Страница 6 из 10
Сюда можно было бы отнести и детский язык, который на этом фоне выглядит самым высоким уровнем со своими словечками типа «писька», «попка» и проч. Но он зачастую выглядит смешным и потому неприемлем для всех. Слово «пенис» для большинства людей представляется чем-то не слишком внушительным. Этот термин годится для обозначения невозбужденного состояния полового члена в отличие от «фаллоса» – обозначающего его в состоянии эрекции, что тоже порой звучит несколько не к месту и слишком высокопарно. В детских мультфильмах попытались придумать слово – «тили-тили-тесничать», а в детских садиках мальчики и девочки все равно говорят на домашнем сленге.
– Мама, меня Вовочка обозвал пиписькой!
– А ты как бы хотела?
– Пиписечкой…
Некоторые считают, что более привлекательно и менее вульгарно звучит «заниматься любовью». Действительно, в этом есть нечто благозвучное. Никто не может сказать, что будет утром с людьми, которые совокуплялись, произвели коитус или провели половое сношение. Те же, кто занимались любовью, наверняка утором выпьют вместе по чашечке кофе. Поэтому в большинстве случаев такой уровень обыденного языка предпочтительнее остальных.
Есть и повыше уровень речевого общения в сексуальном поведении – научный.
Вот ученые используют такие слова как «конъюгация» (оно относится к низшим организмам). Далее следует «копуляция» – соединение двух особей при половом акте – это для высших. «Коитусом» называют это у людей. «Соитие», «совокупление», «половое сношение» не придает привлекательности и больше подходит для материалов уголовного дела. Это синонимы глагола, обозначающего основное эротическое действо. Не лучшим образом обстоит дело и с конечным его результатом: «сексуальное удовлетворение», «оргазм». А такие понятия как «сожительство», «сексуальные отношения», «прелюбодеяние», «адюльтер» звучат скорее как обязательства или обвинения.
Беда всех этих терминов в том, что они кажутся сухими, сложными для произношения и холодными, когда речь идет о близких и любимых людях.
В «занаученном» общении, речевая коммуникация начинает походить на игру в испорченный телефон: «Табу на интромиссию в пубертате не исключает куннилингуса и фелляции; что некоторые считают перверсивной девиацией, в отличие от соматического коитуса, направленного на прокреацию». Кажется, все понимают, о чем идет речь, но каждый напрягается, что бы перевести каждое слово. И подобная фраза у неискушенного слушателя чаще всего вызовет недоумение, хотя не смутит специалиста.
Необходимо стремиться к более высокому уровню речевого общения и иному набору слов в сексуальной риторике. Слов, способных отразить естественную цельность явлений. Для этого стоит вспомнить классическую и современную прозу и поэзию. Обратиться к красноречивому Востоку и соединить всё лучшее, что есть в настоящей литературе о любви с тем замечательным, что появляется сегодня. Порой такие слова надо придумывать, учиться говорить, самосовершенствоваться – напрягаться! И на это следует обратить самое пристальное внимание, иначе в обыденном языке по-прежнему будут властвовать стыдные, вульгарные и пошлые слова и выражения.
В книге «Физиология брака» приведены такие выражения для обозначения половых органов мужчин, как: ласкун, лебедь, балун, султан, елда, малыш, принц, король, голован, слон, ванька-встанька, жених, василек, счастливчик. Применительно к женщинам используются: манилка, лебедушка, цесарка, дурилка, хмелевка, чародейка, сластунья, любава, гетера, пава, костянка, обезьянка, княгиня, невеста, мадонна, вакханка. Многие из них звучат они гораздо приятнее, чем просто гениталии, но поэтически заметно уступают восточной терминологии (в даосизме, например: струна лютни, маленький ручеек, черная жемчужина, дно долины, внутренние двери, северный полюс).
