Славное море. Первая волна

— Давайте я сбегаю к рыбакам. За день дойду.

— Это зачем?

— Скажу им, чтоб вернулись омуля ловить.

— Незачем их тревожить. У них рыба тоже есть. А то бы они давно вернулись. Сбегай-ка ты лучше к На­талье Цыреновне.

Наталья Цыреновна пришла неторопливой мужской походкой в голубом, с черными полосками просторном рабочем платье. Прямая, высокая, остановилась у ве­шал, положила на верхнюю жердь руки.

Так она долго стояла, молча глядя на зеленовато-ро­зовую гладь залива, на игру рыбы, на многоголосую стаю крикливых прожорливых чаек.

Чаек становилось все больше и больше. Одни приле­тали откуда-то из морской дали, другие — со стороны берега, от гнездовий. Круто скользя на косых белых крыльях, они бросались в воду, схватывали рыбу и тут же взмывали вверх.

Крики чаек напомнили Наталье Цыреновне о весе­лых днях промысла. На лицо набежала легкая тень. Ни на берегу, ни в море не было слышно веселого говора. Пуст берег. На серо-желтом песке уныло чернели ста­ренький баркас и две лодки.

Продолжая глядеть в море, она твердо сказала.

— По всему видать — омуль пришел.

— Должно быть, омуль, — глубоко вздохнув, тихо отозвалась бабушка Дарима. — Что думаешь делать, Наталья?

— Надо решать.

— Правда. Вот ты и решай. Твое слово сейчас самое важное.

Но, может, потому, что от нее сейчас ждали важно­го и решительного слова, она боялась поспешить с ним.

Снова смотрела на светлую воду, на синее безоблачное небо, следила за полетом чаек. Они теперь вились не только над заливом, но и отлетали далеко в море.

«Значит, подходят новые большие косяки рыбы,— подумала она. — В таком множестве рыба долго не продержится здесь. Надо спешить».

— Будем ловить!

— Правда, Наталья. Надо ловить!

— Будем ловить сами, — подвела окончательный итог своим мыслям Наталья Цыреновна. — Человека три с фермы возьмем. С огородной бригады баб снимем. И ребят всех к делу.

При последних словах Чимит выпрямился и даже привстал на цыпочки, пусть Наталья Цыреновна знает, что на них можно положиться.

Но веселое настроение вдруг стало гаснуть. Он вспо­мнил, что рыбаки увезли все снасти и, кроме баркаса и двух лодок, на этом берегу ничего не осталось.

— А как же без невода?

— Есть у нас старый невод. Метров двести. В амба­ре лежит.

У Чимита отлегло от сердца. Есть невод, пришла ры­ба. А уж ловить-то они сумеют!

ЧИМИТ ИГРАЕТ СБОР

Чимит изо всех сил побежал к школе. Разыскав сто­рожиху, попросил открыть пионерскую комнату, схва­тил горн и кинулся снова на берег.

— Ты что так скоро? — не видя спрятанного у него за спиной горна, спросила Наталья Цыреновна.

— Времени не хватит их искать. Они сами сейчас все здесь будут. — И он поднес к губам трубу.

С берега понеслась призывная песня горна. Она по-

катилась по водной глади Байкала, эхом повторилась в горах.

Первыми на зов трубы явились Валя и Дулма. Мат­вей и Бадма прибежали с мокрыми головами после ку­пания. К берегу собирались и другие ребята. Одни шли из домов, другие с реки, третьи из леса.

Чимит продолжал трубить, одновременно проверяя глазами, кого еще нет на берегу. Наконец он опустил гори и повернулся к Наталье Цыреновне и бабушке Да­ри ме.

— Все!

— Спасибо, Чимит, — поблагодарила Наталья Цы­реновна и, бегло глазами пересчитав ребят, сказала:

— Рыба пришла, ребята. К самому берегу привали­ла! Омуль! А ловить его у нас некому.

Ребята переглядывались и молчали.

— Что же вы молчите? Не хотите помочь?

— Как не хотим! — первым отозвался Матвей. Он понял, что Чимит не стал бы зря трубить общий сбор.

— Очень хотим, — подтвердила Валя, обнимая за плечи Дулму.

— Конечно, согласны. Все об этом давно думают,— поддержал Бадма. — Мы уже не маленькие.

— Согласны не согласны, а работать придется, — сказала Наталья Цыреновна. — Очень трудная обста­новка создалась. Без вашей помощи упустим рыбу.

