Варни-вампир

Глава 22

Военный совет. — Решение покинуть особняк.

Это была самая серьезная беседа из всех, что проводились в особняке Баннервортов на тему о вампире. Ситуация требовала решительных действий, и когда Генри пообещал Флоре, что ее желание покинуть дом не будет забыто при обсуждении вопроса, он и сам склонялся к той же мысли. Их родовое гнездо, оскверненное памятью о зле, уже не могло быть кровом для его семьи.

По идее, он бы с радостью покинул дом, если бы не долги отца, доставшиеся ему в наследство. Таким образом, тему приходилось рассматривать с денежной точки зрения, а она вызывала у Генри вполне обоснованное беспокойство.

Мы уже намекали на довольно печальное состояние его финансовых дел. Хотя доход, извлекаемый из различных источников, позволял семейству Баннервортов вести респектабельную жизнь, все эти деньги почти целиком уходили на оплату процентов по долгам. Кредиторам было выгоднее брать такие суммы, чем продавать поместье с аукциона и обрекать известных и уважаемых людей на голодную смерть.

Однако вопрос — вернее, один из вопросов — заключался в следующем: как отъезд семьи Баннервортов из своего особняка повлияет на соглашение с кредиторами?

Поразмышляв несколько минут над этой темой, Генри, с честностью и прямотой, которые были лучшими чертами его характера, решил посоветоваться с Чарльзом, Маршделом и адмиралом Беллом. Придя к такому решению, юноша тут же приступил к его реализации, и когда все мужчины собрались в небольшой гостиной, он изложил перед ними свою ситуацию.

— Да, но кредиторы не имею права диктовать вашему семейству, где жить и куда уезжать, — сказал мистер Маршдел, выслушав речь Генри. — Главное, чтобы вы выполняли свои обязательства перед ними.

— Верно, однако если мы останемся в особняке, то у них будут гарантии на возмещение убытков. Они в любой день смогут продать нашу собственность и забрать себе вырученные деньги. Во всяком случае нам от этой распродажи ничего не достанется.

— Вряд ли эти люди поступят так неразумно, — усомнился мистер Маршдел.

— Кто бы мог подумать, что солидному семейству придется покидать свой дом из-за того, что им докучает такой сосед, как сэр Варни, — произнес Чарльз Голланд. — Это кого угодно доведет до раздражения.

— Однако у нас нет другого выбора, — ответил Генри. — Или вы что-то придумали?

— Должно быть какое-то средство для защиты ваших прав на собственность.

— Единственный способ, который приходит мне в голову, вызывает у нас единодушное отвращение. Я говорю об убийстве сэра Варни.

— Давайте не будем обсуждать эту тему.

— У меня сложилось впечатление, что когда-то он носил нашу фамилию и был тем самым предком, с которого писался портрет.

— То есть, под гнетом обстоятельств вы пришли к убеждению, что сэр Варни действительно вампир? — спросил Чарльз. — Ведь прежде мы это только предполагали.

— Неужели вы все еще сомневаетесь? — взволнованно вскричал Генри. - Конечно, он вампир.

— Пусть меня повесят, если я поверю в это, — отреагировал адмирал. - Какая чепуха! Придумали, кого бояться!

— Сэр, вы не были здесь раньше, — ответил Генри, — и не можете сейчас судить о той ситуации, в которой оказались мы. Я понимаю, что наши заявления о вампире вызывают у вас скептицизм. И поначалу мы тоже не верили в его существование. Более того, мы даже представить себе не могли, что когда-нибудь поверим в это.

— Да, мы отрицали такую возможность, — добавил Маршдел. — Но постепенно это отрицание перешло в глубокую убежденность. И теперь мы знаем, что вампиры действительно существуют.

— Если только не допускать, что чувства нескольких человек были введены одновременно в заблуждение.

— Что вряд ли возможно.

— То есть, вы полагаете, что такой вид сухопутной рыбы существует? - спросил адмирал.

— Да, мы так считаем.

— Черт! Я слышал много небылиц о том, что парни видели в океане или на каких-то экзотических островах, но ваша история превосходит их всех.

— К нашему великому сожалению, — отозвался Чарльз.

