Страница 28 из 41
Рост самосознания карачаевцев на рубеже 1980-х — 1990-х гг. был прежде всего связан с их борьбой за полную реабилитацию. Эта борьба началось в 1988 г. и особенно активизировалась после принятия 14 ноября 1989 г. Верховным Советом СССР декларации «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав». В декларации шла речь о восстановлении автономий, которых были лишены депортируемые народы. В июле 1991 г. Чрезвычайный съезд карачаевского народа, созванный несколькими национальными организациями, провозглашает «Карачаевскую ССР — Республику Карачай» в составе СССР и РСФСР. Карачаевская АО в составе РСФСР была провозглашена на Съезде народных депутатов Карачая еще раньше, 11 ноября 1990 г. Власти Карачаево-Черкесии этих решений не признали. В 1991 г. в Карачаевске прошла серия многолюдных митингов с требованием воссоздания карачаевской автономии. В ответ в марте 1992 г. власти республики провели опрос населения о сохранении единства региона. Большинство высказалось против раздела Карачаево-Черкесии, в их числе — и жители карачаевских районов (известно, что незадолго до референдума в карачаевском движении стали усиливаться разногласия по поводу целесообразности восстановления национальной автономии). Вопрос об отделении Карачая был временно снят с повестки дня. Отметим, что стремление части карачаевцев к собственной автономии в целом не привело к обострению их взаимоотношений с черкесами. При этом интересно другое обстоятельство: идея сохранения единой Карачаево-Черкесии в ходе опроса не получила заметной поддержки в районах, населенных преимущественно русскими (Урупском, Зеленчукском).[42]
Параллельно с всплеском карачаевского национального движения в карачаевской среде весьма активное развитие получил ислам. Большой резонанс имела деятельность карачаевского проповедника Мухаммеда Биджиева (Биджиулу, ныне также известен по имени «шейх Мухаммед Карачай»), вероучение которого, основанное на возвращении к «чистому» исламу, впоследствии было названо «ваххабитским» (сейчас Биджиев проживает в Москве и является заместителем председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина). Впрочем, появившиеся в республиканской прессе во время конфликта конца 1990-х гг. утверждения, что Биджиев как «исламский экстремист» придал соответствующий дух всему карачаевскому национальному движению, вряд ли выдерживают критику. Во-первых, Биджиев не был замечен в поддержке радикальных течений и террористических групп, появившихся позднее в республике. Во-вторых, созданная им организация «Имамат Карачая» не была основным «мотором» в борьбе карачаевцев за автономию — эту функцию выполняло светское общественное движение «Джамагъат». В-третьих, влияние Биджиева распространялось в основном на Малокарачаевский район (особенно на его райцентр Учкекен, где исламские традиции были сильны и в советское время — первая мечеть после возвращения карачаевцев из депортации была там построена уже в 1958 г.) и в меньшей степени — на другие карачаевские территории. Наконец, в руководстве Духовного управления мусульман Карачаево-Черкесии и Ставропольского края, с которым конфликтовал Биджиев, также состояло немало карачаевцев. В силу перечисленных причин конфликты, возникавшие вокруг «Имамата Карачая» и его лидера, не имели межнационального характера. Однако нельзя не отметить, что в целом развитие ислама в позднесоветские и первые постсоветские годы у карачаевцев шло весьма быстрыми темпами, по которым они несколько выделялись на фоне своих соседей.
Черкесское национальное движение стартовало немного позже, чем карачаевское. У черкесов на конец 1980-х — начало 1990-х гг. не существовало такой мощной объединительной идеи, как избавление от последствий депортации. Тем не менее, национальная организация черкесов «Адыгэ-Хасэ» возникла в республике уже в 1989 г. (черкесские организации с таким же названием возникали тогда и в других регионах — см. главу «Адыгея»). После того как карачаевские организации заявили о создании «Республики Карачай», 24 октября 1991 г. созванный «Адыгэ-Хасэ» съезд депутатов Черкесии всех уровней потребовал создания Черкесской Республики в составе России.[43] Однако уже в 1992 г. черкесское национальное движение сняло эти требования. Тема выхода из состава Карачаево-Черкесии вновь зазвучала на Первом съезде черкесского народа, созванном активистами «Адыгэ-Хасэ» 24 декабря 1994 г. Но и на этот раз звучала она недолго: в 1995 г. произошли некоторые кадровые изменения в республиканском руководстве, которые удовлетворили инициаторов съезда, тут же приостановивших разговоры о разделе республики.
