Страница 44 из 83
— Вы что-нибудь выяснили о другом парне, которого я застрелил?
— Да, его идентифицировали минут пятнадцать назад. Местный громила, которого зовут Монах Коуди, разумеется, не настоящий монах.
— Я уже догадался. Будь он настоящим монахом, у меня возникли бы очень любопытные подозрения.
— Его полное имя Арвин Фостер Коуди. Получил прозвище Монах, когда его девушка узнала, что он путается еще с двумя бабами, и отстрелила ему яйца. Пока не установлено никаких связей между ним и кем-либо, отвечающим описаниям замешанных в это дело. Ребята из лаборатории не обнаружили ничего интересного в состоянии Стрэнга, кроме того, что они еще никогда не видели парня с такой степенью анемии. Подожди секунду...
Я слышал, как Сэм обратился к кому-то и тот человек что-то ответил, после чего голос Сэма стал значительно громче:
— Что? Где?
Я догадался, о чем идет речь.
— Сэм, — сказал я, — мне нужно кое-что тебе сообщить.
В трубке послышались сердитые возгласы, после чего Сэм осведомился зловещим тоном:
— Где, ты сказал, находишься, Шелл?
— Я как раз собирался тебе рассказать...
— В «Кэнтербери», не так ли? Это, кажется, на Флауэр-стрит?
— Да. Я хотел объяснить...
— Может, ты не поверишь, но мы только что получили рапорт о стрельбе там. Несколько выстрелов в моем мирном городе! Насколько мне известно, никто из невинных граждан не пострадал, но если в этом замешан ты, то нам следует ожидать худшего. Полагаю, ты в этом замешан?
— Какое совпадение! Я как раз пытался рассказать тебе об этом, Сэм. Должно быть, ты получил рапорт за секунду до...
— Что произошло?
— Парочка ребят, несомненно, тех самых, которые нас интересуют, выпустила в меня несколько пуль. Они уехали в темно-синем седане. Ты будешь рад услышать, что они промахнулись. Другие тоже не пострадали.
— Когда эти снайперы тебя обстреляли? Его тон мне не слишком нравился.
— Только что, — ответил я. — Возможно, за минуту до того, как я позвонил тебе... чтобы все рассказать.
— Отлично. Я безумно счастлив, что ты мне позвонил, Шелл. Погоди... — Снова послышалось невнятное бормотание, после чего Сэм заговорил опять. — Как я упоминал, Шелл, твой звонок избавил меня от необходимости посылать за тобой полицейских.
— Полицейских? Ты шутишь, Сэм! Как ты мог послать моих друзей арестовывать меня? Да и за что?
— Получили еще одно сообщение, и тоже из «Кэнтербери». Любопытно, не так ли?
— Какое сообщение?
— Что высокий, безобразный на вид парень с белыми волосами колотит в соседнюю дверь. С белыми волосами! Парень, очевидно, немолод.
— Мы все стареем, Сэм.
— Этот старик, по-видимому, пытался взломать дверь соседней квартиры. И сразу после этого девушка закричала.
— Я могу все это объяснить. Это совсем не то, чем может показаться. — Я умолк, испытывая неприятное чувство, что, судя по голосу Сэма, объяснять мне придется дня три. Хотя альтернатива выглядела не более приятной, я уже принял решение. — Я все объясню, Сэм, как только доберусь в полицейское управление. Но сначала мне нужно сделать пару вещей...
— Немедленно тащи сюда свою задницу, иначе я...
— Приеду, как только смогу, Сэм. — Я положил трубку.
— В чем дело? Что у вас с лицом, мистер Скотт? Осознав, что я зажмурил глаза и выпятил губы, я тряхнул головой и расслабился. Реджина стояла рядом, держа чемодан.
— Не забыли зубную щетку? — спросил я.
— Нет. А...
— Не важно. Поехали.
Коттедж находился всего в полутора милях от шоссе, но был настолько изолирован, что в конце узкой извилистой и грязной дороги можно было четко слышать птичье щебетание. Дом принадлежал моему холостому другу, который хотя и был всего на три-четыре года старше меня, успел зашибить пару миллионов баксов на фондовой бирже и не истратить их.
Поэтому «хижина» содержала четырнадцать комнат, полный бар, набитый холодильник, морозильник и прочие удобства, если можно считать удобным дом без телефона, радио и телевидения, но снабженный новейшей стереосистемой, двумя инфракрасными печами в кухне, качалкой на двоих в гостиной, ямой для барбекю и плавательным бассейном с подогревом и приводимым в движение кнопкой водопадом позади здания.
Когда я остановил машину возле бассейна с лилиями, Реджина посмотрела на крашенный под красное дерево дом, на плакучие ивы у бассейна и, наконец, на меня.
— Это и есть хижина? — спросила она. Я усмехнулся:
— Да, стоимостью около сотни тысяч баксов. Это ваше убежище — по крайней мере на следующий день.
Возможно, вам здесь будет одиноко, но никак не неудобно. Я знаю, так как провел тут пару уик-эндов. Реджина бросила на меня подозрительный взгляд. Я вылез из «кадиллака», открыл дверцу для Реджины и проводил ее к дому. Потом направился к боковой стене, отмерил на глаз шесть футов от фундамента, нашел треугольный кусок треснувшего гранита, вытащил его, достал ключ и открыл парадную дверь.
Войдя в гостиную, Реджина заметила:
— Это выглядит несомненно греховным.
— Но разве это не великолепно?
Лиловый ковер с поролоновой подкладкой имел добрых два дюйма в толщину; драпировки на двух стенах были такого же цвета. Два массивных дивана смотрели друг на друга на расстоянии десяти футов; перед каждым помещался красный лакированный столик с изогнутой крышкой. На полу стояли три кресла и лежала дюжина разноцветных подушек.
Я провел с Реджиной краткую экскурсию, продемонстрировал ей запасы замороженной и консервированной пищи, а также предметы роскоши, в том числе бассейн и круглую ванну, слишком большую для одного купальщика.
Вернувшись в гостиную, я сказал:
— В спальне с зеркалами, куда мы заглядывали, есть столик с ящиком, а в ящике лежит револьвер. Уверен, что он вам не понадобится, но иногда бывает удобно знать, что оружие под рукой. Вам нужно только прицелиться и нажать на спуск. Вопросы есть?
— Пожалуй, нет.
— Здесь нет телефона, но я вернусь, как только смогу. Так что наслаждайтесь жизнью. Я открыл дверь, и она спросила:
— Вы... уходите?
Я с усмешкой обернулся:
— Вообще-то да, но если вы предпочитаете, чтобы я не уходил...