Страница 21 из 32
— Это очень плохо, — произнес он тихо, — Ваш Ивар принадлежит Измаилу.
Я, не отрываясь, смотрела на арену, молясь богам за благополучный исход, но прекрасно слышала слова своего раба.
— Он никому не принадлежит, — зло прошипела я.
Мужчины на арене перекрестили мечи, полетели искры, высеченные сталью. Я подавила в себе желание зажмурится. Рагнар смотрел на происходящее не отрываясь.
— Я не хочу вас расстраивать, но Измаил никогда не продаст вам этого раба, — сказал Илидир.
Я оскалилась.
— А это мы еще посмотрим, — сказала я.
Бой продолжался. Ивар уже успел разоружить своего противника и опрокинуть его наземь, но в отличие от предшественника, не спешил наносить последний удар. Он посмотрел на толпу, беснующуюся от кровавого зрелища. По его руке стекала кровь. Ивар словно ждал приказа, прежде чем вонзить меч в лежащего на земле противника.
— Быстро он его уделал, — в голосе Рагнара послышалось восхищение. Я проследила за направлением взгляда Ивара и увидела, как он посмотрел на высокого черноволосого мужчину, стоящего в толпе. Измаил, поняла я и, сорвавшись с места, поспешила вниз, стараясь не потерять из виду этого мужчину.
— Бренна, стой, — Рагнар не успел перехватить меня и теперь торопился следом. За ним хвостом плелся Илидир. Я подбежала к черноволосому, и остановилась рядом. Он едва взглянул на меня, а потом, бросив еще один взгляд на арену, поспешил покинуть театр. Я последовала за ним. Мне было тяжело оставлять за спиной Ивара, но я боялась, что потеряю этот шанс поговорить с его хозяином.
Едва мы вышли из-под арки, мужчина поспешно сел в носилки, которые держали на плечах четверо абсолютно чернокожих крепких мужчин.
— Измаил, стой! — закричала я.
Носилки остановились. Мужчина удивленно выглянул из них и, окинув меня удивленным взглядом, поманил к себе.
— Откуда ты знаешь меня? — спросил он, когда я приблизилась, — Я вижу тебя впервые в этом городе.
— А ты знаешь здесь абсолютно всех? — спросила я дерзко вскинув голову. Измаил улыбнулся.
— Почти, — ответил он. Его черные как ночь глаза на этот раз с любопытством стали разглядывать меня, словно ощупывая с ног до головы.
— У меня есть к тебе дело! — сказала я.
Измаил громко рассмеялся.
— Ну, ты наглая, девчонка, — сказал он и подал мне руку, — Давай, полезай ко мне. Раз есть дело, значит, есть и разговор.
Я не колеблясь ни секунды, приняла приглашение. Едва я оказалась внутри носилок, как мы тут же тронулись в путь. Следом за мной из-под арки выскочили Рагнар и Илидир, но они не успели заметить, что я села в носилки.
Глава 3
Измаил жил в огромном мраморном дворце, окруженном роскошным садом. Перед открытой террасой находился фонтан, дорожки, посыпанные мелкими камешками, разлетались стайками во все стороны сада. Когда носилки остановились перед входом во дворец, я спрыгнула с них и дождалась пока выйдет Измаил. Рабы присели на одно колено, и мужчине не пришлось повторять мои маневры. Он спокойно ступил на камни. Я заметила, что на его ногах надеты дорогие расшитые туфли из ткани. Он прошел в раскрытые высокие резные двери, я поспешила за ним. В большом зале нас встретил молчаливый слуга. Измаил сбросил с себя халат, под которым оказался другой, шелковый, украшенный драгоценными камнями.
— Ты явно нездешняя, — сказал он и пригласил меня присесть на один из низких диванов, обложенных подушками, — Обычно я не привожу к себе первую попавшуюся девицу, но тебе повезло. У меня сегодня прекрасное настроение.
Я огляделась. Обстановка в доме была богатая. Драпировки на окнах из самой лучшей и дорогой ткани, пол выложен замысловатой мозаикой. Повсюду вазы с цветами, отчего в воздухе витает слабый аромат жасмина. Подошедший слуга поставил на деревянный столик широкий поднос с прохладительными напитками. Измаил сделал приглашающий жест, и я взяла в руки высокую чашу на длинной ножке из тонкого серебра. Пригубила кислое освежающее вино.
— Кто ты такая? — спросил Измаил, продолжая изучать мое лицо. Я подняла на него глаза. Мужчине было за сорок. Высокий, с небольшой проседью на непокрытой голове. Квадратный подбородок говорил об упрямстве и огромной силе воли. Черные глаза действовали на меня как-то одуряюще, но я знала, что такому человеку не стоит доверять. И все-таки я решила не ходить вокруг да около и выложить ему все прямиком.