Зарождение черкесского движения в Карачаево-Черкесии тесно связано с созданием Международной Черкесской ассоциации (МЧА). Эта структура, созданная в мае 1991 года на учредительном конгрессе в Нальчике, своей главной целью ставила консолидацию черкесских организаций в России и за ее пределами, взаимодействие черкесов, проживающих в России, с мировой черкесской диаспорой. Одновременно у МЧА был немалый лоббистский потенциал в России: ее первым президентом в 1990–1993 гг. был Юрий Калмыков (1934–1997), известный юрист, выходец из Карачаево-Черкесии, на момент избрания — депутат Верховного Совета СССР, позднее, в 1993–1994 гг., — министр юстиции РФ (ушел в отставку в знак протеста против войны в Чечне). Калмыков был вторично избран президентом МЧА в 1996 г., через год его сменил его земляк Борис Акбашев, бывший признанным «мозговым центром» черкесского движения Карачаево-Черкесии до своей кончины в 2002 г. Под руководством Акбашева МЧА активно участвовала в политическом противостоянии в Карачаево-Черкесии, в том числе и во время первых всенародных выборов главы республики в 1999 г. Ассоциация давала возможность для привлечения поддержки из соседних регионов, а в известной мере и для создания международного резонанса вокруг происходящих в республике событий. Позднее, в 2000-е годы, руководящие функции в МЧА перешли к представителям Кабардино-Балкарии, и заметную роль в политической борьбе в Карачаево-Черкесии эта организация играть перестала.
Борис Хаджимурзович Акбашев (14.02.1932–06.07.2002) родился в селе Псаучъе-Дахе Хабезского района Карачаево-Черкесии. Черкес.
Окончил Азово-Черноморский институт, механизации сельского хозяйства. В 1960-х гг. находился на партийной и советской работе. В 1974–1976 гг. — ректор Карачаево-Черкесского филиала Ставропольского политехнического института, в 1976–1995 гг. — ректор отраслевого института Минселъмаша СССР в Москве (в 1989 г. институт, преобразован в Промышленную академию). Автор большого количества научных трудов по экономике.
В 1993–1997 гг. — вице-президент., в 1997–2000 гг. — президент. Международной Черкесской ассоциации. В 1995–2002 гг. — председатель совета «Адыгэ-Хасэ» Карачаево-Черкесии. В 1997 г. избран депутатом Народного собрания Карачаево-Черкесии. На выборах главы Карачаево-Черкесии в 1999 г. был одним из ключевых сторонников черкесского кандидата Станислава Дерева.
Скоропостижно скончался в 2002 г.
Именно в первой половине 1990-х гг. руководство черкесского движения выработало ряд тезисов, которые по сей день остаются для него основополагающими. Наиболее последовательно эти тезисы были представлены в публичных выступлениях Бориса Акбашева.[44] Кратко «тезисы Акбашева» можно сформулировать следующим образом:
1. Проживание черкесов в разных регионах («территориальный разрыв»), различие в самих названиях народов (адыгейцы, кабардинцы, черкесы) «есть результат Кавказской войны XIX столетия и национально-государственного строительства в годы советской власти», в ходе которых Черкесия как единая территория была разрушена.
42
См.: Пчелинцева Н.Д., Самарина Л.В. Карачай в контексте новой исторической реальности // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. — М.: ИЭА РАН, 1995. Эти авторы, в частности, приводят статистику межнациональных браков в республике, свидетельствующую об уменьшения их количества в тот период
43
Интересно, что в работе съезда, наряду с черкесами и абазинами, участвовали также представители казачьих организаций. Можно увидеть в этом факте прообраз борьбы за голоса русских избирателей, которую черкесы вели перед выборами 1999 г. Причины стремления черкесских лидеров завоевать симпатии русских вполне понятны: без них. в силу скромной численности черкесов и абазин, черкесские кандидаты имели меньше шансов на победу на общереспубликанских выборах, если на таких выборах в центре внимания был национальный фактор
44
Доклад на Первом съезде черкесского народа, 24 декабря 1994 г. (газета «Адиюх», № 1, январь 1995 г.); «Наш съезд не заслужил такой оценки» — статья в газете «День республики» (Черкесск) от 28 января 1995 г.