Истребители

Обоих наших летчиков пехотинцы похоронили со всеми воинскими почестями, которые отдаются павшим героям. Лейтенант Манулин в этом последнем бою Довел свой личный счет до 16 сбитых вражеских самолетов. Единственная ошибка, которую совершил в своем последнем вылете командир звена, заключалась в том, что, встретив большую группу вражеских самолетов и вступив с ними в бой, он не доложил об этом на КП. Только когда в процессе боя дежурный услышал в эфире голос Манулина: «Выходи вперед и атакуй! Я прикрою!» — в тот район срочно была перенацелена одна из наших групп. Но было уже поздно...

В те же дни погиб и замечательный боевой летчик командир эскадрильи 42-го авиаполка капитан Н. В. Тихонов. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Потеряли мы и прекрасного летчика Д. И. Кудрявцева. Это он, тогда совсем еще юноша, в боях на Ленинградском фронте сбил 11 самолетов врага. А всего за три месяца войны этот исключительно сильный и способный воздушный боец уничтожил, как и лейтенант Митрофан Манулин, 16 вражеских машин.

Наши боевые маршруты осенью сорок третьего года оказались очень нелегкими. Потерь было немало. Но бои за Невель, в особенности проведенные 7 октября, запомнились мне на всю жизнь. Именно в тот день наша 240-я противостояла в воздухе силам 6-го воздушного флота противника. Но потери, понесенные нами в упорных боях на земле и в воздухе, были ненапрасными. Все отчаянные попытки врага ликвидировать прорыв наших войск разбились о мужество и стойкость советских воинов. К исходу 6 октября войска фронта овладели городом Невель — крупным опорным пунктом и оперативно важным узлом коммуникаций на северо-западном направлении. Со взятием Невеля противник был лишен участка железной дороги Ленинград — Невель — Витебск — Орша — Могилев, который раньше позволял ему маневрировать резервами и перебрасывать их на другие направления. Враг лишился также важного узла [246] шоссейных и грунтовых дорог, по которым шло снабжение всей его северной группировки.

Советский народ услышал радостную весть об одной из крупных побед Красной Армии. Вместе с сообщением Совинформбюро был передан приказ Верховного Главнокомандующего, в котором давалась высокая оценка боевой деятельности отличившихся соединений, в том числе и нашей авиационной дивизии. Ей было присвоено почетное наименование Невельская. Войскам, освободившим Невель, Москва салютовала двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий. Этот победный гром тридцати с лишним батарей одновременно был данью памяти погибшим героям и наградой за доблесть живым. Еще двум летчикам дивизии — Алексею Николаевичу Деркачу и Ивану Константиновичу Сомову (оба из 86-го гвардейского полка) было присвоено звание Героя Советского Союза. Десятки летчиков дивизии, инженеров, техников, механиков, офицеров управления были награждены орденами и медалями.

Но упорные бои по-прежнему продолжались. Воодушевленные присвоением дивизии почетного наименования Невельская, летчики сбили на другой день 12 вражеских самолетов. Ситуация продолжала оставаться сложной: непрерывными контратаками противник пытался выбить из района Невеля соединения 3-й и 4-й ударных армий. Кроме авиации гитлеровцы подбросили на это направление одну танковую и четыре пехотные дивизии из других групп армий. Однако никаких результатов это не принесло. Гитлеровская ставка в те дни с тревогой сообщала о событиях на витебском направлении. В ее официальном сообщении говорилось: «Все бои на Восточном фронте отступают на задний план по сравнению с тяжелым сражением в районе Невеля».

9 октября в дивизии отмечалось радостное событие: приказом Народного комиссара обороны № 243 42-й истребительный авиаполк был преобразован в 133-й гвардейский. Мне это было особенно приятно: в этом полку я начал воевать в июле сорок первого года.

Бои в воздухе продолжались. Против нас снова появились свежие авиационные части врага. Однако наши летчики уже чувствовали себя хозяевами в небе и непрерывно наращивали силу ударов.

