Страница 73 из 147
* Хорошего ты встретишь иль плохого - Не говори о людях злого слова. Плохого сделаешь своим врагом, А доброго хулить – считай грехом. Когда один хулить другого будет,- Знай: по себе самом о нем он судит. Когда ты их поступки разберешь, Поймешь – где правда, где таится ложь. Коль ты о людях говоришь плохое, Пускай ты прав – нутро в тебе дурное. Ушедших некто жалил речью злой; Мудрец прервал: «Почтеннейший, постой! Ты не черни людей, которых знал я, Чтоб думать плохо о тебе не стал я! Ты много злобных слов о них нашел, Но доброго и сам не приобрел!» Мне молвил некто мудрое присловье: «Разбой, ей-богу, лучше, чем злословье!» «О друг! – смущенно молвил я ему,- Я притчи этой странной не пойму. Как? Лучше преступление разбоя, Чем об отсутствующем слово злое?» А он: «Чтоб лютый голод утолить, Разбойник должен смелость проявить. А этот,- человека очернил он,- Но что, скажи, за это получил он?» * Когда в Низамийе я поселился, Упорно, днем и ночью я учился. И пиру молвил раз: «О знанья свет! Завидовать мне начал мой сосед. Когда я смысл хадиса открываю, Он злобится в душе – я это знаю». Когда моим словам наставник внял, Нахмурился он гневно и сказал: «Как? Ты в его молчанье зависть ловишь, А за спиной его о нем злословишь? Пусть зависть – путь в геенну для него, Другой тропой догонишь ты его!» * Поститься в детстве я решил со славой, Хоть левую не отличал от правой. А омовению лица и рук Взялся меня учить отцовский друг: «Скажи-ка: «Дух, о боже, укрепи мой!» И укрепись душой и руки вымой. И рот и нос прополощи бодрей, Прочисть мизинцем крылышки ноздрей. А указательным протри все зубы, В посте зубная щетка – грех сугубый. Теперь же – от волос до бороды - Плесни в лицо три пригоршни воды. И до локтей потом омывши руки, Святых имен творца промолви звуки. Но омовенье головы и ног, Промолви: «Бог – един! Велик пророк!» Учись, сынок! Обряд я знаю древний Всех лучше. Я ведь старше всех в деревне Когда об этом староста узнал, Письмо он старцу тайное послал: «Ты славно говоришь, прекрасно учишь, За что же ты людей злословьем мучишь? Сказал ты – в пост, мол, зубочистка грех! Ну а не грех ли клеветать на всех? Ты учишь: «Рот после еды очисти»… Ты лучше рот от клеветы очисти. И чье бы имя ни произнесли, Ты похвали хоть раз, а не хули! Ты называешь всех людей ослами, А знаешь ли, как сам ты назван нами? Когда б ты мне в лицо сказал, старик, Что обо мне тайком болтать привык! Коль нам глядеть в глаза тебе не стыдно, Ты знай, слепец: есть тот, кому все видно. Ты пе стыдишься пред самим собой - Так устыдись, услыша голос мой». * Три рода в мире знаю я людей,- Скажи о каждом прямо: он – злодей! И первый – царь, творящий утесненья, Всеобщего достойный осужденья. О нем гласить всю правду не страшись, Чтоб люди изверга остереглись. Второй – святоша, грешник лицемерный, Благочестивый внешне, полный скверны. Всем о его обмане объяви, Завесу благочестия сорви! А третий – плут с неверными весами, Его поступки вы судите сами. С женой разумною, чей нрав не злобен, Бедняк царю становится подобен. Пять раз стучи ты в дверь,- ведь там она Друг искренний твой – ждет тебя жена. Ты огорчен,- не мучь души напрасно! - Тебя утешит дома друг прекрасный. Коль в доме мир и добрая жена - Жизнь у того поистине полна. Коль женщина скромна, умна, красива, Стремится к ней супруг ее счастливый. В единодушье с милою женой Найдешь ты в мире бренном рай земной. Когда жена добра, мягкоречива, Она прекрасна, пусть и некрасива. Душа, исполненная доброты, И светлый разум выше красоты. И добронравная, лицом дурная, Не лучше ли, чем пери, нравом злая? Жизнь мужа нрав подруги облегчит, А злая горем сердце отягчит. Жена доброжелательная – счастье. От злой жены беги, как от напасти. Индийский попугай и ворон злой Не уживутся в клетке золотой. От злой жены или душой отчайся, Иль по миру бродяжить отправляйся. Да лучше в яме у судьи сидеть, Чем дома на лицо врага глядеть. От злой жены, сутяжницы завзятой, Рад за моря отправиться богатый. Та кровля благодати лишена, Где целый день ругается жена. Жену-гуляку ты побей хотя бы, Не можешь – дома сам сиди, как бабы. Ты мужа, что не справится с женой, Одень в шальвары и подкрась сурьмой. Когда жена груба, лукава, лжива, Ты не жену привел, а злого дива» Коль в долг жена возьмет и не вернет, Весь дом твой прахом по ветру пойдет. А добрая, без тени подозренья - То не жена – творца благословенье. Когда жена перед лицом твоим Мужчинам улыбается чужим, Когда она разврату предается, Тут у меня и слова не найдется. Когда твоя жена начнет блудить, То лучше больше ей живой не быть. Лицо жены твоей должно быть скрыто, Ведь это женской скромности защита. Когда в жене ни разуменья нет, Ни твердости в ее сужденье нет, Ты скройся от нее хоть в бездну моря… Ведь лучше умереть, чем жить в позоре. Женою доброй, честной дорожи, А злую отпусти и не держи. Как говорили меж собой два мужа, Преступных жен поступки обнаружа,- Один: «От жен все беды к нам идут!» Другой: «Да пусть их вовсе пропадут!» Друг! Надо снова каждый год жениться,- Ведь старый календарь не пригодится. Ходи босой, коль тесны сапоги, В пустыню от домашних ссор беги. О Саади, сдержи насмешки слово, Увидевши несчастного иного, Которого жена его гнетет; Ты сам ведь испытал весь этот гнет. Муж некий жаловался старику: «Беды такой не ждал я на веку. Жена моя беременна, сварлива, А я, как нижний жернов, терпеливо Сношу такое, что не дай вам бог». Старик ответил: «Что ж, терпи, сынок. Ты ночью – верхний жернов, почему же Днем нижним камнем стыдно быть для мужа Иль розу ты с куста решил сорвать И боли от шипов не испытать? Иль думал, что на дерево взберешься И на его колючки не наткнешься?»