просто делать то, что делал, когда ощутил ее впервые, — но начинает стремиться определить для себя и для других правила, следуя который и все люди попадут на это место, и следуя которым и все люди начнут делать то же. И начинает он сам следовать своим правилам и следить затем, чтобы и другие следовали им. И становятся правила законами, и принуждают людей законы. И законы, что отражают истинную веру, со временем становятся традициями, и им люди следуют уже добровольно. Самые же благие из традиций — со временем становятся верованиями. Они самые ценные. Из верований рождается в человеке снова искра новой истинной веры; и рождается часто на новом, еще неопробованном месте и в новом, еще неопробованном деле, — и тогда и это место, и это дело тоже духовно начинают завоевывать люди. И так вершится круг: всходит росток, и приносит плод, и увядает, и гибнет, и удобрит собой почву, и всходит в почве новый росток, краше и выше прежнего».

И поднял я глаза на Учителя:

«Я соглашусь с тобой в том, что касается верований, ибо нет в верованиях уже разумных слов. Но в правилах? Правила изложены словами и их принуждают к исполнению под угрозой наказания. Они рождаются сразу после появления в человеке искры истинной веры, — не похоже ли следование правилам поеданию незрелого плода? И не лучше ли следовать только вызревшим традициям и верованиям?»

И Учитель ответил:

«Следуй правилам, не анализируя их и не пытаясь оправдать и опровергнуть, — отринь вовсе словесную природу правил и любой их смысл или бессмыслицу, — и будешь вершить благое дело для мироздания. Когда сделаешь так, освободишь нежный мягкий плод от ядовитой оболочки и сможешь съесть его и получить пользу. И если будет человек делать так, не придется принуждать его к исполнению правил».

И воскликнул я:

«Значит, подобно тому, как крестьянин, ухаживая за землей, получает от нее плоды, так и человек, беспрекословно и не пытаясь оправдать или опровергнуть выработанные до него праведными людьми правила и законы, выполняя установленные законы и живя согласно сложившимся традициям и верованиям, взращивает в себе истинную веру?»

И он ответил мне:

«Это так».

И сказал я:

«Значит, не важно, что правила и законы излагаются языком, — человек не должен вникать в их смысл, но только исполнять их. Ведь то, что эти правила и законы стали общими, означает то, что тот кто ввел их, и кто следовал им, в какой-то момент прошлого почувствовал в себе вспышку истинной веры. Надо исполнять эти правила и законы, и не задумываться о том что они значат, — и сможешь действовать в соответствии со своим благом и благом всех».

И Учитель подтвердил:

«Это так».

И сказал я:

«Кроме того, самые старые из правил и традиций — верования — уже освободились от языка и смыслов, и от того в них появилось много того, что разум не может оправдать и против чего протестует: не объяснимые разуму звуки, действия, ритуалы; не допустимые для разума выводы о причинах и следствиях; истории, которых, согласно разуму, не происходило… Значит, подобно гниющим на полях растениям и злакам, отходящие правила и законы, превращаясь в традиции и верования, создают благодатный перегной для новых ростков истинной веры?»

И в третий раз сказал мне Учитель:

«Это так».

И спросил я тогда:

«Но что есть истинная вера, которая начало и конец всему?»

И Учитель объяснил мне:

«Взгляни на мир, — сказал он. — Зачем живут люди? Зачем заботятся о своем здоровье, о семьях своих, о делах, о красоте в искусстве? Ведь знают точно, что умрут. И знают, что умрут их любимые и что враги их тоже умрут. И что разрушатся без следа их царства, и творенья их сотрутся без следа, и сгинет все, что было ими создано хорошего и плохого на земле. От чего же не убивают себя люди, едва насладившись всеми благами жизни в молодости и увидев затем, что яства, которые отведали они на празднике жизни, наполнены ядом? И вот тебе ответ: движимы люди Целью и готовы ради этой Цели терпеть страдания. Но в чем цель каждого? И вот, если начнем искать цель разумом, то не найдем ее, и от того придем в отчаяние. Силен Враг; попадемся мыв его ловушку быстро — появятся слова и разум как предтеча зла, чтобы скрыть от нас Цель.

Но люди не жили бы, если бы не чувствовали, что каждый из них имеет Цель. Чувство Цели воплощается у людей в истинную веру. Вот тебе ответ на твой вопрос: каждый живущий на земле человек отвечает за один и только один фрагмент конечного состояния мироздания, который когда-нибудь наступит; понять, что за фрагмент человек должен воплотить собой и стать им — вот счастье человека, вот истинная вера, что держит его на земле, не зависимо от видимых проявлений и объектов веры. И говорящие, что живут ради детей своих, живут не ради них, но ради того, чтобы воплотить собой то, чего больше всего дают своим детям, — ибо станут этим одним в конечном мироздании, и укрепят этим одним положенную часть мироздания, подобно тому, как колонна в храме укрепит свод. И те, кто говорят, что истинно живут ради Бога, живут ради того, чтобы воплотить собой то лучшее, что могут дать людям и себе, думая, что дают это лучшее Богу. Ибо станут этим лучшим в конечном состоянии мироздания. И те, кто говорят, что истинно живут ради удовольствия, или мести, или славы, — все, все до единого строят каждый свой маленький фрагмент будущего Храма — и потому живут не ради удовольствия, мести или славы, — а ради будущей красоты того фрагмента, что появится на фронтоне, крыше или в основании здания Храма, и ради того чтобы соответствовал этот элемент мотиву общей архитектуры Храма и замыслу Творящей Силы, и той красоте, что ищет она. И вот, будут в конечном состоянии мироздания закаты — и за каждый миг заката ответит кто-то из ныне живущих или ранее живших в Лиле несовершенных. И будут на закатном ветру трепетать листья деревьев, — и каждый совершенный по форме и движениям своим на ветру лист будет итогом осуществившейся судьбы одного из несовершенных. И так за каждую травинку, за каждую бабочку, за каждое дуновение ветра в конечном идеальном состоянии мироздания, ответит кто-то один из ныне несовершенных своей жизнью и судьбой».

И дивился я таким словам. А Учитель продолжал:

«Вспышка изумрудной звезды в сердце человека — вспышка истинной веры — означает лишь то, что человек на миг увидел и понял эту свою Цель, — тот фрагмент конечного идеально состояния мира, которым ему надлежит стать. А увидев и поняв, двинулся к ней. И у каждого своя Цель, а значит и истинная вера тоже у каждого своя — пусть и молятся одним богам.

И многие скажут тебе: «Нет у меня своей веры. Вера у меня такая же, как у многих вокруг». Но не верь таким, ибо каждый истинной верой имеет такую, какой нет ни у кого другого, — хоть с виду и молится тому же богу, что и все.

И многие скажут тебе: «Нет у нас вовсе никакой веры и никакой Цели. И живем мы просто потому, что живем». Но и таким не верь, ибо если б было так, как говорят, не жили бы они. И даже самые пустые тела в мирах имеют внутри себя веру — хотя бы в то, что будут когда-нибудь востребованы и заполнены хозяевами — и в этом их Цель».