Истинный маг

   Выглядел он неважно, но пиццу уплетал активно, запихивая последний кусок в рот, вдруг осекся:

   - Э-э-эм, нужно было тебе оставить, да?

Алис посмеялась над виноватым взглядом парня.

   - Нет, я не хочу, кушай. Спасибо за заботу, Чарлик. У меня печенье есть.

   - Так, подожди. Мне прислонилось, или я вчера согласился взять тебя с собой?

   - Ага. Мало того ты еще обещал никому не дать меня в обиду. А врагов у меня много.

   Чарли нахмурился, доставая печенье из пакета.

   - Ты имеешь в виду сектантов? - проговорил он с набитым ртом.

   - Во главе с сумасшедшим дедом и моим бывшим любовником, оказавшимся последним ублюдком.

   При этих словах Чарли подавился и начал громко кашлять.

   - Я что-то не так сказала? Чарли? Ты как? Чарли?

   Чарли показал оттопыренный большой палец и скрылся в ванной, продолжая кашлять.

***

Клонившееся к закату солнце уже не могло причинить дискомфорт загорелой, коричневатой коже лица, шеи и рук Чарли. Маг потер вспотевший лоб о короткий рукав темной футболки, привычным жестом взъерошил волосы и вытер ладони о свободные походные штаны с множеством карманов. Прижал тяжелую горячую трубку телефона к уху, опустил несколько монет в автомат и прочистил горло, устремляя взгляд на противоположную сторону улицы, по которой грузчики катили контейнер с коробками, громко переругиваясь на незнакомом языке. Показалось, что какое-то насекомое ползет под одеждой, Чарли задрал футболку и провел рукой по бледной коже живота, стряхивая случайно оказавшуюся там травинку. Улыбнулся, припоминая, как недавно, крутясь перед зеркалом в коротких шортиках и мизерном топе Алис сетовала, что загар получается неравномерным, что на плечах остаются полоски от майки, а длинные бриджи скрывают как раз те части тела, которые хотелось бы подольше подставлять солнышку. Раздеваться здесь, на другом конце света столь примечательной в этих местах девушке Чарли строго настрого запретил, хотя Алис это и сама понимала. Вероятно, шутила, искушала Чарли, заставляя рассматривать ее тело. Мысли прервал женский голос, ответивший на звонок привычным «Алло».

   - Здравствуй, Тара, - медленно проговорил Чарли, растягивая слова, давая сестре время понять, кто ей звонит, и собраться с мыслями.

   - Чарли, ты где? Ты здоров? Тебя забрать?

   - Слишком много вопросов, - ответил он в той же, совершенно незнакомой сестре манере. Чарли выработал этот одновременно властный, внушительный и пробирающий до костей тон на войне, допрашивая пленных или ведя переговоры с неприятелем. Эффект был достигнут, от одних только давящих на психику интонаций ведьма почувствовала, что готова разреветься. - Тара, ты меня не найдешь, можешь даже не пытаться. Я давно покинул страну и звоню только чтобы напомнить о необходимости перевести деньги на имя Томаса Блейка. Семнадцать тысяч.

   - Я уже переводила один раз, - прошептала Тара.

   - Значит, нужно еще.

   - Почему у меня такое чувство, что я оплачиваю твои побеги?

   - Не знаю, почему у тебя такое чувство. Это мои деньги, которые достались мне от бабушек, и к которым доступ вы мне перекрыли. В любом случае, после моей смерти все оставшееся состояние останется в семье. Мать занимается «Белым взрывом»?

   - Я не знаю.

   - Боже, Тара, вы можете хоть на секунду забыть о ненависти ко мне? – повысил голос, хотя никогда ранее не позволял себе отчитывать сестру. - Эти ублюдки каждый день совершают обмены, и только дьяволу известно на чьи души. У вас есть силы это прекратить, в чем проблема?

   - Не кричи, ты знаешь, что у меня сейчас нет ни силы, ни права голоса, и не будет еще почти полгода, пока не родится Венера

   - Тогда просто переведи деньги, - прошипел Чарли. Секунду подумал и добавил: - Тара?

   - Да?

   - Я разочарован.

   Не удосужившись вернуть трубку телефона-автомата на место, маг нажал на сброс звонка, разжал пальцы, и, под непрерывный громкий гудок, пошел к ожидающей его Алис, которая стояла на таком расстоянии, чтобы не слышать разговор, но в случае непредвиденной опасности, успеть воспользоваться помощью Чарли. Последние дни она ни разу не отходила от Чарли дальше, чем на пять метров. Да, пять метров – это был предел, на котором она еще могла чувствовать себя в безопасности, хотя лучше конечно было держать Чарли за руку, что она и сделала, оказавшись достаточно близко.

