Болотница

— Пойду договорюсь насчет комнат, — бросил он и ушел оставив нас с Варгом одних за столом.

Варг покосился на меня и тихо сказал:

— Я бы на твоем месте не стал интересоваться Ингваром. У него дома есть невеста и поверь мне, у него к тебе это все не серьезно.

— Что? — я вскинула на мужчину глаза. Невеста, пронеслось у меня в голове. Да ведь я ни о чем таком и не думала, но существование женщины, ждущей Ингвара где-то там, за морем, меня немного опечалило.

— У меня даже в мыслях не было… — произнесла я и замолчала на полу фразе, так и не договорив того, что собиралась. Глаза Варга мне совсем не верили.

— Если так, то я рад, — отрезал он и больше ничего не говоря, продолжил есть, а я невольно посмотрела на Ингвара, который у стойки вновь любезничал с той же самой девушкой. Невеста невестой, но то как он лукаво поглядывал на свою собеседницу говорило о многом. Только какое мне было до этого дело? Определенно, симпатию к Ингвару я чувствовала, но не более того. Меня тянуло к этому светловолосому мужчине, но не так, как должно тянуть, если он тебе действительно нравиться. Интерес был обусловлен чем-то иным от сердечной привязанности. Но долго думать себе я об этом не позволила. Когда закончился ужин, Варг провел меня в комнату, пожелал спокойной ночи и посоветовав напоследок запереть дверь на засов, удалился. Уже поднимаясь из зала, я бросила короткий взгляд на Ингвара. Мужчина все еще очаровывал девушку и кажется ему это удалось в такой мере, что ночь он проведет совсем не с Варгом.

Я легла спать в теплую кровать. Довольно потянулась, словно кошка, чувствуя под собой не жесткую хвою и шкуры, а мягкий матрац и подушку, набитую перьями под головой. Я заснула быстро, уставшая от долгого перехода и провалилась в сон, где снова увидела свою бабушку. Но в этот раз она оказалась не одна. Я четко различила высокий мужской силуэт рядом с ней. Бабушка сидела на стуле у окна и смотрела на меня, и я прекрасно ее видела, каждую морщинку на родном лице, а вот мужчина… Его образ был расплывчатым. Я заметила только темное пятно волос.

— Не доверяй ему, — сказала бабушка и сон плавно перетек в свое обычное состояние. Бабушка растаяла, прежде чем я успела задать ей даже один единственный вопрос. Я проснулась с раскрытым ртом, силясь то ли закричать, то ли задыхаясь. Под теплым одеялом оказалось неожиданно душно, и я вскочила, отбросив его в сторону. Подошла к окну и одним движением распахнула ставни, пропуская свежий ночной воздух в помещение.

Что пыталась сказать мне бабушка. О чем предупредить, и кто этот ОН. Мужчина за ее спиной или кто-то другой? Я не знала ответа и когда после вернулась обратно в постель сон больше не шел ко мне. Я ворочалась с боку на бок, думала о том, что будет дальше со мной и почему именно мне старая колдунью по имени Элма хочет отдать свою силу.

Когда на рассвете Ингвар постучал в мою дверь я уже была готова, и он только удивленно вскинул брови, увидев меня на пороге одетую и собранную.

Хозяина плоскодонного торгового судна, который согласился доставить нас в нужное место звали Фрейвар. Это был подтянутый моложавый мужчина с длинными волосами, перехваченными кожаным шнурком. У него оказалось обветренное лицо и удивительно спокойные серые глаза. Встретив нас поутру на причале, Фрейвар только приветственно кивнул и снова повернулся к носильщикам, нагружавшим его судно тюками. Я прошла следом за Варгом по трапу на палубу и в ожидании отплытия присела на скамью. Здесь их было десять, по пять с каждой стороны. Насколько я знала, гребли только в безветренную погоду, или, когда судну надо было набрать скорость. Я устало потерла лоб. Отчего-то голова налилась тяжестью. Я все время вспоминала странный сон, что приснился мне этой ночью и почему-то никак не могла выкинуть из головы неизвестного мужчину, стоявшего рядом с бабушкой. Я была точно уверена, что у него были темные волосы. Взглянув на Варга, я подумала о том, не мог ли это быть именно он?

