Дегтярев

Вдруг навстречу ему идет Василий Алексеевич. Вид у него усталый и растерянный. Бросился Шпагин к нему, спрашивает:

— Что случилось?

— Беда, Семеныч, раздавили нашего «Харлушу».

— Как раздавили, кто раздавил? — спрашивает Шпагин.

— Трамвай раздавил, Семеныч. Заехали в самое пекло, а он сзади нажал. Как еще сами выскочили — не знаю.

— Где же Уразнов?

— Поволок «Харлушу» в какую-то мастерскую.

— А можно ли починить его?

— Уразнов обещал починить. «А если, — говорит, — не починю, новый сделаю, но так домой не вернусь».

Шпагин кое-как успокоил Василия Алексеевича и увел его на стадион смотреть соревнования.

На другой день к вечеру их разыскал Уразнов. Он приехал на починенном «Харлуше».

Однако Василий Алексеевич не согласился пуститься на нем в дальнее путешествие и с той поры вообще как-то охладел к мотоциклам и даже продал своего «Харлушу».

Любил также Дегтярев прогулки в лесу, рыбалки, отдых и сон на свежем воздухе. Чаще всего такие прогулки он совершал со Шпагиным. По возвращении домой они тотчас же шли в мастерскую, где ждала их большая работа.

— Ну, Семеныч, отдохнули, — обычно говорил Василий Алексеевич, — теперь за работу. Дело нам поручено важное: надо спешить с танковым пулеметом.

При разработке танкового пулемета за основу был взят «ДА» (авиационный) с более вместительным и компактным трехъярусным магазином для патронов.

Но применение авиационного пулемета в танках требовало разработки ряда специфических приспособлений. Прежде всего для удобства стрельбы был необходим приклад. Старый приклад от пулемета «ДП» не годился, так как он занял бы много места, поэтому решено было сделать выдвижной приклад. Необходим был и новый прицел, не требовавший столь большой нарезки делений, как в «ДП», так как стрельба из танка была рассчитана на более близкие расстояния. Высокий трехъярусный магазин потребовал сравнительно высокой прицельной прорези — диоптра, что нельзя было сделать без специального расчета, но все это теперь, при наличии конструкторского бюро, не представляло больших трудностей.

Более сложным казалось создание шаровой установки для крепления пулемета в танке. Но установка, сделанная Шпагиным еще для федоровских автоматов, оказалась вполне пригодной, и сейчас она требовала лишь незначительных изменений.

Шаровая установка состояла из двух частей: собственно шара, в который вставлялся пулемет, и гнездового устройства с зажимным приспособлением для удержания шара с пулеметом в нужном для стрельбы положении. Гнездовое устройство прикреплялось непосредственно к броне танка.

Особенность шаровой установки состоит в том, что она позволяет стрелять из укрепленного в ней пулемета под любым углом и с быстрыми поворотами.

Шпагин трудился над разработкой танкового пулемета с большим усердием. В начале 1929 года, задолго до того, как Дегтярев закончил работу над автоматической винтовкой, Шпагин рапортовал о том, что новый тип оружия готов к осмотру.

А надо сказать, что по существующему положению и авиационный и танковый пулеметы, несмотря на то, что их боевой механизм не подвергался никаким изменениям, должны были пройти такие же испытания по стрельбе, как и «ДП».

Новый пулемет был доставлен на танкодром, установлен в танке и из него произвели по различным целям около 50 тысяч выстрелов.

«ДТ» («Дегтярев танковый») проявил себя с лучшей стороны и в том же 1929 году был принят на вооружение Красной Армии.

ОТВЕТ НА НУЖДЫ АРМИИ

До изобретения своего знаменитого ручного пулемета Василий Алексеевич, в силу природной скромности, не решался браться за самостоятельную работу по конструированию образцов вооружения, хотя и чувствовал, что с такой работой он справится.

Огромный успех в армии созданного им «ДП» заставил Дегтярева окончательно увериться в своих силах и способностях, придал смелость его дерзаниям и мыслям. С этого момента начался бурный подъем его творческой деятельности. Новые типы оружия, разрабатываемые Дегтяревым и его ближайшими сотрудниками, следуют одно за другим.