   - Ну что? – нетерпеливо спросила, когда Чарли обнял ее за плечи, притягивая к себе, одновременно пряча от кучки темнокожих полупьяных моряков в грязно-белых рваных майках, проходивших мимо и пожирающих глазами непривычно-светлокожую для здешних мест девушку.

   - Я теперь ни в чем не уверен. По какой-то непонятной мне причине, они ничего не предпринимают. Такое чувство, что я чего-то не знаю, и поэтому не могу увидеть общую картину.

Алис на секунду опустила глаза, но Чарли не заметил этого.

- Понимаешь, подобные секты мать всегда давила как тараканов, она говорила, что наш долг - очищать мир от безумия по праву сильных.

   - Все будет хорошо, - Алис положила руку на плечо Чарли, - Завтра утром мы будем на Мадагаскаре, а к вечеру доберемся до деревни и найдем Анжелу.

   Чарли кивнул.

   - Завтра все изменится, я верю в это, - решительно проговорил он.

  - Я тоже, - Алис чуть сильнее стиснула плечо парня.

   До Африки они добрались за четыре дня, еще три потратили на то, чтобы пересечь материк. От заветной цели отделял только Мозамбикский пролив, который они переплывут следующий ночью на корабле местных рыбаков, промышляющих перевозкой непривередливых пассажиров за весьма приличные деньги. На острове, прямо в порту, возьмут автомобиль в прокате и, пользуясь подробной картой, доберутся до цели.

   - Сколько сейчас времени? – спросила Алис, пытаясь сильнее прижаться к Чарли, чувствуя себя на рынке, причем в качестве товара. Она повязала на голову косынку, куталась, несмотря на жару, в ветровку с длинным рукавом и прятала лицо под капюшоном, но на нее все равно продолжали показывать пальцем, периодически интересуясь у Чарли, сколько стоит сопровождающая его девушка, «ну, хотя бы на полчасика!». Алис ненавидела Африку.

   - Почти пять, наш корабль отправляется только через два часа. Может, пойдем, поедим?

   - Давай попробуем найти здесь что-нибудь съедобное, хотя бы хорошо прожаренное.

   За прошедшую неделю Алис поняла, что передвигаться по миру без документов очень даже возможно, если у тебя есть деньги, разумеется. Правда, она никогда столько не тратила – ушедшей за шесть дней суммы вполне хватило бы оплатить пять отпусков на побережье. Карманы были пустые, на обратную дорогу денег сохранить не удалось, поэтому Алис очень надеялась на удачу их предприятия. Впервые за долгое время она молилась по вечерам.

   Каждые два дня они меняли Алис защищающий от поисковиков амулет. Ничего «надежного», как сказал Чарли, найти не удалось, поэтому приходилось тратить время и деньги на необходимые меры безопасности. Не было никаких сомнений, что ведьмы уже выяснили, кто именно помог Чарли устроить побег.

Маг вел себя безупречно: следил, чтобы Алис хорошо ела, не мерзла, чтобы ей было удобно спать, защищал от других мужчин, если те начинали уделять ей слишком много внимания. Им приходилось ночевать в сомнительных гостиницах, обедать в мелких забегаловках и пользоваться услугами незаконных перевозчиков, поэтому опасностей особенно для юной девушки на пути встретилось много. Один раз Чарли даже вынудили вступить в драку прямо в мотеле с не в меру выпившими и соскучившимися по женской ласке дальнобойщиками, после чего они быстро бежали из города и меняли план действий, что стоило задержки в пути на целый день.

В остальном Чарли был неприступен. Каждую ночь они засыпали в обнимку. Алис почти не сомневалась, что волнует его, но Чарли не предпринимал никаких попыток к действию. Даже наоборот, если Алис пыталась как-то намекнуть, что не против зайти с ним дальше объятий, - он тут же делал вид, что засыпает или вспоминал о каких-то неотложных делах. В крайнем случае, просто отворачивался, а потом половину следующего дня не смотрел ей в глаза. В такие моменты Алис начинало казаться, что Чарли ненавидит ее. Она пыталась заботиться о нем, обнимать, гладить, успокаивая после очередных тяжелых суток, но тот категорически отказывался идти на контакт и хоть как-то обсуждать свое поведение. Когда явная угроза миновала и появилось время для передышки, для того, чтобы узнать друг о друге побольше, оказалось, что им совершенно не о чем разговаривать. Два совершенно чужих человека, вынужденных находиться вместе в силу обстоятельств. Больше всего в этой ситуации Алис раздражало то, что Чарли страдал. Она не могла объяснить как, но чувствовала это. Алис не сомневалась, его самого коробила сложившаяся ситуация, - он хотел общаться, хотел стать ближе, но почему-то упорно держался на расстоянии. Иногда смотрел так, будто вот-вот скажет что-то важное, но потом отворачивался и менял тему разговора. Когда же Алис пыталась рассказать о себе - слушал рассеянно, демонстрируя отсутствие всякого интереса.