Время шло. Товары были погружены и уложены на палубе и в трюме. Фрейвар отдал распоряжение отчаливать, затем наконец, обратил внимание на нашу компанию, расположившуюся на широкой корме его корабля. Хозяин судна подошел к нам и перебросился парой фраз с Варгом, затем тот отдал ему деньги и Фрейвар вернулся к командованию корабля.

— Нам долго придется плыть? — спросила я у Ингвара, стоявшего у борта и следившего за тем, как медленно отступает берег по мере того, как судно набирает скорость.

— Думаю дня три-четыре, если повезет с погодой, — ответил он.

Я услышала хлопнувший парус, поймавший ветер и корабль дернулся вперед так неожиданно, что я пошатнулась и едва не упала. Едва мы отошли на достаточное расстояние от порта, как качка начала усиливаться и Ингвар посоветовал мне присесть, но меня уже начало мутить от волн, на которых эта на вид устойчивая плоскодонка качалась как бешеная. Тошнотворная волна поднялась по горлу, и я краснея от стыда бросилась к борту и перегнувшись через него, исторгла содержимое своего желудка в воду. За моей спиной послышались тихие шаги и Ингвар убрал мои волосы мне за спину и вовремя. Очередной порыв и меня снова вывернуло.

— Это пройдет, — сказал мужчина за моей спиной, а я уже алела как маков цвет, радуясь, что он не видит моего лица, а тошнота только усиливалась и скоро я уже с удивлением думала, откуда из меня столько всего берётся. Когда я, обессилено сползла на палубу, Ингвар протянул мне какую-то флягу.

— Выпей, — сказал он, — Я пойду постелю тебе на корме, так тебе будет легче переносить качку.

— Спасибо, — сказала я и сделала глоток, почувствовав освежающую холодную воду. Кажется, от нее мне стало легче, но ненадолго. С помощью Ингвара я перебралась на корму и там улеглась, уставившись в небо, проплывающее надо мной со всеми своими облаками и пятнами чаек, провожавших корабль. Я очень надеялась, что не проведу вот так лежа все путешествие на корабле. Мой желудок оказался не готов к подобному испытанию.

Как оказалось, Ингвар ошибся. Целые сутки я пролежала на палубе, я не могла есть, так как мне от одного вида пищи становилось плохо и не могла подняться на ноги, потому что даже лежа испытывала ужасную тошноту. В первом же городке, куда причалил корабль, Ингвар поспешил вынести меня на берег. Я сидела на причале выжидая, пока перед глазами перестанут кружиться земля и море, а потом мое самочувствие заметно улучшилось, и я даже смогла подняться на ноги, опираясь на протянутую мне крепкую руку Ингвара.

У хозяина судна в маленьком городке, встретившемся нам на пути, раскинувшемся на поросшем кряжистыми деревцами берегу, были какие-то дела, отнявшие у него почти весь день и к моему удивлению, путь мы продолжили на закате, хотя я тайно мечтала об отдыхе где-нибудь в городе, с тоской вспоминая Бересту, от которой нас отделял всего-то день пути. И особенно ее мягкую кровать.

Еще два дня прошли для меня в мучениях. Во взгляде мужчин, находящихся на корабле, я ясно читала сочувствие. Все эти два дня я пролежала на палубе, глядя как солнце совершает свой путь по небу. В конце третьего дня нашего плаванья, Фрейвар приказал пристать к каменистому берегу, пустому и поросшему осокой. Наконец эта часть пути была окончена, и я вздохнула с облегчением снова ступив на каменную землю. Нас высадили перед закатом и попрощавшись с торговцем и его людьми, мы углубились в лес. Ингвар и Варг шли впереди, я плелась за ними, устало переставляя ватные ноги. Но кажется скоро сама земля стала подпитывать меня своей энергией. Я чувствовала, что чем дальше удалюсь от воды, тем больше силы появляется во мне. Обернувшийся назад Варг с удивлением посмотрел на меня, почти бодрую и даже улыбающуюся.

Лес перед нами расстилался чужой. Он был похож на тот, где жила я и одновременно не похож. Высокие сосны стремились к небу, качая вершинами облака. Пространство впереди просматривалось более чем на сотню метров. Я заметила, что земля, устланная старыми иглами хвои, не пропускала ничего, кроме редких низких кустарников, да пожухлой слабой травы. У меня же дома какие только травы не росли между толстых сосновых стволов, и маленькие деревца ютились рядом со старшими великанами, стремились ввысь следом за ними. Эти же стояли отдельно друг от друга. Молчаливые великаны и это была их земля.