Страница 87 из 136
23 ноября 1920 года на пленуме Московского областного комитета партии Ленин ошарашил многих: «Мы обязаны помочь Западу нашими богатствами!» Это можно перефразировать, сохраняя смысл идеи Ленина — «Мы должны помочь капиталистам нашими богатствами». Вот тебе и «революционэр», «марксист», «классовый борец», «вождь пролетариев» (далее полагается грубая нецезурщина). И Ленин издал декрет о сдаче месторождений полезных ископаемых в России иностранным компаниям.
Как показала дальнейшая практика — подавляющее большинство компаний были из США, и более того — с еврейскими олигархами из США Ленин начал договариваться о продаже им ещё не освобожденного от Белых Крыма для осуществления проекта под названием «Крымская Калифорния» — построение на землях древней Хазарии Израиля. Старый русский марксист Плеханов, убеждавший уже давно, что евреи хотят построить в России свой Сион, и наживший этим много врагов среди террористов-«революционэров», оказался прав.
Этот трагический фрагмент русской истории — подавление Белых в Крыму, кровавая зачистка Крыма, чтобы обеспечить «чистую» площадку под строительство Израиля в России и строительство этого Израиля всем еврейским миром мы рассмотрим в следующей главе.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
1920-1921 гг. Холокост в Крыму. Строительство Израиля
Прекращение военных действий с Польшей в конце лета 1920 г. позволило Ленину и Бронштейну перебросить свои войска против Врангеля и достичь четырёхкратного перевеса сил. «Рушился фронт, разлагался тыл. Глубокие трещины, легшие между главным командованием и казачьими верхами, не были засыпаны. И привлечение барона Врангеля к новой деятельности, и оставление его не у дел одинаково вызывали крупные осложнения. — писал в мемуарах Деникин, — Пути на Тамань были отрезаны. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось всё, что осталось от Вооружённых сил Юга. Армия насчитывала в своих рядах 35-40 тыс. бойцов, имела вооружение 100 орудий и до 500 пулемётов. Но была потрясена морально, и войска, прибывшие из Новороссийска, лишены были материальной части, лошадей, обозов и артиллерии...».
Деникин сам был сильно деморализован и передал командование этой армией, в которой из 40 тысяч — 50% были офицеры, Врангелю Петру Николаевичу (1878-1928 гг.). Когда в конце октября 1920 г. в Северной Таврии Красные пошли в наступление и нанесли сокрушительный удар войскам Врангеля и даже взяли в плен 20 тысяч бойцов, то Врангель вспомнил о предложении французов об объединении сил с поляками. Но поляки к этому времени уже прекратили воевать, были довольны победой, полученной территорией, золотом, и отказались опять ввязываться в войну против большевиков.
И руководство Франции, довольное, что Красная армия через Польшу не прошла, уже против США и Англии не пикировало, и, успокоенное, изменило свою позицию по отношению к Белым на противоположную — и предложило Врангелю сдаться Центрожиду. То есть руководство Франции, особенно ложу «Великий Восток» устраивало, если Ленин и Бронштейн не будут вылезать со штыками за пределы захваченной страны, не удалось захватить Россию Наполеону, так хотя бы любимые «революционэры». Лишний раз приходится убедиться, что политика национальных интересов — это мерзко и цинично, но заниматься аналогичным — защищаться необходимо.
Итог «борьбы» Антанты с большевиками, вернее — с Белыми подвел А. Солженицын: «И все же, сквозь всю Гражданскую войну, поведение недавних союзников России поражает корыстью и слепым равнодушием к Белому движению — наследнику союзной императорской России. Навязывали белой стороне слать в Версаль делегацию, совместную с большевиками; потом — бредовое примирение с большевиками на Принцевых островах. Антанта, не признав официально ни одного из белых правительств, поспешно признавала все новые национальные государства, возникавшие на окраинах России, — прямое стремление к распаду России.
