Страница 15 из 16
— Сперва хочется знать, что у каждого из них изъято при обыске?
— Немного, но доказательства прочные. У Куранова и Лапочкина по одним часам с кражи из нашего магазина. Номера совпали с номерами паспортов. Двое часов изъяты у Крестова. Откуда они, пока не ясно. Таких номеров в наших списках нет.
— Больше ничего не нашли? — Погодин вопросительно поглядел на Арбузова.
— Ничего. Для начала и этого хватит. Серьезные вещдоки.
— Вне сомнения. Как они себя вели?
— Лапочкин трухнул. А когда Крестов сказал: «Все, братцы-кролики, на нас накинули петлю», — совсем сник.
— Значит, вас интересуют мои соображения? — Погодин потер лоб.
— Да. Вы лучше знаете каждого из них.
— По-моему, магазин разгружал Лапочкин, он самый мелкий телосложением. Орудовал наверняка по указке Крестова. Им может заняться Колокольчиков. С Крестовым мне придется скрестить шпагу, поскольку мы подозреваем его и в других кражах, за пределами вашего района. — Погодин помолчал, поглядев на следователя: — Мы будем благодарны, если вы, товарищ Шорохов, согласитесь допросить Куранова. Он вашей подследственности. Мы завтра перешлем дело прокурору, и он может поручить расследование вам. С Курановым будет нелегко, парень упрямый.
— Они несовершеннолетние, что ли?
— Лапочкин и Куранов — да.
— Допрошу. Только введите в курс дела, Погодин коротко изложил суть преступления.
— Тогда так. — Арбузов встал, натянул фуражку. — Товарищ Шорохов будет заниматься в этом кабинете, а вы, Николай Иванович, в комнате для приезжих. Колокольчиков — в кабинете участкового.
— Кстати, его когда выпишут из больницы? — поинтересовался Погодин. — Одному Колокольчикову трудновато.
— Знаю, нелегко. Но с врачами не спорят. Да! О Дымове что-нибудь прояснилось?
— Похоже, преступления не было...
— Ну и ладно.
— Пьянство — укороченная дорога человека к гибели, нравственной и физической, — повторил Погодин вычитанную где-то фразу. — Дымов — точное доказательство.
Арбузов и Шорохов согласно кивнули головами.
Когда начались допросы, майор Арбузов ходил из кабинета в кабинет. Он появлялся тихо, усаживался на стул, слушал, неожиданно вклинивался в разговор, задавал два-три вопроса, незаметно исчезал. Получалось: он знал, какие показания дает каждый из задержанных, как налаживаются контакты между теми, кто задает вопросы, и теми, кто отвечает на них.
Колокольчиков был настолько строг и официален, что Лапочкин спрятал ладошки между колен, чтобы не было заметно, как трясутся пальцы. Колокольчиков обстоятельно записывал подробный рассказ Лапочкина. Выходило так, как предполагал Погодин: в магазине орудовал Лапочкин. Крестов и Куранов стояли на крыльце...
Сложнее получалось у Шорохова. Куранов с самого начала стал отрицать причастность к краже, утверждая, что часы отдал ему Крестов. Шорохов не спешил заполнять ту сторону протокола допроса, куда заносятся показания по существу преступления, и стандартные ответы: «нет», «не знаю», «не помню» — не расшатали его завидного спокойствия.
Тупое упрямство Куранова, о чем предупреждал Погодин, не удивило Арбузова, немало повидавшего разных преступников. Заглянув в наглые глаза Куранова, Арбузов вышел, но тотчас вернулся, подал исписанный лист Шорохову и что-то шепнул на ухо. Куранов угрюмо шевельнул толстыми губами, наблюдая, с какой быстротой следователь водит указательным пальцем по каждой строчке.
— Это часть показаний Лапочкина, — произнес Шорохов, подняв над столом исписанный лист. — Он оказался умнее, я бы даже сказал, мудрее тебя, Куранов. Прочитать?
На тусклом лице Куранова застыла растерянность. С минуту кабинет охраняла тишина.
— На, читай! — предложил Шорохов, подтолкнув на край стола лист. — Сам читай, разрешаю.
Помедлив, Куранов зло схватил лист. Читал настороженно, перечитывая отдельные места: «Белые вязаные перчатки, которыми Куранов выдавил стекло в двери магазина, должны находиться у него дома...»