Однажды эскадрилья старшего лейтенанта Георгия Данилина вылетела на перехват группы фашистских самолетов. К переднему краю приближалось 40 бомбардировщиков [247] Ю-87 и До-215. Около 20 «фоккеров» охраняли их, причем шли они ниже и лишь частью сил замыкали последний эшелон. Расчет гитлеровцев нашим истребителям был понятен: «спрятав» истребители под бомбардировщиками, они хотели наброситься на наши «яки», когда те будут выходить из пикирования после обстрела бомбардировщиков. Наши пилоты быстро это поняли, и после доклада ведущего о численности группы противника я поднял в воздух еще две эскадрильи. Между тем в эфире прозвучала команда Георгия Данилина: «Идем в атаку! Держитесь плотнее! После первой атаки группе прикрытия связать боем истребителей противника!»

Данилин атаковал ведущего «Дорнье» и с дистанции сто метров сбил его пушечной очередью. Следовавший за Данилиным лейтенант А. И. Кожанов поджег соседнего гитлеровца. В то же время летчики Н. С. Сериков и И. Ф. Василисин вели напряженный бой с «юнкерсами». Сериков врезался в середину строя и развалил боевой порядок группы. Оба летчика сбили по одному Ю-87. В момент выхода из пикирования Сериков был атакован четырьмя «фоккерами». Молодой летчик показал высокое мастерство и сбил один из атаковавших его ФВ-190. Надо заметить, что Н. С. Сериков, несмотря на молодость, был сильным, перспективным бойцом. Над Невелём он за четыре дня сбил четыре фашиста. В этом бою эскадрилья Георгия Данилина уничтожила пять самолетов противника. Остальные вынуждены были повернуть вспять, так и не дойдя до линии фронта. Когда поднятые на усиление две другие наши эскадрильи подошли к району боя, гитлеровцев в воздухе над передним краем уже не оказалось. Георгий Данилин благополучно привел свою группу на аэродром.

В целом же за период с 6 по 11 октября 1943 года летчики дивизии произвели 1450 боевых вылетов и сбили 94 самолета противника{11}. Чтобы выполнить поставленные задачи, им приходилось совершать по 5–7 вылетов в день. Это была очень большая нагрузка, равная условиям боев 1941–1942 годов.

Любопытно и такое цифровое сопоставление: всего за время участия дивизии в боях на Калининском фронте, с конца августа до середины октября 1943 года, летчики [248] 240-й провели 111 только групповых боев. Соотношение сил в них было примерно такое: наших самолетов участвовало 564, противника — 1125, из них 642 бомбардировщика и 483 истребителя. Как видим, 2: 1 в пользу противника. Тем не менее характер схваток в принципе отличался от тех, которые мы вели в 1941 и 1942 годах, да и в 1943-м во время пребывания на Ленинградском фронте. На сей раз у нас была наступательная тактика, мы владели инициативой, которую ни разу не выпустили из рук. Тяжелый, но очень важный опыт прежних боев, а также оснащенность соединения новой техникой с мощным оружием позволили поднять его боеспособность на качественно более высокий уровень, и это сразу отразилось на результатах боев.

Менее чем за два месяца наши летчики сбили 222 самолета противника: 32 — Хе-111, 29 — Ю-88, 11 — Ю-87, 3 — До-215, 4 — До-217, 1 — «Хеншель-126», 125 — ФВ-190, 17 — Ме-109.

Мы за этот период потеряли 58 летчиков: 14 погибло в воздушных боях, 44 не вернулись с боевого задания. Наши потери в боевой технике составили 62 самолета.

Я привожу эти итоговые данные, датируя их серединой октября, потому что 15 октября 1943 был получен приказ командующего воздушной армией, согласно которому 240-я авиадивизия в составе 86-го гвардейского и 900-го истребительного авиаполков завершила свои боевые действия и была перебазирована на аэродром Дубовицы для доукомплектования личным составом, материальной частью и для подготовки молодого летного состава к дальнейшим операциям.

133-й гвардейский авиаполк временно был передан в оперативное подчинение командиру 211-й штурмовой авиадивизии, обеспечивал действия штурмовиков.

В связи с изменением обстановки в результате успешно проведенных операций и с подготовкой новых наступательных операций на Прибалтику 20 октября 1943 года Калининский фронт был переименован в 1-й Прибалтийский. 20 ноября в командование им вступил генерал армии Иван Христофорович Баграмян.