Англичане поспешили оккупировать Бакинскую нефть, японцы — Дальний Восток и Камчатку. Американцы в Сибири только помешали белым и способствовали захвату Приморья большевиками. За всякую помощь свою белым войскам союзники драли вознаграждение — золотом от Колчака, а на юге России черноморскими судами, концессионными обязательствами. (И даже до позорности: англичане, уезжая с архангельского Севера, часть царской амуниции передали красным, остальное утопили в море, только бы не досталось белым.) А весной 1920 Антанта ультимативно требовала от Деникина-Врангеля прекратить борьбу против большевиков». Бесспорным было то, что Антанта была против воссоздания единой и неделимой мощной Российской империи — геополитического конкурента, а значит — была принципиально против Белых.
Для окончательного уничтожения Белых Центрожид сконцентрировал огромную военную мощь — 200 тысяч бойцов и командиров под командованием М.В. Фрунзе и Бела Куна (приехавшего из Венгрии на помощь своим сородичам). А 2 ноября ещё подписали соглашение с Махно о взаимных военных действиях против Белых. И 7 ноября 1920 года Красные начали решающее наступление. Ценой в 10 тысяч жизней красногвардейцев Красными был взят с четвёртой попытки Турецкий вал. Только после того, как Красные части и армия Нестора Махно форсировала мелководный пролив и зашла в тыл Белым, — 11 ноября махновцы прорвали оборону Белых. И 13-14 ноября белогвардейцы и беженцы в количестве примерно 150 тысяч человек на 130 кораблях покинули последний кусочек родной земли. 14 ноября последний корабль вместе с Врангелем отчалил от российского берега.
Всё — Белое сопротивление уничтожено, Белого сопротивления нет. Захватчики России торжествуют, они удержали власть над Россией.
Им теперь не нужны даже союзники, много сделавшие для победы над Белыми. После Крымского штурма ленинцы пригласили махновских командиров 26 ноября в г. Мелитополь на совещание и расстреляли, а части Махно окружили и стали расстреливать из пулеметов. Махновцы бросились в прорыв, и только половина их вырвалась из смертельной ловушки ленинцев. Сам Махно Нестор Иванович еле спасся, долго убегал от погони, затем убежал в Румынию, затем попал в Польшу, и закончил жизнь в Париже, где бедствовал, подрабатывал маляром и умер от болезней в 46 лет. А ближайший его телохранитель Лёва Задов «почему-то» был взят на работу в ГПУ (в 1922 году ВЧК переименовали в ГПУ), и прекрасно жил до репрессий 1937 года. Такое впечатление, что Лева был уже давно «засланным Левой».
А оставшихся в Крыму не только русских офицеров и солдат, но и местных жителей ждал ужасный кошмар, реальный Ад. Ещё во время боев в Крыму захватчики применили коварный и подлый прием, который описали многие исследователи и в том числе и А.С. Иванченко («Путем Великого Россиянина»): «У легендарного красного командарма Михаила Васильевича Фрунзе хватило мужества безоружным обратиться к белогвардейцам с речью, в которой он, чтобы избежать лишнего кровопролития, обещал им взамен жизнь и свободу. Подлинное мужество, а по отношению к Фрунзе это ни у кого не вызывало сомнения, несовместимо с бесчестием. И люди чести поверили человеку чести. Ни они, ни он не могли себе представить, что в обозе Южного фронта окажутся комиссары, снедаемые жаждой славы библейских Иисуса Навина, истребившего всё живое в Иерихоне и его окрестностях, и Эсфирь. Именно так, воспользовавшись отсутствием Фрунзе, поступили с бывшими русскими солдатами и офицерами Бела Кун и Розалия Самойловна Залкинд-Землячка, после чего Фрунзе, узнав о случившемся, решил застрелиться, и только осечка пистолета да вбежавший в кабинет командующего ординарец предотвратили самоубийство».
Здесь есть одна неточность, — то, что в обозе Южного фронта были кровожадные комиссары, сомнений никаких нет, но не они принимали глобальные решения, они только с удовольствием исполняли то, — что им приказывали их старшие товарищи-единомышленники из Центрожида. Ленин 12 ноября 1920 года телеграфировал Фрунзе: «Только что узнал о Вашем предложении Врангелю сдаться. Удивлен уступчивостью условий. Если враг примет их, надо приложить все силы к реальному захвату флота, т.е. невыходу из Крыма ни одного судна. Если же не примет, нельзя ни в коем случае повторять и расправиться беспощадно». И начался сатанизм.