Страница 57 из 83
Глава 20
Эд нахмурил брови.
— Что?
Я ткнул пальцем в сторону телевизора:
— Последние новости. Когда я был здесь около полудня, Кэссиди показал мне десяток самых аппетитных девочек из «Граждан ЗА», которые собирались провести марш к церкви пастора Лемминга. Когда я уходил, они говорили о том, чтобы пройти хотя бы часть пути обнаженными. Совсем без одежды. Но я не думаю, чтобы они в самом деле...
Губы Эда медленно приняли круглую форму, словно он собирался причмокнуть. Но он не издал ни звука и не отвел от меня взгляд.
"Пастор Лемминг, — продолжал диктор, — только что заявил, я цитирую: «Членам подрывной антихристианской организации, именующей себя „Граждане ЗА“, не позволят осквернять земные Эдемы Господа Всемогущего. Бог поразит и сметет их. Я призываю прихожан церкви Второго Пришествия присоединиться ко мне. И вместе противостоять действиям „Граждан ЗА“, ибо, хотя силы зла наполняют землю, мы не проявим слабость и встанем, объединенные Господом, на Его защит...»
Последовало еще кое-что, но все это звучало совсем по-другому, чем в устах Лемминга. Я опасался, что внимания Эда хватит ненадолго.
Однако даже в спокойном голосе диктора зазвучали нотки возбуждения:
«...Из-за противоречивых сведений, поступавших к нам ранее, главным образом вследствие отсутствия согласия между десятью представителями „Граждан ЗА“, мы не смогли показать начало марша, теперь продолжающегося на Филберт-стрит, на окраине Уайлтона. Но два наших автомобиля с камерами сейчас приближаются к месту события...»
— Как тебе это нравится? — осведомился я. — Они в самом деле собираются сделать это?
— Сделать это? — переспросил Эд.
— Не знаю, но что бы они ни сделали, нам покажут это по телевидению. Ты ведь слышал, что сказал диктор. Неужели эти шикарные малышки разденутся догола и телекамера их снимет?
Губы Эда снова беззвучно округлились.
— Возможно, на самом деле они не сбросят одежду — или сбросят, но не все десятеро и не всю одежду. Хотя я сам слышал, что они хотят проделать такую штуку. Но даже если они разденутся, ты же не думаешь, что это станут показывать по телевизору, а?
— Я... не знаю.
— Не сомневаюсь, что парни со студии постараются снять побольше. Но я знаю этих ублюдков. Наверняка они приберегут весь материал для себя и станут крутить его дома.
— Ты думаешь?
— Уверен — особенно самые интересные части. Должен тебе сказать, Эд, что у девочек таких частей хоть отбавляй. А эти ублюдки снимут всех роскошных «персиков» без одежды и сами станут тайком на них смотреть. Парням вроде нас с тобой ничего не достанется. Не знаю, как насчет тебя, Эд, а меня такие вещи просто бесят. Эти грязные...
— Ублюдки! — закончил он.
— Вот именно. — Разговаривая, я прислушивался к словам диктора, который сообщил, что студийные машины уже на месте.
Я поднял руку, сделал очень маленький шаг вперед и громко сказал:
— Слушай, Эд!
«А теперь, — возвестил диктор, — прямая трансляция из Уайлтона...»
На сей раз Эд громко причмокнул губами. Его большая квадратная голова на дюйм повернулась влево, но тут же остановилась. Он знал свои обязанности и не собирался терять меня из виду.
Я напряженно уставился на телевизор в углу и сделал еще один шажок вперед.
— Эй! — произнес Эд.
— "Эй!" — как раз подходящее слово, приятель, — возбужденно отозвался я. — Мне не совсем видно, что там творится...
Десять девушек несли маленькие плакаты на шестах. Их показывали общим планом, и я не мог разобрать текст, но это были те самые красотки из «Граждан ЗА», причем полностью одетые. Хотя я иного и не ожидал, но был слегка разочарован. Они двигались гуськом по Хевнли-Лейн в сторону церкви, проходя мимо стоянки и собираясь шагнуть на траву.
Камера приблизилась, продемонстрировав десять хорошеньких мордашек, и послышался глубокий мужской голос:
«Девушки уже приближаются к церкви, где они, как заявили ранее, должны...»
— Слышишь? — воскликнул я. — О Господи!
— Что они делают? — спросил Эд. — Они...
— Лучше не смотри, Эд! — воскликнул я. Выпучив глаза в сторону экрана, я снова шагнул вперед. Постепенно я приближался к Эду, но в мои намерения входило не только это. Я пытался приблизиться к длинному полированному столу, на котором недавно лежал, и добился успеха. До цели оставалось чуть более фута. Еще один шаг — и я смогу коснуться стола.
— Что там такое? — хрипло осведомился Эд. Его глаза были устремлены на меня, на бычьей шее вздулись сухожилия. Голова слегка склонилась к телевизору, словно притягиваемая магнитом. — Они раздеваются?
— Не спрашивай, Эд. И как только такое могут показывать?
— Они совсем голые — сняли всю одежду, как ты говорил? И трусики тоже?
— И трусики, и все прочее! — взвыл я, шагнув вперед, взмахнув руками и опустив их на стол. — Глазам не верю! Неужели я вижу по телевизору десять аппетитных, сексуальных и совершенно голых девочек? Голых, как ощипанные курицы?! Голых?!
Мне пришлось трижды сказать «голых», прежде чем Эд наконец сдался. Возможно, ему пришлось сражаться с низменной стороной своей натуры дольше, чем когда-либо. Но он бы просто не был мужчиной, если бы не посмотрел на экран, где якобы творилось подобное.
Поэтому он посмотрел.
Решив, что он просто не может себе позволить пропустить этот кульминационный момент в истории телевидения, Эд не просто слегка повернул голову и скосил глаза на экран. Нет, он сделал то, что сделал бы любой настоящий мужчина, — дернул голову на семь дюймов влево, словно ею выстрелили из пушки, выпучил глаза и уставился на экран, ухмыляясь в предвкушении захватывающего зрелища.
Это его погубило — не только ухмылка, а все вместе. Еще один здоровый, сильный мужчина, подобно многим грешникам до него, поддался слабости и получил свое. Его судьба была предрешена в тот момент, когда он решился взглянуть на телевизор.
Я действовал быстро, хотя полагаю, что мог бы чуть помедлить. Эд смотрел на экран с напряжением и сосредоточенностью, какие я до сих пор наблюдал только у собак, охотящихся на птиц. Возможно, в первые секунды он и в самом деле думал, что видит то, о чем мечтал, так как все еще ухмылялся, когда я ударил его столом.