Страница 51 из 65
— Было темно, — напомнил Кениг, — кусты отбрасывают тень.
— Верно, — сказал Шелли. — Кусты могли их скрыть.
Примерно на половине латинского S, за первым изгибом дорожки, заросли экзотических растений составляли некий барьер, идущий вплоть до угла здания. Шелли ступил с дорожки на искусственную траву, плотную, пружинистую, как ковер тугого плетения. Примятая ногой, она тотчас распрямлялась, не оставляя следов. Шелли обнаружил, что кустарник несет не только декоративную функцию, но и скрывает не слишком привлекательную изгородь из проволочной сетки. Последняя предназначалась, видимо, для того, чтобы отделить погрузочную площадку и место парковки автотранспорта, находившиеся сбоку и позади здания. На первый взгляд изгородь шла сплошняком, однако, присмотревшись, сержант заметил небольшую калитку. Он направился к ней, но внезапно застыл. На траве, позади барьера кустов, он различил вмятинку — маленькую круглую дырочку размером с цент, одна сторона которой была слегка скошена. Рядом был заделанный в землю разбрызгиватель для освежения искусственной травы. Очевидно, он несколько подтекал, увлажняя основу. Глаза Шелли обшарили это место. Других вмятин не было. В сопровождении Кенига он дошел до калитки, которая была закрыта. На углу здания имелась кнопка с прикрепленной сверху табличкой, гласящей: «Позвоните, и вас пропустят». Шелли позвонил. Мгновение спустя появился охранник в форме, последовало требование предъявить пропуск. Вместо него был всемогущий полицейский жетон. Миновав калитку, Шелли заинтересовался ее замком.
— Можно ли оставить замок калитки незапертым?
— Только изнутри, — ответил охранник.
— Хорошо, — сказал Шелли.
Оставив охранника, они прошли мимо погрузочной платформы к месту парковки автомобилей, стоявших в несколько рядов. К этому моменту появилось некое официальное лицо, вызванное охранником, и осведомилось о цели визита. Его фирменная бирка свидетельствовала: «Ч. Г. Досон, начальник отдела Е».
— Сколько всего служащих на фирме? — спросил Шелли.
— Приблизительно четыреста пятьдесят, — ответил Досон. — В дневную смену — триста, вечером и в ночь — половина того.
— Недокомплект, — уточнил Кениг.
— Вроде того. Видите ли, мы производим особо точные приборы для ВВС. Дневная смена — это в основном производство, но большая часть экспериментальных работ идет безостановочно. Ночью мы держим неукомплектованный цех и команду грузчиков, но инженерная сторона дела обеспечена полностью.
Шелли продолжал рассматривать автостоянку.
— Точные приборы, — процедил он. — Значит, проверка документов, тщательный досмотр…
— Именно так.
— И никто не мог бы проникнуть или покинуть территорию в автомобиле или пешком, кого охрана не знала бы в лицо?
— Без соответствующего пропуска — нет, — ответил Досон. — А собственно, в чем дело, господа? На фирме есть офицер службы безопасности.
— Это не по его ведомству, — сказал Шелли и немного помолчал. — Круглосуточно, — задумчиво повторил он. — Здесь ли сейчас, мистер Досон, те, кто работал прошлую ночь?
Досон устало улыбнулся.
— Несколько человек, — сообщил он, — в том числе и я. Мы проводили важные испытания…
— Знаете ли вы служащего по имени Честер Трейси?
Пару секунд Досон представлял собой человека, налетевшего на стену, а затем лицо его просветлело. Трейси? Ну как же, он знает Трейси, который по ночам заведует инструментальным складом.
— Вы его видели прошлой ночью?
Даже будучи озадаченным, Досон изо всех сил стремился помочь. Большую часть ночи он сидел в лаборатории, потом пил кофе.
— В какое время? — спросил Шелли.
— Время? Мы теряем чувство времени, когда у нас идет эксперимент. Погодите. Кажется, было одиннадцать. Да, ровно одиннадцать. Как раз глянул на часы у кофеварки, все еще веря, что попаду домой к полуночи. Увы, я и сейчас здесь…
— Где конкретно находился Трейси?