«Дегтярев авиационный», многие образцы автоматических винтовок, пулеметы станковый и крупнокалиберный не исчерпывают списка его изобретений этих лет.

Василий Алексеевич обладал ценнейшим качеством: он никогда не успокаивался на достигнутом.

Ведя обширную переписку с бойцами, командирами и политработниками армии, он получал много ценных замечаний по своим образцам; нередко он и сам бывал в воинских частях и на маневрах, чтобы собственными глазами увидеть достоинства и недостатки созданного им оружия. Иногда ему, как конструктору, удавалось увидеть такое, что было незаметно для стрелков. В другой раз, наоборот, рядовой красноармеец ему указывал на недочеты, которых не мог заметить ни он, ни другие работники конструкторского бюро.

Строгая самокритичность, стремление довести до совершенства каждую систему заставляли Дегтярева все время работать над уже одобренными и принятыми на вооружение образцами.

Создав в 1928 году лучший в мире авиационный пулемет, Дегтярев продолжал работу над его усовершенствованием. Поставив перед собой задачу увеличить боеспособность пулемета, Дегтярев справился с этой задачей удачно. В 1930 году на вооружение советского Военно-Воздушного Флота была принята разработанная им спаренная система авиационных пулеметов с учащенным темпом стрельбы.

Неустанно думая о нуждах армии и отдавая все свои силы и способности укреплению ее боевой мощи, Дегтярев болезненно переносил жалобы бойцов и командиров на тот или иной тип оружия.

Однажды, вернувшись из воинской части, он сказал Федорову:

— Владимир Григорьевич, бойцы жалуются на «Максима», говорят, устарел он и страшно тяжел, мешает быстрому маневру.

— Наш «Русский Максим» значительно лучше английского, но все же бойцы правы, — ответил Федоров.

— Я им сказал, что постараюсь сделать советский станковый пулемет по системе ручного.

— Это правильная мысль. Я буду горячо поддерживать ваше начинание, — такой пулемет крайне нужен армии.

Разговор этот происходил в начале 1929 года, когда Дегтярев работал над автоматической винтовкой и спаренной установкой авиационных пулеметов, когда по его системе и под его наблюдением разрабатывался танковый пулемет и зенитные орудия. И все же, считая новую работу важной и неотложной, Дегтярев решил приступить к ней немедленно.

— А как же другие дела—с винтовкой, с танковым пулеметом, с авиационной системой?

— Владимир Григорьевич, ведь эти работы я выполняю не один, мне помогает весь коллектив мастерской, такие замечательные мастера, как Шпагин, Кузнецов, Голышев. Я говорил с ними, все прикинул, — управимся!

— Ну, если так, начинайте!.. В случае успеха облегченный станковый пулемет будет большим вкладом в вооружение армии!.. Но должен предупредить вас, Василий Алексеевич, эта работа потребует величайшего напряжения, она повлечет за собой существенную переработку всей системы «ДП»...

Дегтярев и сам предвидел трудности, но он их не испугался, потому что твердо верил в успех дела. В разработке станкового пулемета было много заманчивого. Во-первых, прочный станок позволял достичь большей кучности пуль, во-вторых, увеличение веса пулемета позволяло сделать детали более массивными и тем добиться наибольшей прочности и надежности всей конструкции, а самое главное — Дегтярев мечтал увеличить скорострельность и боеспособность новой машины.

Работа над пулеметом началась в начале 1929 года и первое время шла довольно быстро, хотя Дегтярев должен был беспрестанно отвлекаться от нее, чтобы вести доработку других систем.

К лету, когда был сделан и испытан первый опытный образец «ДС» («Дегтярев станковый»), выяснилось, что система ненадежна и над ней предстоит еще много работать. Пулемет при стрельбе сильно перегревался, и чтобы вести наблюдения за работой механизма, на него то и дело приходилось лить холодную воду. Особенно сильно нагревался патронник, и это внушало опасения, что патроны взорвутся и взрыв при незакрытом затворе разнесет весь пулемет.