Страница 23 из 43
Все это нужно еще хорошенько обмозговать. Но главное, побыстрее найти Джонни Кэбота и его жену, а также детектива Гарри Уэлча. Я позвонил на Робард-стрит, но мне снова никто не ответил. Дент, администратор в театре «Вестландер», все еще кипел от злости по поводу загадочного исчезновения Джонни. Позвонив клерку в отель «Франклин», я выяснил, что Кэбот и там не появлялся.
Просмотрев телефонную книгу Лос-Анджелеса и городской справочник, я не обнаружил там имени Гарри Уэлча. Я позвонил в дюжину сыскных агентств, руководителей которых я знал лично, и нескольким другим детективам, которые, судя по слухам, были отличными сыщиками, но никто из них никогда не слышал о детективе по имени Гарри Уэлч. Зато детский дом «Бантинг» найти оказалось совсем не трудно. В телефонной книге указывалось, что он расположен на улице Оранж, дом номер 7230.
Было еще только полдевятого, поэтому я позвонил в детский дом и поговорил с мистером Симпсоном. Судя по голосу, этому мистеру Симпсону было никак не меньше ста восьмидесяти лет и он в любую минуту мог обернуться призраком. Слушая его голос, я боялся, что в следующее мгновение он умрет. Однако мистер Симпсон заверил меня, что он давал детективу по имени Уэлч кое-какие сведения о воспитанницах детского дома и что он не возражает, если я приеду и поговорю с ним.
Я остановил свой «кадиллак» у тротуара и по цементной дорожке подошел к деревянному крыльцу. Ступеньки его скрипели подо мной, как кости ревматика, и время от времени мягко вздыхали. Справа от большой двери над кнопкой звонка висела небольшая, потемневшая от времени латунная табличка, извещавшая, что это и есть детский дом «Бантинг».
Дверь мне открыл сам мистер Симпсон. Старичок был совсем небольшого роста, а сквозь абсолютно белый пушок на голове просвечивала розовая кожа. На узком лице старика весело блестели сохранившие прежнюю живость карие глаза. Я сказал ему, что меня зовут Шелл Скотт, что я только что звонил ему и объяснил, зачем я сюда приехал. Да, он помнил о том детективе, что приезжал сюда до меня. Я задал Симпсону несколько наводящих вопросов, и он сообщил мне все, что он знал об Уэлче и о цели его посещения детского дома. Рассказ старика подтвердил мои догадки.
По словам мистера Симпсона, детектив Уэлч рассказал, что двадцать два года назад, седьмого апреля, в детский дом «Бантинг» поступила семимесячная девочка. Детектив хотел узнать, как сложилась жизнь этой девочки дальше и где он может найти ее сейчас. Мистер Симпсон продолжал рассказывать своим мягким дрожащим голосом:
– Я просмотрел наши записи и нашел ту, которая была ему нужна. Девочку сдала в детский дом ее мать – Мэри Лэссен. Потом мы узнали, что она покончила с собой.
– Мэри Лэссен совершила самоубийство? А когда это случилось?
– Где-то через неделю после того, как она оставила у нас девочку. Дитя было рождено вне брака, и, насколько я понимаю, папочка не хотел знать ни малышку, ни ее мать. Тогда не хотел. Для Мэри Лэссен это, должно быть, было большим ударом. Но самое удивительное – это то, что именно папаша послал детектива найти эту девочку.
– А кто был ее отцом? – поинтересовался я.
– Его зовут Уильям Грант, вернее, звали. Он уже умер. Его похоронили несколько недель назад.
Мистер Симпсон сказал далее, что смерть Гранта – он так думал, но не был в этом уверен – стала причиной того, что детектив Уэлч отправился на поиски девочки. К сожалению, добавил старик, он сам мало чем мог помочь Уэлчу, поскольку лет десять назад часть детдомовского архива погибла. Там была и запись о том, кто удочерил девочку. Так что мистер Симпсон не смог сообщить имени ее приемных родителей.
– А этот Уэлч, – спросил я, – он не сказал вам, откуда приехал? Или где остановился в Лос-Анджелесе?
Мистер Симпсон покачал головой:
– Нет, он мне ничего не сказал.
– А вы помните, когда он приходил к вам?
– После вашего звонка я спросил у наших сотрудников, когда к нам приходил этот детектив Уэлч. Это было двенадцатого, в понедельник, чуть больше двух недель назад.