— У кофеварки. Заклинило ручку для подачи сахара, он ее наладил. «Скучная ночь, — сказал он. — Мне нужно взбодриться, чтобы не заснуть». Я полагаю, он сказал это для оправдания, что пьет кофе в неурочный час. У иных работников из низшего персонала всегда трепет перед «белым воротничком», даже если он не застегнут и обтрепан. — И здесь Досон умолк, пытаясь осмыслить весь разговор. — Надеюсь, у Честера и его супруги все в порядке? — сказал он.
— Почему вы вспомнили его жену? — спросил Кениг.
— Потому что она нездорова. Я точно знаю, что Честер звонит ей каждый вечер в десять часов во время перерыва. Однажды ночью, недель эдак шесть назад, я застал его у телефона. Он был в отчаянии. В ту ночь был сильный ветер, и телефонные провода оборвались. Он объяснил, что с тех пор, как она потеряла ребенка, у нее плохо с нервами. Он был так расстроен, что я разрешил ему на время отлучиться и съездить домой, чтобы посмотреть, как она чувствует себя.
— Позволили прогулять? — спросил Шелли.
— Для работы Честера это несущественно. В основном он нужен в начале смены и в конце. Ему не трудно было улизнуть через грузовой вход, никто бы его не хватился.
— Он так и сделал?
— Да. Минут через сорок пять я снова заметил его в инструменталке. Помнится, я сказал в шутку: «Небось забежал домой и мотор не выключал». Он ответил, что жена уже спала и ему не хотелось ее беспокоить. Вообще-то Честер из добросовестных работников, инспектор. Другому бы я такого не предложил.
— Но ведь он не миновал бы охранника у ворот, — заметил Шелли.
— Так и было.
— Можно ли выяснить, не выезжал кто-либо со стоянки в ночную смену вчера?
Это оказалось возможным. И, хотя заняло некоторое время, не прибавило ничего. Два армейских офицера выезжали со стоянки. Жена одного из техников привозила супругу диетический ужин. Последовал заключительный вопрос, адресованный любезному мистеру Досону.
— Вы знали служащего по имени Лео Манфред?
На сей раз Досон расплылся в улыбке.
— Нашего донжуана у кульмана? Да. Лео был отличным парнем. Только перекати-поле. Он уже как-то уходил от нас. Теперь вернется, когда это пройдет…
— Что пройдет, Досон?
— То, что заставило его уносить ноги. Думаю, женщина. Как в модном шлягере — Лео «любит их, но бросает…». — На сем Досон умолк и понимающе глянул в бесстрастные глаза Шелли. — Полагаю, нет смысла интересоваться, по какому поводу все эти вопросы.
Ответ Шелли представлялся единственно возможным.
— Так же бесполезно, как спрашивать вас, какой эксперимент проводился прошлой ночью.
На перекрестке Майк Шелли понаблюдал за потоком машин, мчащихся в сторону аэропорта. Большую часть из них составляли такси. Он насчитал шесть штук, прежде чем сержант Кениг позвал его назад к полицейскому радио. Их ждали в управлении. Доктор Янгстон явился сделать заявление.
«Только на основе фактов», — таковы были слова Янгстона, услышанные Шелли перед уходом. Теперь Янгстон ждал в небольшой комнате управления, предупредив, что его сообщение носит конфиденциальный характер.
— Это сержант Кениг, — пояснил Шелли. — Он расследует дело вместе со мной.
— Прекрасно, — сказал Янгстон. — Мне следовало бы, я полагаю, сказать вам это при нашей утренней встрече. Но впопыхах я, кажется, недооценил серьезность ситуации. Кроме того, врач не вправе злоупотреблять доверием пациента, равно как и священник разглашать тайну исповеди. Я упомянул, что миссис Трейси заходила ко мне. Она еще не оправилась от трагической потери. Я как мог утешал ее, и тогда она произнесла нечто, что может иметь отношение к ее исчезновению.
— Именно? — спросил Шелли.
— Она со стоном назвала некое имя.
— Имя мужа?
— Нет, не Честера. Имя, которое она назвала, — Лео.
Янгстон, возможно, дополнил бы свой рассказ, но не смог сделать этого. Шорох со стороны двери привлек их внимание. Янгстон, Шелли, Кениг — все повернулись одновременно. На пороге комнаты стоял Честер Трейси, в глазах его была трагическая боль.