Ребята плотно сгрудились возле Натальи Цыренов-ны и бабушки Даримы, боясь, как бы кому не отказали в таком важном и интересном деле.

Наталья Цыреновна распорядилась:

— Мальчики, собирайте плетеные корзины. Чимнт, командуй ребятами. Я пойду поговорю с женщинами, бабушка Дарима с девочками будет чинить невод.

Ребята заглянули в сараи, на чердаки, обшарили сени, подполья. К вечеру в колхозном амбаре вдоль стен стояло десятка три корзин для рыбы, несколько черпа­ков, которыми черпают рыбу из невода. Лежали куски старых сетей, веревки.

Солнце закатилось. Угомонились под карнизами до­мов ласточки. От гор из тайги наплывали сумерки. А ребята не расходились. Все были в приподнятом на­строении. Говорили о завтрашнем выходе в море, об интересных случаях с бывалыми рыбаками.

Пришли Валя и Дулма. Они помогали бабушке Да­римо готовить невод.

— Ну как, починили? — спросил Чимит.

— Починили, — немного важничая, ответила Ва­ля. — Там и работы-то на одну нитку.

Она перевернула вверх дном корзину и села на нее вместе с Дул мой.

— Ребята, а знаете, почему Валя с Дулмой всегда вместе? — хитро щурясь, спросил Бадма.

Ребята молчали. Трудно догадаться, что придумал Бадма.

— Ну, что же вы молчите? Почему?

— Подружки, потому что... — вяло ответил Матвей.

— Да пет. Они по одной ходить боятся.

Бадма ждал веселого смеха. Но его не получилось. Слишком торжественно все были настроены перед важ­ным делом.

— Уж не тебя ли боимся? — чуть наморщив светлые брови, спросила Валя. — Забыл, как на песке валялся?

— Он только языком и умеет работать, — Дулма мет­нула на Бадму сердитый взгляд черных глаз.

— Бадма-а, а Бадма-а! — послышалось с дальнего конца улицы. — Ужинать иди-и!

В вечерней тишине женский голос казался очень громким и улетал далеко за деревню.

— Иди-и! — эхом отвечала ему потревоженная тайга. Ребята стали расходиться.

Последним уходил Чимит. Он еще раз по-хозяйски осмотрел амбар и отался доволен. У них теперь все есть, как у настоящих рыбаков.

Сумерки окутали деревню. Вершины кедров стали черными и казались плотнее.

Чимит шел по притихшей улице и улыбался. Завт­ра его ждала настоящая работа. О ней он мечтал с ле­та. Шел не спеша. Ноги мягко утопали в густой, отя­желевшей от вечерней росы пыли.

УТРО ЮНЫХ РЫБАКОВ

Ночью Чимит спал плохо. Часто просыпался. Ему снился большой шторм. От ветра почти до земли гну­лись кедры. Штормом выбрасывало на берег рыбу, и ее не успевали убирать.

Его разбудили птицы. Мимо раскрытого окна с прон­зительным свистом пролетали стрижи. С Байкала до­носились крики чаек.

«Рыбу жрут», — недовольно подумал Чимит и спрыг­нул с кровати. Он быстро оделся и, не завтракая, по­бежал не к морю, а по деревне: будить ребят.

Солнце выглянуло из-за гор и ярко осветило берег и на нем пеструю стайку ребят. Под руководством Чи­мита они укладывали невод в большую лодку.

Бадма огорченно покачивал головой.

— Не невод, а коротышка. То ли дело у настоящих рыбаков, тысячу метров.

— По Сеньке шапка, а по рыбакам невод, — в тон Бадме ответил Чимит. — Что бы мы делали с неводом в тысячу метров?

— Как что? Тянули бы.

— И с этим намаемся.

Чимит знал, как трудно тянуть невод, особенно если он полон рыбы. В том, что у них рыба будет, он не со­мневался.

На замет невода Наталья Цыреновна взяла Чимита, Бадму, Матвея, Тараса и Валю.

Баркас, качнувшись, двинулся в море. С берега закри­чали «ура», замахали руками.

Гребцы старались не ударить в грязь лицом перед старшими и в то же время внимательно смотрели, как Евдокия Петровна, мать Матвея, вместе с другими жен­щинами заметывали невод.

На воде было еще по-утреннему прохладно и тихо. Казалось, что воду кто-то разгладил огромным утюгом.

Невод тянули дружно, с веселыми шутками. Пода­вался он медленно, тяжело.