У меня остался всего один вопрос. Можно было бы и не задавать его, поскольку ответ я хорошо знал. Но я все же спросил Симпсона, просто так, для подтверждения моей догадки:
– Вы мне так и не сказали имени девочки...
– Пока ее не удочерили, у нее не было своей фамилии. А звали ее Илона...
Глава 7
Я вернулся к себе домой в начале двенадцатого ночи. Предварительно я все же попытался, но без особого, правда, успеха, установить местонахождение Джонни Кэбота и его жены. Я припарковал машину на противоположной стороне Норт-Россмор-стрит, напротив отеля «Спартан», перешел через дорогу, вошел в отель и поднялся на второй этаж. И тут я услыхал, что кто-то поднимается за мной по лестнице.
Обернувшись, я увидел, как красотка Кэрол Остин вприпрыжку одолевает последние ступеньки. Она остановилась и посмотрела на меня, тяжело дыша после подъема.
– Бог ты мой, быстро же вы ходите, – запыхавшись, проговорила она. – Вы сказали, что я могу прийти к вам. Помните, в вашем офисе?
– Да, но я не ожидал, что вы явитесь сюда, – растерянно сказал я. – Откуда вы узнали, что я живу... – Я не стал договаривать, вспомнив, что эта девица способна на все. Она по-прежнему прекрасно выглядела. Пожалуй, сейчас она даже привлекательней, чем утром, подумал я.
Готовясь к визиту ко мне, Кэрол Остин тщательно продумала свой туалет и наложила макияж еще искуснее, чем утром. Все ее прелести остались при ней – да, это была необыкновенно аппетитная бабенка! И хотя умом я понимал, что надо держаться от нее подальше, у меня не было сил прогнать ее. Я знал, что погиб.
В широко расставленных голубых глазах Кэрол промелькнуло удивление. Можно даже сказать, в них я прочел обиду.
– Что-нибудь случилось, мистер Скотт? – медленно произнесла она. – Мне не надо было приходить сюда? Я нашла ваш адрес в справочнике и ждала вас в вестибюле. Вы ведь сказали, что я могу прийти к вам в любое время, даже если у меня к вам не будет никакого дела, и я...
– Нет-нет, вы правильно сделали, что пришли! – поспешно воскликнул я. – Что бы вы ни сделали, вернее, все, что вы ни сделаете, – все правильно. Я так счастлив, что вы смогли прийти.
– Прекрасно, – успокоилась девушка.
– Тогда что же мы стоим? Моя квартира – в конце коридора. Так почему бы нам...
– О, это было бы замечательно! – воскликнула Кэрол.
Следующие двадцать минут прошли в довольно пустой, но тем не менее приятной беседе. Девушка – через пару минут я стал звать ее просто Кэрол – заявила, что я веду восхитительный образ жизни, и захотела узнать, что я все же делаю. Я выразил удовлетворение, что она пришла не для того, чтобы нанять меня, поскольку дело, которое я сейчас расследую, отнимает у меня почти все время.
– Какое дело? Я не знала... А, ты имеешь в виду дело, касающееся той женщины, что выходила из твоего офиса сегодня утром? Ты сказал, что ее зовут Илона Кэбот или что-то в этом роде, правда?
– Да, именно так, – подтвердил я.
Мы сидели на диване шоколадного цвета в передней комнате. Нас разделяло больше метра, поскольку мы расположились в разных концах дивана. На нем можно было спать и заниматься всем чем угодно.
– Прелестно, – продолжала Кэрол. – Ты, если я не ошибаюсь, искал ее мужа? Ну и что, нашел?
– Да, и снова потерял. Но что мы все о делах да о делах, Кэрол? – Я перевел разговор на другую тему.
– А ты не будешь плохо думать обо мне, если я попрошу дать мне что-нибудь выпить? – немного смутившись, спросила она.
Я вскочил.
– Что ты хочешь? Бурбон? Скотч? Мартини или «Манхэттен»...
– Ну что ты, я имела в виду кока-колу или что-нибудь в этом роде.
– Глупости. Хотя кока-кола у меня есть, – возразил я.
– Прекрасно. Налей мне кока-колы. И добавь туда капельку скотча.
– Замечательно. Скотч с кока-колой будут поданы сию же минуту.
Это было на редкость нелепое сочетание, ну все равно что смешать бурбон и свекольный сок. Но я вдруг вспомнил, как эта девушка влетела сегодня утром ко мне в офис, и понял, что это как раз в духе Кэрол. Я спросил: