Танцующие тени

— Имей в виду, — спокойно сказал он, обернувшись к Нику, — попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус — пристрелю на месте.

— Спасибо за предупреждение, — отозвался Ник так безмятежно, словно речь шла о погоде.

Нейт кивнул и снова завел машину. Саманта вздрогнула, с новым ужасом осознав, что двое мужчин, которых она любит, — враги друг другу.

Наконец они подъехали к дому. Нейт завел машину в гараж; Саманта вышла, не дожидаясь помощи мужчин, поднялась на крыльцо и позвонила в дверь. Открыла мать. Взгляд ее метнулся к высокому темноволосому мужчине, выходящему из гаража, и замер. Пэтси тяжело сглотнула; все тело ее напряглось. Сэм догадывалась, что от волнения мать не может ни шевельнуться, ни заговорить.

Медленно, словно с неохотой Ник поднялся по ступенькам. Лицо его ничего не выражало.

— Николас… — едва слышно проговорила Пэтси. — Спасибо, что приехал.

Несколько бесконечно долгих мгновений он молчал. Затем заговорил:

— Отец показывал мне твои фотографии. Ты почти не изменилась.

Пэтси протянула ему руку, и Саманта затаила дыхание. «Не отталкивай ее! — мысленно молила она. — Она так страдала все эти годы — не причиняй ей новых страданий!»

И Ник, секунду поколебавшись, сжал руку матери в своей. Всего на мгновение — но сжал.

Пэтси повернулась и, неестественно выпрямив спину, вошла в дом. Ник задержался на крыльце, ожидая Саманту. Проходя мимо, она широко улыбнулась брату. В сердце ее поселилась надежда.

Решено было, что Ник позвонит Макгайру с телефона Саймона. Номер судьи у Нейта был.

— Главное, не усложняйте, — посоветовал ему Саймон, отдавая телефон. — Чем проще, тем лучше.

Ник кивнул и, набрав номер, попросил к телефону судью Макгайра. Ему ответили, что судья сейчас на заседании.

— Скажите ему, что дело очень важное. Оно касается Трейси Мерритты. Я перезвоню в пять.

Саймон одобрительно кивнул.

— Правильно, — одобрительно заметил он. — Пусть судья понервничает.

— Как тебе понравилась Терри? — спросила Сэм у Ника позже, когда они на несколько минут остались наедине.

При упоминании Терри лицо Ника смягчилось, и в глазах блеснуло какое-то чувство, которого Саманта раньше не замечала.

— Симпатичная девушка, — осторожно ответил он. — И настоящий друг.

— Она говорила, ты с ней ужинал? — продолжала расспросы Саманта.

— Ну… да, — беспомощно пожал плечами Ник.

— А будешь теперь ездить ко мне в гости?

— По-моему, ты хочешь меня сосватать! — улыбнулся Ник.

Саманта почувствовала, что заливается краской.

— Твоя подруга Терри мне очень понравилась, — серьезно сказал Ник. — Ты это хотела услышать?

Сэм только улыбнулась в ответ.

Ник решил позвонить судье Макгайру в половине шестого — на полчаса позже назначенного времени. Саймон это решение одобрил.

— Только не оставайся на связи дольше четырех минут, — проговорил Саймон, протягивая ему телефон. — Макгайр может попытаться проследить звонок, хотя лично я в этом сомневаюсь. Едва ли ему захочется, чтобы об этом разговоре кто-то знал.

Макгайр взял трубку после первого же звонка, а уже несколько минут спустя Саймон прокрутил для всех записанный на пленку разговор. Теперь сомнений не оставалось: Макгайр — именно тот, кто им нужен.

— Это Николас Меррит, — не здороваясь, сказал Ник. — Думаю, у меня есть то, что вы ищете.

— Не понимаю, о чем вы, — осторожно ответил Макгайр.

— Скажем так: если я передам то, что у меня есть, властям в Вашингтоне, это может повредить вашей карьере.

Наступило долгое молчание. Очевидно, Макгайр прикидывал, не прослушивается ли телефонная линия.

— Чего вы хотите?

— Плату за молчание.

— Вы говорите от имени семьи?

— Только от своего.

— Извините, молодой человек, но ваше предложение меня не интересует.

— Как?! Даже револьвер тридцатичетырехлетней давности? — Ник помолчал, чтобы Макгайр лучше осознал свое положение, а затем продолжил: — Завтра выходной. На вашем месте я бы посетил Чикаго. Интересный город. В отеле «Континент» вас будет ждать сообщение. — И повесил трубку.

— Сообщение ему передаст завтра Саймон, — предложил Нейт.

— Если он приедет.

— Приедет, разумеется! Ему смертельно нужно знать, где револьвер и сколько еще людей знает о том, что произошло тридцать четыре года назад.

— Я снял охотничий домик на озере неподалеку отсюда, — проговорил Саймон. — Думаю, лучше всего назначить встречу там. Если, не дай бог, начнется стрельба, не хотелось бы, чтобы это случилось здесь — соседи поднимут тревогу, и этого дома нам больше не видать. Пэтси, Саманта и Нейт останутся тут. Нейту на глаза судье лучше не показываться. Кроме того, думаю, он сам предпочтет защищать Саманту.

Нейт кивнул.

— А пока нам остается только ждать, — заключил Саймон.

Вечер прошел невесело. Нейт и Ник все еще смотрели друг на друга волками; Пэтси Кэрролл очень старалась вести себя естественно, но взгляд ее то и дело обращался на сына, который, словно не замечая этого, держался с матерью вежливо, но холодно.

Спать в одной постели с Нейтом Саманте в эту ночь не пришлось. Одну из спален занял Ник, Нейт и Саймон ночевали вместе, распределив между собой ночные дежурства: пока один спал, другой следил за окнами. Саманта тосковала в одиночестве, однако понимала, что это к лучшему: сейчас оба они так напряжены, что едва ли смогут расслабиться и отдохнуть в объятиях друг друга.

Ранним утром следующего дня Саймон отправился в город — оставить в отеле записку для судьи и раздобыть револьвер, идентичный тому, из которого тридцать четыре года назад был застрелен агент ФБР. Николас устроился в гостиной с переносным компьютером. Нейт не отходил от Саманты. Пэтси на кухне гремела посудой — Сэм знала, что готовка всегда помогает матери отвлечься.

Зазвонил телефон. Джек Мэддокс снял трубку и выслушал отчет друга.

— Записка у судьи, — объявил он остальным. — И Саймон говорит, физиономия у него сейчас не из счастливых.

— Он один?

— В отеле появился один.

— Должно быть, не хочет никого посвящать в это дело, — заметил Нейт. — Он — бывший коп и стрелять умеет. А лишний свидетель — это дополнительная опасность: потом придется избавляться и от него.

Обед прошел в напряженном молчании. Затем настало время разделиться.

Николас подошел к Саманте. На обычно бесстрастном лице его отражалось волнение: казалось, ему трудно подобрать слова.

— Я рад… — сказал он наконец, — рад, что мы с тобой узнали друг друга.

Саманта крепко обняла брата — она догадывалась, чего стоило ему это признание. Украдкой она бросила взгляд на Нейта, но его лицо оставалось непроницаемо.

«Эти двое очень похожи друг на друга, — подумалось Саманте, — гораздо больше, чем сами готовы признать. У обоих было трудное детство: оба приучились скрывать свои чувства и никому не доверять. Но смогут ли они когда-нибудь преодолеть взаимную неприязнь и признать свое душевное родство? Может быть, и нет».

Мать молча стояла рядом, и Саманте больно было на нее смотреть. Все понимали: предстоящие несколько часов грозят им смертельной опасностью. Макгайр бесчестен, безжалостен и очень умен — иначе он не смог бы достичь своего нынешнего положения.

Внезапно Ник шагнул к матери и положил руки ей на плечи.

— А с тобой мне только предстоит познакомиться, — улыбнулся он.

В голосе его прозвучала неожиданная мягкость, немало удивившая Сэм. Впрочем, Нейт тоже не раз ее удивлял. Они были схожи и в этом: у обоих под броней напускного безразличия скрывалось благородное сердце, способное на глубокие чувства.

Наконец Ник и Саймон уехали.

Пэтси поставила на огонь кофе. Нейт ходил по дому, время от времени выглядывая на улицу: в каждом его движении чувствовалось напряжение и готовность принять бой.

Чтобы отвлечься, Саманта включила телевизор. Бездумно щелкая пультом, она слушала последние новости: катастрофы, перевороты, политические скандалы… Что ж, если у них все получится, имя федерального судьи Терренса Макгайра уже сегодня вечером попадет в программы новостей.