Неприемлемость «детского», «вульгарного», «научного» языков зачастую сводят общение супругов, лектора и аудитории, половых партнеров к языковому вакууму, компенсирующемуся лишь многозначительными намеками. А для бытового общения, воспитательной деятельности необходимы любовная лирика, высокий слог, литературный язык. Появление его в обыденной речи и использование новых слов, фраз и выражений со временем обогатят русский язык. Поэтому одна из серьезных проблем прикладной социокультурной сексологии состоит в ознакомлении людей не только с терминологическим словарем сексологии, но и в умении пользоваться языком, причем с раннего детства, прививая тем самым определенную сексуальную культуру и повышая её уровень.
Взгляд на секс
Сексом занимаются, о сексе говорят, о нем думают или не обращают внимания. Но есть люди, которые предпочитают на секс смотреть!
Визуальное восприятие эротических объектов доставляет ни с чем не сравнимое сексуальное удовольствие значительному числу людей. И вовсе не обязательна здесь патология. Когда речь заходит о взглядах на сексуальные действия, первое что всплывает в памяти, так это всякого рода отклоняющееся от привычного поведение. В любом обществе были, есть и будут люди, которые в силу разных причин и обстоятельств отклоняются от существующих норм общества. Для общества и его членов наиважнейшим является то, чтобы уровень таких социальных отклонений не превысил допустимой нормы, выход за крайнюю границу которой ведет к неуправляемости и хаосу в обществе, создает реальную угрозу существования людей и общества как социальной системы в целом.
Оценивая формы полового удовлетворения, зачастую выделяют сексуальные отклонения – понятие довольно относительное, так как носителями их являются люди с иной манерой сексуального поведения, чем другие. Если эти явления рассматривать с точки зрения сексологии, то среди обилия извращенных форм, вызывающих чувство ненормальности сексуального поведения выделяются эксгибиционизм, вуайеризм, нарциссизм, пигмалионизм и некоторые другие. Носители этих ярлыков могут получить сексуальное удовлетворение только свойственными им способами, основанными на визуальном восприятии, и никак иначе.
Эксгибиционист демонстрирует половые органы лицам противоположного пола вне ситуации половой близости.
Вуайерист подглядывает за половым актом или обнаженными объектами сексуальных предпочтений.
Нарцисс удовлетворяется половым влечением, направленным на собственное тело.
При пигмалионизме (монументофилия, пиктофилия, иконолагния) – разновидности фетишизма, сочетающегося с вуайеризмом, роль фетиша играет изображение человеческого тела (статуи, картины, фотографии…). А жертвы пиролагнии получают сексуальное удовлетворение от созерцания огня, зрелища пожара.
С подобными суровыми примерами в жизни мы встречаемся совсем не часто. Их выделяют специалисты в отдельную группу. Если от представителей этой группы людей страдают окружающие, виновных карает УК РФ за хулиганство. При обращении к врачам, последних лечат, лечат, лечат. Но они подобны наркоманам, которые трудно поддаются лечению, так их собственная болезнь доставляет им радость.
Гораздо чаще встречаются проявления сексуального поведения, лишь напоминающие собой девиантное (отклоняющееся). В просверленные на различной высоте дырочки (в бане, раздевалке, подсобных помещениях) осуществляют наблюдение за объектами сексуальных предпочтений мужчины и мальчики. Десятками расходятся с прилавков магазинов «Оптика» бинокли и подзорные трубы, что бы по ночам подсматривать в окна напротив. С упоением рассматривают обнаженные тела любители стриптиза. Можно отнести к своего рода наивной форме пигмалионизма стремление иметь в своей комнате, на рабочем месте, в кабине машины у водителя изображение какой-либо обнаженной красотки из порножурнала.
Надо заметить, что некоторые секс-символы, изображенные на различных фотографиях, даже «мобилизуют» воинов. Картинка с очаровательной Джейн (Кристабель Лейтон-Портер) была, например, на борту первого английского танка, высадившегося в Нормандии. В те дни шутили, что стоит Джейн раздеться, как англичане успешно атакуют. А ведущая телепередачи «Армейский магазин» на ОРТ Дана Борисова, напоминающая куклу Барби в тельняшке, являлась, по оценке военных зрителей этой программы ТВ, своеобразным сексуальным символом армии России.