— Я прибыла с севера, — сказала я, — Мое имя Бренна. Я проделала этот долгий пусть с одной единственной целью, отыскать человека, которого люблю.
— И как? — его губы растянулись в улыбке, — Успешно?
— Да, — сказала я.
— Но при чем здесь тогда я, — поинтересовался Измаил.
— Просто этот человек находится у тебя, — сказала я и, допив вино, поставила чашу на стол.
Брови Измаила взлетели вверх.
— У меня есть деньги, — сказала я, — Много денег.
Мужчина прищурил свои черные глаза. Золото его явно не интересовало.
— Кто это счастливчик? — спросил он.
— Тот, кто сегодня выступал от твоего имени на арене перед правителем Шаккарана, — в моем голосе проскользнула сталь.
Измаил пристально посмотрел на меня и внезапно рассмеялся. Я нахмурилась. Что-то в его странном веселье сказало мне, что я получу отказ. Он налил мне еще вина.
— Меня не интересуют деньги, — ответил он, когда закончился приступ веселья, — У меня их достаточно. Этот раб, мой самый лучший воин. Я не могу продать его тебе.
— Я дам тебе все, что пожелаешь, — сказала я.
— Нет, — отрезал Измаил, — Но я могу быть добрым, я разрешу тебе встретиться с ним сегодня, при условии, что завтра ты покинешь город до заката. Он сегодня был на высоте и заслужил, наверное, поощрение.
Я покачала головой.
— Так не пойдет, — сказала я, — Давай договоримся.
Измаил откинулся на подушки и посмотрел на меня уже другими глазами. Как мужчина. Ощупывая и разглядывая все мои выпуклости и изгибы, отчего я невольно почувствовала себя обнаженной.
— А что ты можешь такое предложить мне? — спросил он, — У меня много прекрасных рабынь, поэтому в твоем теле я не заинтересован, хотя не могу не признать, что ты хороша собой, но не настолько, чтобы удивить мой пресыщенный вкус. У меня много золота, поэтому мне не нужны твои деньги. Ты ничего не можешь мне предложить!
Я тяжело вздохнула и медленно подняла вверх руки. Измаил привстал, увидев, как ко мне слетаются все тени в его доме. Серые пятна приобретали очертания длинных фигур. Они двинулись в сторону Измаила, протягивая к нему свои тонкие руки, раскрывая рты в беззвучном крике.
Измаил приподнял брови. К моему удивлению, он не выказал страха, хотя прекрасно понял ту опасность, которой подвергался в эту минуту.
— Кто ты? — спросил он, как-то странно посмотрев на меня.
— Никто, — сказала я, — Но я настоятельно рекомендую тебе продать мне того, кого я хочу. Я дам тебе много золота. Ты еще найдешь себе достойную замену для арены. Если ты не согласишься, то мне придется забрать у тебя его даром, к тому же я давно не кормила своих помощников, — я кивнула на зависшие над Измаилом фигуры. Я слышала, как они стонали, испытывая жажду. Я едва сдерживала их.
— Так что? — спросила я тихо, — Мы договорились?
Измаил внезапно рассмеялся и кивнул. Я поразилась его бесстрашию.
— Ты меня и вправду удивила, — сказал он, — Я слышал о братстве теней, но никогда не думал, что смогу столкнуться с кем-то из них вот так лицом к лицу. Отпусти своих друзей, мы поговорим.
Я опустила руки. Тени расползлись по углам, недовольные несостоявшимся пиршеством. Измаил налил себе и мне вина, затем сказал:
— Как я уже говорил ранее, я не нуждаюсь в твоих деньгах, — он пригубил вино, — Но ты можешь мне помочь. Если желаешь, давай совершим сделку. Ты убиваешь для меня Касима, и я отдаю тебе твоего Ивара. Как тебе такой обмен?
Я нахмурилась.
— Зачем тебе смерть правителя?
— Ну, скажем так, пока жив он, и вся его династия, мне никак не достичь той власти, к которой я стремлюсь. Даже не смотря на то, что он находится в моем подчинении, я не могу убить его, не навредив себе. Это долго объяснять, но если ты согласишься натравить на него своих серых песиков, то сделаешь приятное и себе и мне. Надо проделать все так, чтобы никто не заподозрил, что его смерть дело чьих-то рук. Пусть все думают, что у правителя остановилось сердце, или что-то наподобие этого. Мне нужна естественная причина, а не отравление или смерть от руки наемника. А твои тени на это способны. Я ведь прав?