Злая улыбка вильнула на искаженных губах Куранова. Дышал он шумно, через стиснутые зубы, слегка подкопченные табачным дымом.
— Вот! — Шорохов вытянул руку поперек стола. На ладони белел клочок неопределенной формы. — Данная штуковина найдена при осмотре магазинной двери. Она, вероятно, от твоих перчаток. Впрочем, экспертиза откроет нам тайну — перчатки мы найдем!
И снова в кабинете наступила тишина. Начальник милиции и следователь ждали, что скажет, Куранов, хватит ли у него смелости рассказать правду.
— Пишите, — прошептал он наконец и попросил закурить.
— С этого и следовало начинать. — Арбузов взял со стола принесенную бумагу и ушел. В коридоре его остановил смех, долетевший из-за двери комнаты для приезжих. Он машинально открыл дверь, увидел: Погодин, облокотившись на небольшой стол, смеется. Перед ним на стуле сидит Крестов, вздрагивая от смеха.
А произошло вот что. Крестов, как и характеризовали его в Приуральске, оказался словоохотливым, веселым, неунывающим. Даже на официальном допросе шутил. Погодин в меру поддерживал шутки, чтобы не потерять доверительные контакты. Выбрав подходящий момент, сказал:
— Вот что, Семен! О краже в Косых Бродах наш разговор можно считать оконченным, картина ясна. Скажи-ка мне, из какого магазина ты выудил вот эту вещицу? — Погодин поднял над столом изъятые у Крестова часы.
— Ха! Из здешнего же.
— Нет, эти часы из другого магазина.
— Кто сказал?
— Вот этот следователь. — Погодин ударил ладонью по небольшому блокноту, лежавшему на столе справа.
— Он говорить умеет! — Крестов улыбнулся.
— Еще как! Здесь номера всех выкраденных часов. Давай уж до конца будем откровенны.
— Я и так откровенный. Я такой: уважаю труд свой и труд угрозыска. Вижу, меня закапканили — иду в признанку.
— Я жду ответа.
— А! Из Майского магазина...
Погодин очень подробно записал показания Крестова, как он и Куранов обокрали магазин в небольшом пристанционном поселке Майском. После того, как Крестов поставил свою подпись в протоколе допроса, Погодин весело спросил:
— Сколько вы еще магазинов обокрали?
— Как? — Крестов удивленно улыбнулся, барабаня ладонями по коленкам.
— Часы, которые я тебе показал, выкрадены не из Майского магазина, а из Лагушинского, а вот эти, — Погодин приподнял вторые часы, — из Калиновского. Номеров часов с кражи Майского магазина у меня вообще нет.
— Эх, гадство! — Крестов ударил себя по шее и расхохотался, поняв, что проговорился. — Ну и даешь, начальник, а? Ну и бортанул ты меня, крепко закапканил, а? Не думал, что в милиции есть асы...
В это время и появился Арбузов.
— Плакать надо, а не хохотать, Крестов, — сказал майор.
— Ха! Плакать! Вышку не дадут? Нет. Остальное нам все до лампочки. Пока сижу — коммунизм построят. К тому времени и я буду сознательный элемент.
— А все-таки, Крестов, тебе стоит серьезно подумать о жизни.
— Подумаю, майор, времени хватит.
Слушая показания Крестова, Арбузов с восхищением отметил, до чего просто, но размашисто, с удивительной логикой и наступательностью Погодин ведет допрос.
— Лапочкин? — переспросил Крестов. — Мы брали его только на одну кражу, в Косые Броды. Он отказывался, я уговорил...
Крестов пояснил, что в магазинах они брали только мелкие товары: наручные часы, кулоны, серьги, бусы.
— Где находится выкраденное?
— У бабушки Куранова, в Приуральске.
— Точный адрес, место?
— На чердаке сарая, в старом кирзовом сапоге. Адрес не знаю, ночью были.
Арбузов вышел, но через пять минут возвратился, сказал Крестову:
— Куранов утверждает, что никакой бабушки у него нет, и из других магазинов, кроме Косых Бродов, он краж не совершал.
— Волоките его сюда! — Крестов вмиг стал неузнаваем. В глазах заметались злые отблески, смотрел он затравленно, исподлобья, от резких движений под ним скрипел стул.