Колдун

Тордис остановилась и взмахнула рукой, делая привал. Кнут привалился к стволу березы и перевел дыхание, а женщина огляделась, припоминая, что здесь она уже была и кажется неподалеку был заброшенный охотничий домик. Волчица снова посмотрела на Кнута. Тот выглядел неважно и ему необходим был отдых и сытная еда. Ее собственные раны уже затянулись, оставив лишь тонкие рубцы, которые через пару дней исчезнут словно их и не бывало. Но Кнут был всего лишь человек и это стило учитывать.

Тордис думала недолго. Повернув лицо с своему спутнику она негромко сказала:

— Я устала и если ты не против, тут неподалеку есть маленький домик, где мы могли бы спокойно переночевать, а уже завтра с новыми силами отправиться в дальнейший путь. Как тебе эта идея?

Кнут едва сдержал облегченный стон. Он уже не мог передвигаться и шел за Тордис только благодаря упорству и силе воли, хотя уже давно мечтал повалится в снег и дать отдыха гудящим ногам. К тому же рана на ноге снова стала кровоточить после такой нагрузки и ее следовало заново перебинтовать.

— Я только за, — произнес он, после минутной заминки.

Тордис отвела глаза, улыбнулась.

— Куда идти? — спросил мужчина, оттолкнувшись от березы.

Снова надев платье я почувствовала себя неудобно. Как же быстро я привыкла к мужской одежде, промелькнула мысль, и я невольно улыбнулась ей. Когда я вернулась домой после тренировки, Ворона уже там не оказалось, да я и была рада этому факту, который освобождал меня от стеснения и ненужного разговора. Но Сорога чему-то улыбалась и помогая мне таскать горячую воду в бадью, чтобы я могла смыть пот и грязь после занятий с Фолки, женщина поглядывала на меня так, словно я уже оправдала ее самые заветные надежды. Наспех перекусив, я поспешила к воротам, снова почувствовала неприятный холодок, когда проходила мимо идолов, а они все также провожали меня своими мрачными взглядами.

Серко стоял у начала тропы и сперва не заметил меня. Мне показалось, что лицо у него имело странное выражение, словно внутри у юноши происходила какая-то сложная борьба, но услышав мои шаги, он повернул ко мне свое лицо и выражение его изменилось на привычно благодушное.

Снег под ногами был мягким. Сегодня стояла на удивление теплая погода, словно весна на короткое мгновение одарила нас своим вниманием. С ветвей деревьев шумно опадал снег, Серко пошел вперед, оставляя после себя следы на смешанной с талым снегом земле. Я шагала следом. Тропинка, ведущая на утес была узкой, потому удобнее было идти следом друг за дружкой и половина пути проходила через лес, далее надо было подниматься в гору, но все это стоило того вида, что открывался с вершины. Я иногда терялась там, садилась на камень и смотрела на открывшееся взгляду море, на лежащий внизу берег, утыканный острыми зубами скал. И меня охватывало странное умиротворение, когда я с наслаждением вдыхала морской воздух и слушала крики чаек, что строили свои гнезда недалеко от утеса на ближайших скалах, куда не мог добраться человек.

Серко был необычайно молчалив и хотя с удовольствием отвечал на мои вопросы, сам предпочитал ничего не спрашивать и не рассказывать. Когда мы вышли из леса и стали подниматься по каменистой насыпи вверх, я решилась спросить у парнишки то, что уже так долго вызывало у меня любопытство.

— Ты можешь сказать мне откровенно, — начала я, ступая за парнем по осыпающейся тропинке.

— У меня нет тайн, — ответил Серко и оглянулся.

— Что связывает тебя с Зарроном? — спросила я. Серко даже не вздрогнул от этого вопроса, хотя я подозревала, что он его удивит, но парнишка спокойно ответил:

— Ты могла бы узнать это у любого, кто живет в нашем поместье, — сказал он и продолжил свое восхождение, — Это не тайна, но видимо даже Ворон ничего тебе не сказал.

— Да, — кивнула я.

— Все проще простого, — Серко снова обернулся ко мне, — Я его внук.

— А-аа, — промямлила я. Теперь стала понятна столь непонятная дружба между Старшим и учеником колдуна и то, что я часто видела их вместе. Хоть в отношении этих двоих все встало на свои места.