Последовала небольшая пауза, а затем мистер Маршдел произнес:

— Генри, возможно, мне не следовало бы предлагать вам план действий, пока вы сами не сделали этого, но, даже рискуя показаться дерзким, я скажу, что на вашем месте покинул бы особняк.

— Да я и сам склоняюсь к такому мнению, — ответил Баннерворт.

— А как же кредиторы? — спросил его Чарльз.

— Если их оповестить заранее, то они, обдумав ситуацию, поймут, что ничего не теряют, — ответил Маршдел.

— Определенно не теряют, — добавил Генри, — поскольку прекрасно знают, что я не могу забрать владения с собой.

— Действительно. А если вам не хочется продавать особняк, то вы можете сдать его внаем.

— Кому?

— При сложившихся обстоятельствах вы вряд ли найдете другого арендатора, помимо того, кто уже выразил вам свое желание.

— Вы имеете в виду сэра Варни?

— Да. Он почему-то хочет поселиться здесь, и мне кажется, что несмотря на все обстоятельства вам лучше отдать особняк ему внаем.

Хотя совет казался странным и ранил чувства собравшихся здесь людей, никто из них не стал отрицать разумности такого решения. Последовала новая пауза.

— Это действительно выглядит необычным, — в конце концов сказал Генри. — Сдать дом в аренду своему врагу.

— Особенно после нашей ссоры, — добавил Чарльз.

— Действительно.

— Мистер Голланд, если у вас имеется другой план действий, то я буду только счастлив, — сказал Маршдел.

— А вы согласитесь отложить решение на три дня? — внезапно спросил Чарльз, обращаясь к Генри.

— Значит, план, все же есть, — констатировал Маршдел.

— Да, но пока я не хотел бы говорить о нем.

— В принципе, особых возражений нет, — ответил Генри. — Хотя не понимаю, что может измениться за три дня. Но пусть будет так, как вы хотите, Чарльз.

— Спасибо, — поблагодарил юный Голланд. — Будучи женихом Флоры, я воспринимаю это дело скорее своим, чем вашим, Генри.

— А вот здесь я с вами не согласен, — ответил Баннерворт. — Зачем вы берете на себя такую большую ответственность? Ваши слова вызвали у меня подозрение, что вы придумали какой-то авантюрный план, который не хотите согласовывать с нами.

Голланд промолчал, и Генри добавил:

— Чарльз, теперь я убежден, что мои подозрения оказались верными. Вы считаете, что ваша идея вызовет у нас возражения?

— Не буду отрицать, что я вынашиваю некоторый план, — ответил Голланд. — Однако вы должны позволить мне пока не говорить о нем.

— То есть, вы хотите утаить от нас свой замысел. Но почему?

— Тому есть две причины.

— Ах, вот как?

— Во-первых, я еще не разработал последовательность действий. А во-вторых, мне не хочется вовлекать других людей.

— Чарльз, подумайте о том, на какие новые муки вы можете обречь бедную Флору, которая уже и так достаточно страдала, — уныло произнес Генри Баннерворт. — Стоит ли того ваш авантюрный замысел, если он может не понравиться даже нам, вашим друзьям?

— Мой план не приведет к страданиям Флоры. Да я бы и сам такого не позволил. Не принуждайте меня к ненужной откровенности.

— Неужели ты не можешь сказать нам, что собираешься делать? — спросил адмирал. — Сам расставил паруса в каких-то странных направлениях, а мы теперь тут голову ломаем, маленький хитрец! Почему бы тебе не объявить о своих намерениях?

— Я не могу, дядя.

— У тебя язык завязался морским узлом?

— Все присутствующие здесь знают, что я доверяю им целиком и полностью. Но так и вы поверьте мне. Если я молчу о чем-то, значит, в этом есть необходимость.

— Чарльз, я воздержусь от дальнейших расспросов, — ответил Генри, — но попрошу вас соблюдать предельную осторожность.

В этот момент в гостиную вошли Джордж и мистер Чиллингворт.

— Надеюсь, я не помешаю, джентльмены? — спросил доктор. — Ваш разговор в разгаре, и мое присутствие может оказаться лишним для семейного совета.