Вершина тем временем приближалась и уже находясь почти на самом верху я внезапно услышала, как где-то у начала тропинки раздались какие-то звуки. Словно кто-то шел следом и нечаянно наступил на камень. Насыпь зашевелилась, и я бросила быстрый взгляд назад, но за моей спиной никого не оказалось, только вниз сбегала змейкой вереница мелких камней.

Еще немного, и мы окажемся на самом верху, подумала я.

Селла прошла в зал, чадящий маслом из светильников, следом за ней шагал худенький паренек, на которого она очень надеялась. В последние годы с учениками было тяжело. Попадались совсем бездарные, а тут ей показался проблеск таланта. Девушка огляделась в поисках Заррона и внезапно увидела Ворона. Колдун стоял рядом с Старшим и оба что-то горячо обсуждали, возможно, даже спорили, но девушка не слышала их слов. Сделав знак будущему ученику ждать на месте, Селла поспешила к ним. Когда она приблизилась, и Заррон и Бренн резко замолчали, причем последний одарил ее не совсем дружественным взглядом. Но Селла не удивилась. Характер Ворона ей был знаком не понаслышке.

— Приветствую тебя, Старший, — она склонила голову в уважительном поклоне. Заррон снисходительно кивнул ей в ответ, — Я бы хотела поговорить с тобой, Заррон, — продолжила Селла, — Я нашла себе ученика и прошу тебя посмотреть на него и решить, подойдет ли он нам.

Заррон согласился, бросил взгляд через плечо девушки на стоявшего неподалеку паренька и позвал девушку в сторону своей комнаты. Она шагнула было следом, но поравнявшись с Вороном внезапно произнесла:

— Я видела сегодня Владу. Она изменилась с тех пор, как мы впервые с ней встретились.

Ворон хмурил брови.

— Да, изменилась и кажется стала о себе большого мнения, — произнес он недовольно.

Селла рассмеялась.

— С чего бы это? — спросила она.

— Я только что видел Эгира, он занимается с Владой ядами, вместо Тордис, так вот Эгир сказал, что она сегодня не пришла на занятие.

Улыбка Селлы медленно угасла. Девушка вспомнила утренний разговор между Владой и Серко. Она бросила быстрый взгляд в сторону Заррона, который с ожиданием смотрел на нее, стоя у входа в свою комнату. Неприятное предчувствие охватило Селлу. Она наклонилась к Ворону, прошептала всего пару фраз, после которых он в удивлении вскинул на нее глаза, а после перевел взгляд на Старшего. Лицо Заррона ничего не выражало, но в глазах было что-то такое, отчего Бренн сорвался с места и выбежал из зала. Селла проводила его тяжелым взглядом и вздохнув направилась к Старшему, подозвав за собой мальчика.

В домике пахло сыростью и плесенью. Наверное, здесь давно никто не бывал. Камин стоял затянутый старой паутиной, настолько густой, что Кнут мысленно подсчитал, сколько приблизительно этот домик простоял без жильцов. Устало опустившись на старую лавку, мужчина мысленно помолился, чтобы прогнившее дерево не проломилось от его веса. Не проломилось.

Тордис вошла внутрь, таща за собой охапку дров и сухих ветвей. Ей хватило одного взгляда на спутника, чтобы убедиться в правильности своего решения переночевать в этом доме и дать отдыха усталому Кнуту.

— Я сейчас разведу огонь, — сказала она, убирая руками паутину, — Потом поджарю остатки мяса, что мы прихватили с собой.

— Я помогу, — произнес мужчина и стал медленно подниматься, но Тордис покачала головой, — После я осмотрю твою рану, а пока сиди, отдыхай.

Кнут посмотрел на нее так, словно она сказала какую-то глупость, но послушался.

Тордис недолго колдовала над камином. Ей пришлось слазить на крышу, чтобы прочистить трубу от засыпавших ее пожухлых листьев и прочего мусора и к тому моменту, когда в камине запылал огонь, наполняя маленькой пространство теплом, Кнут уже спал, привалившись к стене. Тордис приблизилась к нему. Осторожно убрала широкую ладонь, которой тот прикрывал рану, с ноги. Поглядела, хмурясь Рана выглядела неважно и если с ней что-то не сделать в ближайшее время, то возможно воспаление, подумала женщина. Но, пока Кнут спал, на решила не тревожить его и занялась ужином.